Ощущая, как боль в голове начинает потихоньку уходить, я блаженно улыбнулся и медленно стал проваливаться в сон. Где-то на задворках сознания промелькнула мыслишка, что спать во сне способен, пожалуй, только ненормальный, но и она быстро ушла, оставляя меня один на один с пустотой.

Следующие дни для меня пролетели как мгновение. Даже мысли о том, что мой бредовый сон как-то уж слишком затянулся, все реже и реже посещали меня. Времени задумываться просто не оставалось.

Дядька Инис не давал мне спуску ни в чем. Несколько часов мне давалось на то, чтобы я экспериментировал со своей боевой формой под неусыпным надзором духа. А затем магия… Теория и практика. Ею мы занимались с утра до ночи. Казалось, он желал за эту неделю впихнуть в мою голову всё то, что он сам учил сотни лет. Все мои отбрыкивания он попросту игнорировал.

Он как ребенок радовался, когда у меня, наконец, получилось справиться со своим хвостом, который поначалу слушаться меня вообще не желал. Если стоять вертикально в боевой форме я научился еще в первый день, то двигаться… Это отдельная история. Жуткая и кровавая. Два раза ломал руки, три раза ребра, раз пятнадцать пальцы, один раз вывихнул шею, которую вправляли чуть ли не всем лесом. Ехидные смешки лешего и болотника мне пришлось стойко игнорировать еще несколько дней.

Скажу только – регенерация для меня стала спасением. Не будь ее, я бы остался калекой, и никакие целительские заклятия мне бы уже не помогли.

Я даже перестал обращать внимание на то, что стал тем, кем меня мама в детстве пугала. Плевать! Зато будет что рассказать наставнику, когда вернусь. Если вернусь…

На третий день дух осчастливил меня кучей побрякушек. От серег, семи - в одно ухо, и трех - в другое, до амулетов на шею и браслетов с неопознанными мной камнями на запястья. Потом он долго и нудно пояснял сколько защиты в каждом камне, что означает каждая начерченная руна, и чего теперь мне можно не опасаться. Судя по его словам, он предусмотрел почти всё. Но главная цель этих цацек состояла даже не в защите, а в маскировке моей ауры, чтобы даже опытные маги не смогли разглядеть ее под искажающими иллюзиями. Старые же щиты, как дух и говорил, рассеялись через несколько дней.

Результаты этой защиты стали видны уже через полчаса, когда я в очередной раз под руководством духа забрался на дерево, и хвост, вместо того, чтобы зацепиться за ветку, дернулся в сторону пролетающей птицы, после чего я навернулся с пятиметровой высоты, при этом не убившись и даже не сломав себе ничего. Правда, пара амулетов все-таки вспыхнули, наградив меня небольшими ожогами с которыми быстро справилась регенерация. Благо амулеты пришлось всего лишь подзарядить и после этого они снова стали рабочими.

Через несколько дней дух познакомил меня с тремя дриадами, которые поначалу попытались заговорить меня до смерти, но после того, как дядька Инис на них шикнул, занялись моей прической.

А все из-за того, что уже на второй день в этом странном мире, я внезапно стал обладателем густых и длиннющих темно-зеленых волос с салатовыми прядями, которые доставали мне почти до колен. Поначалу мы с дядькой Инисом попытались их обрезать… Эта пакость моментально начала расти заново до той же длины, при этом выкачав у меня почти всю энергию. Пришлось снова лезть в лактейн, чтобы пополнять запас.

Промучившись с ними пару дней, и цепляясь этими патлами за всё, что только можно, я попробовал сам научиться заплетать их. Ничего не вышло, ибо запутал их еще больше. Дядька Инис, поначалу только смеявшийся над моими усилиями, сообразил, что все уроки магии летят к чертям собачьим из-за этой гадости, потому как думать ни о чем другом я попросту не мог, и попытался помочь, чуть не оставив меня без скальпа…

Стоит признать, дух оказался довольно-таки упрямым, и долго еще рвался «помочь». Вот только я больше на это не соглашался ни в какую. Противоборство длилось несколько часов с переменным успехом. Вся полянка у моего дерева была усеяна моими волосами, а мне пришлось в очередной раз лезть в лактейн, чтобы восстанавливать энергию….

