Недовершённость миссии Иисуса Христа во время Его воплощения в Палестине имела глобальные, крайне отрицательные последствия. Даниил Андреев пишет об этом: «Но если потусторонняя борьба Иисуса Христа с демоническими силами ознаменовалась рядом мировых побед, то недовершенность Его миссии в Энрофе сказалась в неисчерпаемом множестве трагических следствий.

Самое учение оказалось искаженным, перепутанным с элементами Ветхого Завета, - как раз теми элементами, которые преодолевались жизнью Христа, а если бы эта жизнь не оказалась оборвана, были бы преодолены окончательно. Основная особенность этих элементов - привнесение в образ Бога черт грозного, безжалостного судьи, даже мстителя, и приписывание именно Ему бесчеловечных законов природы и нравственного возмездия. Эта древняя подмена служит немалым тормозом на восходящем пути души: спутанность в сознании божественного с демоническим заставляет свыкнуться с идеей оправданности, предвечности и неизменности тех самых законов, ответственность за которые несет Гагтунгр и которые должны быть облегчены, одухотворены, изменены в корне. Такое снижение уровня этического понимания естественно ведет к сосредоточению внимания на своем личном спасении, а импульс социального сострадания и активное стремление к просветлению мира оказываются в параличе.

Недовершенность миссии Христа сказывается и в том, что материальное начало в природе и плотское в человеке не дождались предназначенного им просветления во всеобщих масштабах, а не в одном только естестве Самого Христа. И, оставшись непросветленными, они были выброшены христианскою церковью за пределы того, что обнималось ею, что ею принималось и благословлялось. Таинства крещения и причащения отрезали неофита от языческого оправдания самодовлеющего плотского начала; никакого же иного осмысления, высшего, не давалось. Эта аскетическая тенденция христианства, едва смягченная компромиссным институтом таинства бракосочетания, эта поляризация понятий «духа и плоти», которую влекло за собой христианство во всех охваченных им культурах и которая привела в конце концов к безрелигиозной эре цивилизации, - все это не было простой случайностью или хотя бы явлением только одного исторического плана. Напротив, в этом отразилась особенность, свойственная христианству в его метаисторической судьбе, - особенность, предопределенная именно оборванностью миссии Христа в Энрофе.

Главное же, в Энрофе вообще не совершилось коренного сдвига. Законы остались законами, инстинкты - инстинктами, страсти - страстями, болезни - болезнями, смерть - смертью, государства - государствами, войны - войнами, тирании - тираниями. Образование церкви в человечестве, обремененном прежней самостью и не огражденном от темных инспираций, не могло вызвать того стремительного прогресса - духовного и нравственного, который совершился бы, если бы Гагтунгр не оборвал жизнь Христа. Поэтому девятнадцать веков человечество двигалось по изломанному, зигзагообразному, неравномерному и односторонне суженному пути: он - равнодействующая между работой Провиденциальных начал и яростным воздействием Гагтунгра».445

Известный русский философ, Нобелевский лауреат Николай Бердяев подчёркивал, что Учение Иисуса Христа не только не было реализовано в реальной действительности, но было искажено Церковью даже в своих догматических основах: «Я, в сущности всегда думал, что христианство было искажено в угоду человеческим инстинктам, чтобы оправдать свое уклонение от исполнения заветов Христа, свое неприятие христианской революции, христианского переворота ценностей! Христианство не только не было реализовано в жизни, что всегда можно объяснить греховностью человеческой природы, но оно было искажено в самом учении, вплоть до самой догматики. «Первые» умудрились оправдать свое положение на основании христианского учения. Бессовестность христиан беспримерна в истории. Христианство всегда воспринималось мной, прежде всего, как милосердие, сострадание, прощение, человечность. Но из христианство умудрились сделать самые бесчеловечные выводы, поощряющие садистские инстинкты людей».446

Как отмечает в данном контексте Владимир Истархов - «Христианство вызвало колоссальную ни с чем не сравнимую порчу человеческого материала и в духовной, и физической сфере… Христианство явилось тем заразным вирусом, который сыграл ключевую роль в гибели и крушении великой Римской империи».447

Один из классиков Традиционализма Юлиус Эвола пишет в этой связи: «Падение языческого Рима было падением величайшего традиционного солнечного оплота, и в силах, приведших к этой катастрофе, нетрудно узнать все то, что открыло путь последующим заблуждениям и последующему вырождению, вплоть до ситуации, сложившейся в современной Европе. Мрачная, варварская волна семитов, враждебная как себе самой, так и всему миру, с её непримиримой ненавистью к любой иерархии, с прославлением всего слабого, неблагородного, лишенного традиции, с её злобой ко всему тому, что является силой, достаточностью, мудростью и аристократией, была истинным ядом для Великого Рима, а также гальванизирующей субстанцией для всех южно-азиатских элементов разложения, уже ранее проникших в структуру романского мира; и эта волна явилась главной причиной упадка Запада.

Семитизация греко-романского, а впоследствии и всего нордического мира, произошедшая по большей части за счет распространения христианства, в действительности была восстанием низших слоев той расы, благодаря покорению которой арийско-языческие народы создали свою блистательную культуру. Дух Израиля, предопределяющий коллективное чувство «вины» и стремление к «искуплению», явно проявившийся во время упадка аристократической традиции древних патриархов, вызвал к жизни самые низшие силы эгейско-пеласгийского теллуризма, ранее подавленные ахейскими племенами; он вывел на арену борьбы касту шудра, так называемую «темную» касту (кришна) и демоническую касту асурья, над которыми в Индии, как форма над хаосом возвышается иерархия трех высших каст дваждырожденных - двиджа - вплоть до типа брахманов и королей, почитающихся там «великими богами в человеческом облике». Этот самый дух объединил силы, представленные в мифах в образе северных ринтурси или орд Гогов и Магогов, которым Александр Великий преградил путь символической Железной Стеной. Эти силы, духовно воплотившиеся в раннем христианстве, уничтожили Дух».448

 Защити нас Бог от мракобесов всех мастей, «воцерковленных», или «светских», выдающих себя за Учителей Света. Как сказал апостол Павел - «сам сатана принимает вид Ангела света». (2-е Коринф., 11:14). Что уж тогда говорить о тьме-тмущей «мелких бесов», как «в рясах», так и в светской одежде, скрывающихся под личиной «добрых пастырей» - «имя им – легион». Защити нас Бог от их тлетворного влияния. Защити Бог наше многострадальное Отечество от такого «воцерковленного» мракобеса, как Андрей Кураев, скрывающегося под личиной «доброго пастыря» - «самого читаемого церковного публициста, выдающегося православного богослова и «харизматического» миссионера Русской Православной Церкви», как величают А. Кураева церковные редакторы, издающие его книги.449

Кроме «воцерковленных» проводников инфернальных влияний, типа диакона А. Кураева и иже с ним, выдающих себя за Учителей Света, всё большое влияние в наше время приобретают, так называемые «каббалло-сатанисты». Известный исследователь оккультизма Олег Исхаков пишет в данной связи: «кабалистика, как разновидность сатанизма, захлестнула весь мир и в первую очередь нашу страну, когда мы падаем в пучину безверия и поклонения бесам… Кабалло-сатанизм, расползшийся по миру из очагов псевдоцивилизаций Ближнего Востока, при каждой локализации приобретал свое собственное, отличное от иных лицо, свои приметы».450

Сущность «каббало-сатанизма» состоит в вовлечении как можно большого количества людей в орбиту «иудейства» с целью использования их психической энергии для подпитки иудейского идола Яхве. С этой целью иудаистская Каббала – иудаистский эзотеризм, представляется «каббалло-сатанистами» в качестве некой наднациональной «науки», изучению которой должны отдавать энергию своих душ все люди, стремящиеся к духовному совершенствованию, независимо от их религиозной ориентации.