Но тем не менее, не самым лучшим. Урням удалось узнать кое-что новое и усовершенствовать наследие своих создателей (такое иногда в истории урней случалось). Война, разгоревшаяся среди ракообразных прыгунов, в системе звезды класса «эф»-4, в восьмидесяти пяти световых годах от Мира, для ракообразных закончилась плохо. Но урни, тем не менее, среди прочих трофеев, обзавелись магнитной пусковой системой, которая даром не растрачивала ни единой доли процента механической энергии. Магнитная петля работала практически бесшумно (шум есть энергия, даром затраченная на сотрясение воздуха). В этом отношении ракообразные попрыгунчики превзошли Живых Богов, но во многом другом их технологии им сильно уступали, что подтверждается фактом: ни один из ракообразных не дожил до счастливого дня победы.

Юп спустился на землю и, придерживая Молнию одной рукой, приготовился наблюдать запуск капсулы. Капсула была грузовая, она несла на борту топливо и запасные части для собравшегося на орбите флота; но по размеру, весу и форме она в точности соответствовала президентской яхте. Сегодня запуск был проверочным, чтобы убедиться — Кастор и его команда наверняка попадут на орбиту. Заняв позицию под прикрытием тишинника (Молния, чтобы убить время, вяло пощипывала свежие побеги), Юпитер убедился, что вид на пусковой комплекс открывается отменный. Контрольная площадка располагалась снаружи сборочного цеха, примерно в полутора километрах от дерева, под которым расположился Юп. С такого расстояния урни и янки, суетившиеся вокруг пультов и приборов, казались крошечными и не имеющими существенного отношения к происходящему. Хотя у руля событий стояли именно они. По ту сторону поля нависал грандиозный входной портал пусковой петли, но все, что там происходило, подчинялось воле крошечных фигурок на контрольной площадке. Вот нажатием клавиш введен в машины набор команд — и громадные захваты, обхватив капсулу, поднимают ее в предстартовую позицию, удерживая непосредственно над плавно струящимися тросами из магнитного сплава. Следующий набор команд, и захваты аккуратно разжимаются, опуская капсулу на трос. Но капсула не прикасается к поверхности троса — магниты удерживают ее над самой поверхностью петли. Трос петли уносится вперед под днище похожей на бочонок капсулы, но присутствие капсулы дает о себе знать, и капсула уже почувствовала, как петля начинает увлекать ее за собой; указатели нагрузки на платформе операторов отмечают — петля вытягивает на три процента больше килоампер, чем до появления капсулы; акселерометры внутри корабля показывают — капсула начинает разгоняться.

Юпитеру не понадобились телеметрические датчики, чтобы увидеть, как корабль тронулся с места. Он с тоской провожал корабль глазами — ведь запуск настоящий, и корабль настоящий (пусть и не самый главный) и участвовать кораблю предстоит в настоящей войне! Юпитер сейчас чувствовал себя малышом на площадке с игрушечными разноцветными танками. Что из того, что была у него собственная, ему подчиненная команда урней в пятьдесят бойцов с бластерами и ему предстояло высадиться в районе Квайлунга с третьей волной. Третьей волной! К этому времени настоящие сражения давно закончатся!

Взгляд его затуманили злые слезы, и сквозь их дымку смотрел он, как капсула, набирая скорость, плавно удаляется от повисших в воздухе захватов и все быстрее и быстрее несется вдоль трассы петли. Казалось, в ручей бросили кораблик из древесной коры. Капсула промчалась вдоль петли до самого конца, до пусковой впадины и…

Вырвалась в свободный полет.

Приборы на контрольной площадке показали: «запуск завершен». Капсула прочертила небо, короткие маневровые стабилизаторы на хвосте направили ее по нужной траектории — вверх и вдаль. Через мгновение она исчезла из виду. Несколько секунд спустя докатился громоподобный «КРАК-БУМ!» — грохот прорыва сквозь звуковой барьер, и все урни и янки принялись со смехом, с шутками поздравлять друг друга.