Пока я реставрировался, ибо волосами дело не обошлось, и даже регенерация не справлялась со всеми синяками и ушибами, которыми я обзавелся в борьбе за свои патлы, дядька Инис все-таки плюнул и пошел за помощью к дриадам…

Не знаю, что дриады попросили от духа за свою помощь с моими волосами, но еще долго до меня доносилось недовольное бурчание духа: «Ох уж эти бабы. Ни хуя, ни совести у них…».

Про этих девушек, наверное, стоит рассказать отдельно. Почему-то я был уверен, что дриады просто-таки обязаны обладать неземной красотой. Как на поверку оказалось – красота красоте рознь. Возможно для лесовиков, болотников и остальной лесной живности девушки действительно были неотразимы, а вот для меня… Во-первых, непропорционально огромные глаза, и кожа, покрытая какими-то растительными узорами. Во-вторых, волосы, вернее их отсутствие… Вместо них на голове одной из дриад я заметил длинные коричневые ветви с небольшими зелеными листочками, а у другой что-то похожее на мох, вперемешку с зелеными водорослями. Третья же вообще носила на голове эдакую клумбу из разноцветных цветов, которые источали настолько разные и резкие ароматы, что рядом с ней находиться было почти невозможно. Одеты все три девушки были опять-таки в наряды из цветов и переплетенных лиан. Но не это выбило меня из колеи окончательно. Уже когда девушки приступили к распутыванию моей мочалки на голове, я вдруг обратил внимание на их руки и пальцы, которые были похожи на тонких змеек, и изгибались так, словно кости в них вообще отсутствовали.

Заметив, с какой опаской я поглядываю на этих странных созданий, дух в очередной раз расхохотался и во всеуслышание заявил, что гетерасты нынче пошли переборчивые.

С Шией мы эти дни сталкивались несколько раз. Этот невозможный тип не угомонился даже после того, как дядька Инис «обрадовал» его тем, что новая дриада – парень. Казалось, он после этого еще больше умножил попытки добиться того, чтоб остаться со мной наедине. Зато после пояснений духа о том, что сатиры питаются сексуальной энергией, выкачивая ее из партнера, я был настороже. К тому же была опаска, что магия очарования, которой пользовалась эта раса, может все-таки на меня подействовать, несмотря на все щиты, которые навесил на меня лесовик.

Поэтому, как только я видел ауру Шии где-то неподалеку, а дядьки Иниса рядом не было, я старался моментально улепетывать под защиту лактейн, которая невзлюбила сатира, как и я. Ни одна их встреча еще не обходилась без того, чтоб Шия ушел не расцарапанный ветками и хорошенько не отлупленный корнями дерева. Благо днем дух был почти постоянно со мной, а с ним сатир все же побаивался сталкиваться, посему опасаться его приходилось только ночью. А там уже лактейн отрывалась на нем…

На пятый день дядька Инис осчастливил меня тем, что теперь наши уроки будут проходить в другом конце леса, моментально переместив меня туда. Поначалу я никак не мог сообразить с чего вдруг такие перемены. Какая разница где выслушивать очередную лекцию о том какой я дурень и неумеха, и как со мной трудно? Только когда мы приблизились к опушке леса, увидел небольшие кособокие домики, стоявшие невдалеке. Как выяснилось, именно за этим поселением мне и предстояло наблюдать ближайшие два дня.

Проживали там никто иные, как гоблины. Ни одной особи женского пола, как ни всматривался, я так и не увидел.

Невысокие, зеленокожие и постоянно дерущиеся между собой. Разглядеть четко их никак не удавалось. Только когда двое в очередной раз мутузившие друг друга, подкатились ближе к опушке, границу которой мне дух строго настрого запретил переступать, удалось рассмотреть глубоко посаженные маленькие глазки и выступающие массивные челюсти с торчащими клыками. Через час наблюдений, я без колебаний мог перечислить духу главные цели жизни гоблинов - драться, жрать и сношаться. Именно в такой последовательности. Причем некоторые это умудрялись делать чуть ли не одновременно. Не стесняясь друг друга, они запросто могли прямо посреди небольшой мощеной улочки стать в позы и устроить порносеанс для зрителей, которые на них не обращали никакого внимания, ибо были заняты почти тем же самым.