Это цитата из Библии. В Екклесиасте (10: 16) сказано: «Горе тебе, земля, когда царь твой отрок, и когда князья твои едят рано!» Правда, эту фразу можно толковать и в переносном смысле: горе той стране, царю которой недостает мудрости.

Первый горожанин настроен более оптимистично. Дети-короли правили страной и раньше, но это не всегда заканчивалось гражданской войной. Он говорит:

(Конечно, Генрих VI унаследовал трон в возрасте девяти месяцев, но в Париже он короновался лишь через много лет.)

Третий горожанин отвечает, что тогда все было иначе:

Если речь идет о том, что не было гражданской войны, то сравнение неудачно. Пока Генрих VI оставался ребенком, страна балансировала на грани гражданской войны, и виноваты в этом были «доблестные дядья» короля. Дядя короля Хамфри Глостер и двоюродный дед Генриха Генри Бофорт, епископ Уинчестерский, были смертельными врагами. Их распря принесла Англии много вреда и значительно способствовала потере французских территорий.

Очевидно, ни Первый, ни Третий горожанин этого не помнят, потому что Первый горожанин наивно утверждает:

Именно наличие дядей с двух сторон (Ричарда Глостера с отцовской и Энтони Риверса с материнской) и создает проблему, поскольку они принадлежат к враждующим группировкам.

Третий горожанин это понимает и говорит о дядьях:

Во дворце королева Елизавета ждет прибытия сына, сопровождаемого Вудвиллами. Рядом с ней архиепископ Йоркский, он сообщает новость:

Архиепископ Йоркский — это Томас Ротерем, английский прелат, который долгое время был духовником и фаворитом королевы Елизаветы. Благодаря ее влиянию он приобрел ряд епархий, а в 1480 г. стал архиепископом. Кроме того, он был лорд-канцлером (главным администратором) с 1474 г. до конца правления Эдуарда IV.

Если бы молодой король «вчера ночевал» в Стони-Стратфорде[237], это означало бы, что кортеж преодолел 80 миль (128 км) на юго-восток от Ладлоу и находится всего в 50 милях (80 км) от Лондона. Однако ехать ночевать в Нортгемптон[238], который находится в 13 милях (21 км) строго на север от Стони-Стратфорда, не было смысла; это означало бы удаляться от Лондона.

На самом деле все было так: Ричард Глостер и Бекингем поехали на запад, чтобы встретить молодого короля и, если удастся, вырвать его из рук Вудвиллов. С точки зрения позднейших противников Йорков это было безнравственно, но с точки зрения практической политики вполне естественно.

Умирающий король Эдуард назвал Ричарда протектором фного короля, но было ясно, что Вудвиллы попытаются воспрепятствовать этому. Ричард всего лишь защищал свои интересы. Это могло! быть вызвано не честолюбием, а чем-то более серьезным. Возможно, Ричард считал себя более подходящим воспитателем, чем Вудвиллы; если так, то он имел для этого все основания.

Едва ли Ричард собирался нападать на эскорт; такой инцидент мог закончиться гражданской войной, а Глостер хотел сохранить мир. Когда молодой король с эскортом прибыл в Стони-Стратфорд, Ричард со своим эскортом приехал в Нортгемптон.

Оттуда он послал к Риверсу и Грею гонца, предлагая встретиться в Нортгемптоне, чтобы обсудить план коронации. Вудвиллы предпочли принять предложение (отказ от него означал бы первый шаг к открытой вражде) и назначили встречу в Нортгемптоне на следующую ночь. Очевидно, именно поэтому архиепископ говорит, что из Стони-Стратфорда кортеж Вудвиллов отправится в Нортгемптон.

Вдовствующая герцогиня Йоркская, как положено заботливой бабушке, надеется, что за прошедшее время король сильно вырос, на что Елизавета отвечает:

Это первое упоминание о младшем сыне Елизаветы и Эдуарда, а также его первое появление в пьесе, потому что он присутствует на сцене. Этот второй сын, названный Ричардом в честь деда, на два года моложе нового короля. Герцог Йоркский родился в 1472 г.; следовательно, сейчас ему одиннадцать лет[239].

Тут поспешно входит гонец. С молодым королем все в порядке, чего нельзя сказать об его эскорте. Он говорит:

Пока Вудвиллы пировали в Нортгемптоне, люди Ричарда прибыли в Стони-Стратфорд и нейтрализовали эскорт Вудвиллов то ли угрозами, то ли подкупом, то ли и тем и другим. На следующее утро Ричард, Бекингем и Вудвиллы прискакали в Стони-Стратфорд, где Ричард арестовал Риверса и Грея. Это произошло 30 апреля 1483 г., всего через три недели после смерти Эдуарда IV.

Затем Ричард и Бекингем поскакали туда, где ночевал сам король, и преклонили перед ним колени. Однако это не помешало Ричарду арестовать Томаса Вогена, личного советника короля-мальчика. Воген всегда был ревностным сторонником Йорков, сражался во многих битвах, но принадлежал к партии Вудвиллов, а потому его следовало устранить.

Эти аресты были жестокими и вероломными, однако вполне вероятно, что таким образом Ричард выполнил свой долг перед покойным королем и предотвратил гражданскую войну. Он мгновенно устранил противника и, предприняв решительные действия против трех человек, не допустил всеобщего кровопролития.

Подобные аргументы приводили все сильные правители в мировой истории (например, так оправдывали атомную бомбежку Хиросимы). Конечно, применение подобной тактики чести Ричарду не делает, но и не превращает его в чудовище.

Королева Елизавета признает действенность этого удара, восклицая:

Вероятно, Елизавета встретила ситуацию мужественно. Как на ее месте поступила бы прежняя королева Маргарита? Набросилась бы на Ричарда, потребовала бы освободить ее родственников, попыталась бы собрать армию и развязать гражданскую войну. Или постаралась бы задобрить Ричарда, выигрывая время, необходимое для организации сопротивления.

Но Елизавета не сделала ни того ни другого. Боясь худшего и будучи не в силах предпринять какие-либо активные действия, она просто бежала. Королева говорит младшему сыну: