Масштаб и протяженность театра военных действий в период Первого Тюркского каганата были необычайно велики: от южных районов Сибири до границ Китая, Ирана и Византии.

Тюркские каганы и полководцы не просто гордились своей воинственностью и непобедимостью, но и всячески культивировали чувство своего превосходства над другими народами. В период Первого Тюркского каганата сформировался настоящий культ героев-воинов на базе поминального культа умерших сородичей. На поминальных комплексах помимо каменных стел и оградок стали устанавливать каменные столбики-балбалы по числу убитых врагов. Очень скоро протяженность этих каменных рядов и количество убитых врагов стало настолько престижным, что убитых врагов стали дарить полководцам и героям, чтобы их поминальный комплекс был более монументальным. В подражание китайскому императорскому заупокойному культу на мемориалах тюркских каганов стали устанавливать каменные стелы с описанием их героических деяний, увенчанные драконами и установленные на постаменте в виде скульптуры черепахи.

Воинские и охотничьи подвиги древних тюрок отражены и в изобразительном искусстве. На скалах и различных предметах изображены сражающиеся воины либо охотники, преследующие свою добычу. Такие рисунки гравировали на костяных накладках луков и обкладках седел (рис. 4, 3, 4).

Искусство древних тюрок воспевало и прославляло героев-воинов, призывало подрастающие поколения быть похожими на своих героических предков.

«Лютые и безжалостные» к своим врагам, тюрки оказались жестоки и к своим соплеменникам. Междоусобные войны разорвали их некогда единое великое государство на части, после чего оно уже никогда не смогло достичь былой силы, могущества и величия. Тюрки потеряли свою воинскую славу так же легко, как и обрели, когда их правитель признал себя вассалом китайского императора.

Глава V.

РАСПАД ЕДИНОЙ ТЮРКСКОЙ ДЕРЖАВЫ.

РАСПРИ В КАГАНАТЕ.

ПОДЧИНЕНИЕ КИТАЮ.

КРУШЕНИЕ ТЮРКСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ

Обособление Западного и Восточного Тюркских каганатов значительно ослабило военные силы тюрок. В то же самое время правители тюркских государств враждовали между собой, что делало их зависимыми от китайского императора.

В Восточном Тюркском каганате престол кагана занял Тули-хан Кижинь, женатый на китайской принцессе И-чен. Он вел себя по отношению к Китаю как настоящий вассал, превратив свое некогда могущественное государство в зависимое владение. В своем подобострастном рвении он даже обратился к китайскому императору, которого называл «высочайшим из владык», с просьбой позволить его кочевым подданным «носить одеяние великого царства и законы иметь общие с китайцами» и хотел одним указом превратить восточных тюрок в китайцев. Однако китайский император не счел нужным, чтобы тюрки «переменили одеяние». Ему они были нужны не в качестве подданных, а пограничных вассалов, призванных охранять границы империи Суй от других кочевников. Впрочем, подобострастное рвение Кижиня не осталось без внимания. Император щедро одарил своего вассала, его супругу-китаянку и приближенных большим количеством шелковых тканей и другими ценными подарками. В особом указе Тули-хан Кижинь был поставлен «выше всех князей» среди вассалов императора^{62}.

Правитель Поднебесной империи со своей свитой и войском нанес визит в Каганскую ставку. Кижинь оказал ему пышный прием и вновь удостоился богатых подарков. Был издан специальный императорский указ, в котором отмечалась преданность Кижиня императору, за что ему был предоставлен каганский престол. В следующем году Тули-хан Кижинь нанес ответный визит в столицу империи Суй. Почести и подарки он получил еще более щедрые.

Хотя каган превратился в послушного вассала китайского императора и был вполне доволен своей участью и получаемыми подарками, далеко не всех знатных тюрок устраивало такое положение. После смерти Кижиня на каганский престол вступил Шиби-хан, поначалу тоже ведший себя как преданный вассал. Он обратился с просьбой к императору взять в жены свою мачеху, китайскую принцессу И-чен, вдову умершего кагана. Хотя такой брак противоречил китайским обычаям, император повелел принцессе «сообразовываться с обычаями» восточных тюрок, и она стала женой Шиби-хана. В 615 г. во главе тюркского посольства он явился к китайскому Императорскому двору и тем самым подтвердил свою верность Китаю.

Однако как только изменилась ситуация, он тут же перешел к активным военным действиям против Китая. Воспользовавшись ослаблением империи Суй, Шиби-хан во главе большого войска совершил дерзкий набег в земли Китая и даже смог окружить войско китайского императора. Но как только подошли дополнительные китайские войска, снял осаду и ушел в степи, побоявшись дать решительное сражение. После этого он прекратил поставлять дань к Императорскому двору. Независимость Восточного Тюркского каганата была восстановлена.

Этому способствовали серьезные осложнения в самой империи Суй — против императора восстал Гао-цзу, основатель новой династии Тан. На сторону Шиби-хана перешло большое количество приближенных прежнего императора и даже сама императрица Сяо-Хэу из династии Суй. Несколько крупных китайских военачальников признали себя вассалами кагана восточных тюрок. Военные силы, подчинившиеся Шиби-хану, насчитывали около миллиона солдат. Его военную мощь китайцы оценили так: «Никогда и в древние времена северные кочевые не были столь сильны»^{63}.

Шиби-хану улыбнулась судьба. Вступив на престол кагана зависимым вассалом суйского императора, он за десять лет смог не только восстановить независимость своего государства, но и значительно усилил его. На какой-то момент он смог активно вмешаться в междоусобицу в самом Китае.

Хотя на его сторону перешли несколько суйских военачальников и императрицы из династии Суй, Шиби-хан поначалу поддержал в борьбе за императорский престол претендента Гао-цзу из династии Тан. Вероятно, он не хотел, чтобы в Китае воцарилась прежняя династия, памятуя о своей зависимости от нее. Когда Гао-цзу послал к кагану посольство с дарами, в ответ Шиби-хан отправил своего военачальника во главе 500 воинов, который помог «при восстановлении спокойствия» в китайской столице. В дальнейшем каган считал это своей услугой новой династии Тан. Пользуясь слабостью китайцев, тюркские послы «вели себя высокомерно». Прибывшего посла Кутлуг-тегина император во время приема даже усадил с собой на трон в знак особого уважения.

Невзирая на подобные почести, оказываемые тюркским послам в Китае, каган неожиданно изменил свою политику и поддержал противников династии Тан. В 619 г. он перешел реку Хуанхэ со своим войском, вторгшись в пределы Китая. Во время этого похода каган умер. Несмотря на его враждебные действия, император отправил посольство с богатыми подарками на похороны Шиби-хана.

Вступивший на престол младший брат умершего кагана Чуло-хан женился на его вдове, китайской принцессе И-чен, и продолжил прежнюю политику в отношении Китая. Он поддержал одного из противников династии Тан, оказал прием суйской императрице, а китайского князя Ян Чжен-дао провозгласил ваном, вероятно надеясь сделать из него своего вассала. Тем самым династия Суй была временно восстановлена в своих претензиях на верховную власть в Китае при поддержке тюркского кагана. Он мотивировал свою поддержку обязательствами перед ней — с ее помощью его предки заняли каганский престол.

После болезни и смерти Чуло-хана на престол вступил его младший брат Хели-хан. Он также взял в жены китайскую принцессу И-чен, таким образом ставшую женой четвертого подряд тюркского кагана. Хе-ли поддержал противников танской династии, и на его сторону перешел правитель одной из областей Китая. Попытка подкупить кагана не удалась. Тюркские войска заняли Ордос и часть китайских земель.