– Нет нужды…

– «Тратить время, пытаясь убедить меня в обратном»? Блин, растешь на глазах. Уважаю, приятель.

Снова упершись взглядом в пол, Дьюк буквально чувствовал ее взгляд на себе. Внезапно, Алекс взяла единственное, что было живого в этой комнате – маленький цветок в зеленом пластиковом горшке.

– Видишь это? – сказала она. – Знаешь, кто подарил мне его? Хороший парень по имени Хосе де ла Круз. Не так давно он навестил меня, и знаешь, чьего плана мед.страхования он придерживается? ОПК. Говорю же, милый парень. Но мне этот гребаный цветок ни к чему, и я очень не хочу, чтобы коп вернулся… и особенно не по поводу причинения телесных травм в моем чертовом туалете, от руки одного из моих гребаных вышибал.

– Я в состоянии держать себя в руках.

Она отмахнулась от жалкой лапши, или что он там ей еще вешал на уши.

– Это моя, черт возьми, вина. До меня не сразу дошло, но ты работал последние двадцать пять ночей кряду… и мне не стоило просить тебя приходить этим вечером. Ты слишком надежный и, честно говоря, чертовски ценный кадр в своей бестолковой работе. К несчастью, ты перегораешь. Такое бывает. Те идиоты на улице доведут тебя до ручки.

Он только открыл рот, но она прервала его:

– Это не тема для обсуждения или спора. В принципе. Ты принимаешь мой вариант, либо, мне больно такое говорить, но я тебя уволю.

Дьюк почувствовал, что его гнев вспыхнул еще сильнее… но понимал при этом, что спорить не стоит. У нее на руках все его карты, и, наверное, Алекс вела себя вполне честно. Будь она проклята.

– Я могу закончить эту ночь?

– Если остынешь? Да. Но потом у тебя два дня отгула. – Дьюк отвернулся, чтобы уйти. – Я не сказала, что закончила с тобой.

– Что еще? – ответил он у закрытой двери.

– К тебе посетитель. Я отвела ее вниз по коридору, в комнату для допросов.

Дьюк развернулся. – Посетитель?

Алекс лукаво улыбнулась. – Блондинка. Пять и восемь ростом. Выглядит здесь, будто лишняя… поэтому мне остается только порекомендовать ее. На самом деле, может, если ты проведешь немного времени с женщиной? Выпустишь пар.

Дьюк вылетел из офиса своей начальницы и прошел по коридору. Дойдя до двери в комнату, в которой они «разговаривали» с клиентами, он не стал стучаться, а широко распахнул ее.

И вот она, стояла в удобной обуви, руки в карманах джинсов, глаза бродили по помещению так, будто она чувствовала себя не в своей тарелке, вне своей зоны комфорта… и лишившись рассудка.

По крайней мере, по ее мнению.

Дьюк бы с ней не согласился.

Он смежил веки, и появление цели успокоило его лучше одергиваний босса.

Когда он закрыл дверь, женщина неловко помахала рукой.

– Привет. Я…

Он приложил палец к губам, призывая ее помолчать. Потом, он подошел к камере в дальнем углу и потянулся высоооко верх, отсоединяя устройство, вмонтированное в потолок.

– Ты же не хочешь, что бы это записали на камеру.– протянул он, повернувшись к ней.

– Ой…

Она, очевидно, подбирала слова, и стало очевидно, что она не притворялась, когда говорила, что не увлекается подобной хренью.

Не вопрос. Он сам обо всем позаботится.

Сократив расстояние между ними, мысленно, он уже раздел ее, обнаженную усадил на стол посреди комнаты и широко раздвинул ноги, крепко целуя ее, после того как она откинется на исцарапанную поверхность.

Он не произнес ни слова, потянувшись к ней, обхватив рукой ее затылок и притягивая к себе за шею.

Она уперлась ладонями в его грудь, отстраняясь. – Ты не хочешь…

– Что? Поговорить? – Он не сводил глаз с ее губ. – Ты не за этим пришла. Я не за этим пригласил тебя сюда.

На задворках разума он нашел странным тот факт, что так сильно желал эту женщину. Но он не станет тратить время на размышления. Она была здесь. Она не собиралась отказывать ему. И он нуждался в этом отчаянно, непонятно почему, но он понимал, что не стоит раздумывать.

Но он хотел, чтобы она желала его.