Юпитеру поздравлять было некого. И особого желания он тоже не испытывал. Он сам не знал, в чем причина его подавленного настроения — то ли доводившая до бешенства непреклонность Миранды, то ли зависть к тем, кто пойдет в бой с первыми двумя волнами вторжения. И первое и второе изрядно ему досаждало. Опираясь одной рукой на основание крыла своей птицы, он смотрел вдаль, и на душе его скребли кошки. Тошно было Юпитеру. Молния зафыркала, ей не терпелось вернуться к кормежке, если не к спариванию — последняя проблема все сильнее ее беспокоила. Юп сердито посмотрел на свою любимицу. Что толку в верховых птицах! У Настоящих Американцев целый космический корабль! У него тоже должен быть корабль не хуже, по крайней мере…

Он почувствовал, как заиграли под его ладонью мышцы Молнии, одновременно услышал голос, окликнувший его сверху:

— Юп!

Судя по голосу, звала женщина, пожилая; он запрокинул голову и обнаружил губернаторшу, которая выглядывала из сумки своей серебристо-серой верховой птицы. Птица приземлилась рядом, осторожно, чтобы не зацепить случайно какое-нибудь дерево. Потерлась клювом о клюв Молнии — чисто дружеский жест, поскольку обе были самками, а губернаторша тем временем выбралась наружу.

— Почему ты не доложил о разговорю с Мирандой Фенг? — спросила она недовольным тоном.

Юпитер машинально протянул руку, чтобы помочь даме выбраться из набрюшной сумки.

— А о чем же докладывать? — спросил он, искренне озадаченный.

— О том, что она подозревает часть Настоящих Американцев в измене, — уверенно сказала Большая Полли. — Ты обязан был мне доложить до голосования!

— До голосования я сам понятия не имел о подозрениях Миранды!

— Не имеет значения, — с царственным достоинством заявила она. — Ты хоть понимаешь, что теперь весь наш план оказался под угрозой провала?

— Как? Неужели? — воскликнул Юпитер, потрясенный до глубины души. — Нет! Мы должны его спасти!

Она покачала головой.

— Я уже ничего сделать не могу, слишком поздно. Спасать план придется кому-то другому. Я решила, что это будешь ты!

— Я? — В мозгу Юпитера словно вспыхнул разряд молнии. Он, Юпитер, станет спасителем Настоящей Америки!!! Он даже не мечтал о чем-то подобном… — Но как, Полли? Что я должен сделать? — взмолился он.

— Ты полетишь в президентской яхте и… проклятье, этот болван оставит меня в покое или нет? — Она запрокинула голову, потому что с небес послышался пронзительный клекот еще одной приближающейся птицы. Голова, торчавшая над краем сумки, принадлежала не человеку, а старому урню Джачу.

— Погоди! — воскликнул он. — Полли, не посылай его! Я полечу!

Его птица плюхнулась на землю между Молнией и птицей Полли; урень, извиваясь, выбрался из сумки и проворно подбежал к ним, встал на задние лапки.

— Если бы не урни, ничего бы у вас не получилось. В яхте должен лететь урень!

— До чего же ты глуп! — с отвращением процедила Полли. — А что узкоглазые подумают, если заметят тебя на борту?

— Я спрячусь! Не бойтесь, меня не заметят! Я выдам себя за военнопленного! Все, что угодно! Ведь у вас, людей, — вскричал урень, — нет нашего военного опыта!

Свирепый взгляд Полли заставил его затихнуть. Полли в ярости даже топнула ногой.

— Чушь! В человеческой истории войн куда больше, чем в урацкой! На протяжении тысячелетий почти каждый год случалась война! Кроме того, при всем вашем боевом опыте, вы понятия не имеете о маскировке и военных хитростях. В этом деле, — произнесла она с гордостью, — мы, люди, непревзойденные мастера! Решение принято — это будет Юпитер.

Юпитер, все это время стоявший с изумленно раскрытым ртом, вступил в разговор.

— Что будет Юпитер? — поинтересовался он.

— Как что? Тебе поручено важнейшее задание! — пояснила Полли. — Ты полетишь с первым кораблем, с президентской яхтой. Ты получишь необходимое надежное оружие. Если Миранда не ошибается, и остальные Настоящие Американцы задумали измену, ты перехватишь командование яхтой, пристрелишь всех, кто окажет сопротивление, передашь наши требования китайцам…