И, значит, ему придется соблазнить ее на секс.

Он провел рукой вверх, запуская пальцы в волосы, а другой притянул к себе за талию. – Я видел твою машину до этого. Ты проезжала перед клубом, ведь так?

Она проглотила ком.

– Я хотела увидеть…

– Меня. – Он наклонился к ней, прижимаясь грудью к ее грудям, поднося губы к ее уху. – Ты хотела увидеть меня, потому что не могла поверить, что раздумывала о том, чтобы встретиться здесь со мной. Ты не могла поверить, что наблюдая за тем певцом… ты думала обо мне.

Он придвинул свои бедра, потираясь эрекцией о ее тело потом отодвинулся, чтобы оценить реакцию.

О, даааа. Именно то, чего он добивался: она быстро смежила веки, ее губы приоткрылись… значит, она четко ощутила, чего он хочет.

– Я знал, что ты придешь, – сказал он. – Ко мне.

И тогда он поцеловал ее, двигаясь быстро, беря контроль, жестко прижимая к себе, стискивая, когда его рот нашел ее. Она была напряжена, но недолго. Когда его язык нашел себе путь женщина расслабилась всем телом, и, блин, это было прекрасно… также прекрасно, как и ее вкус.

К слову о преображении. Все сдерживаемое раздражение он перенаправил в похоть, и бурный всплеск чувственной мощи стал первым свидетельством того, что происходящее не будет обычным случайным перепихоном. Но потом он выключил мозг. Она была идеальным приемником для его страсти, ее язык встречал его, спина выгибалась вперед, руки устремились к его плечам, в ответ крепко прижимая.

Когда она быстро отстранилась, он знал, что ее беспокоило.

– На двери нет замка, – сказал он ей.

Потому что последнее, что нужно клубу – обвинение в незаконном удержании.

– Но она открывается внутрь, поэтому если ты хочешь уединенности, я могу трахнуть тебя возле нее.

Ее глаза широко распахнулись, будто она пыталась решить, оскорбили ли ее грубые слова или завели еще больше.

Когда она вернула его рот к своему, он принял это за «вау-чудесная-идея-телами-поставить-блок-и-отгородиться ото-всех-остальных».

Будет сделано. Дьюк прижал ее к панелям и потянулся к водолазке, выдергивая ткань из-за пояса, чтобы скользнуть руками по гладкой, теплой кожи ее груди. В ответ, она подняла руки, и он не стал дожидаться ее указаний; он стянул футболку через голову и отбросил в сторону.

Милый лифчик.

Слишком девчачий на его вкус, но Дьюк нисколько не возражал против кружева на ней… через просвечивающее плетение он видел розовые соски, и как бы он не наслаждался ее губами, ему хотелось и этого.

Незачем беспокоиться о хрупких чашечках. Он спустился южнее, выцеловывыя путь по ее шее, ключицам, гладкой плоскости грудной клетки… а потом перешел к ее груди. Вытянув язык, он потянулся к соску, облизывая вершинку, посасывая его, водя губами по комбинации кружева и плоти. И ей нравилось внимание, которое он ей оказывал. Ее руки впились в его голову, тянули… но не от себя. Черт, нет. Она притягивала его к себе.

Ему не нужно другого поощрения.

Блин, ему нравился ее запах… а также тот факт, что она приняла душ перед тем, как приехать к нему: корни волос были до сих пор слегка влажными, а на ее коже задержался легкий аромат. Не тяжелый лосьон и прочая фигня, которыми пользовались девочки, работающие в клубе. Нежное мыло, что-то натуральное и целомудренное.

Выглядит здесь будто лишняя… поэтому мне остается только порекомендовать ее.

По крайней мере, в чем-то этой ночью он был согласен со своей начальницей.

Отклонившись назад, Дьюк подцепил обе лямки и приготовился полностью насладиться ею. Потянув вниз и лаская ее руки, он обнажал то, чему оказывал пристальное внимание.

– Черт… – выдохнул он.

К слову об идеале. Только кремовая кожа и маленькие напряженные соски, к которым он мог добраться безо всяких преград.

С каждым ее вдохом, ее груди легонько покачивались…

Вырвавшийся из него стон больше напоминал рык зверя… и это определение было весьма точным. В этот момент он чувствовал себя таким же цивилизованным существом, как и пантера.