Юлия Бурова

Нечисть так уязвима

— Не смотри так пристально, ты меня смущаешь, — Рик сидел на моей кухне, с аппетитом поглощал приготовленную наспех яичницу и рассказывал о своих невероятных приключениях по пути ко мне.

— Ты на это способен? — я, облокотившись на стол, не сводила с него взгляда и млела от счастья, наслаждаясь сказочным зрелищем, как любимый мужчина кушает.

— Смущаться? Конечно. Рядом с тобой я способен на невероятные вещи, — маг промокнул хлебом остатки яичного желтка на тарелке и забросил последний кусочек в рот, смущённым он при этом точно не выглядел. — Уже за полночь. Пора. Мне ещё на другой конец города ехать, — сообщил Рик, мельком глянув на наручные часы. — Нам завтра на работу, — он поднялся и направился к выходу. — Спасибо за ужин, с меня завтрак.

Я удивлённо наблюдала как маг, помыв свою тарелку, отправился в прихожую. Где его ждал сюрприз, мой новый домашний питомец подгрёб под себя ботинки гостя. За наглую попытку отобрать часть гардероба силой, Рик был награжден добродушным оскалом и утробным рычанием.

— Ты куда собрался? — озвучила я наш с медвежутью вопрос.

— Домой, — с видом невинного агнца сообщил Рик.

— Ладно, если опустить вопрос о том, откуда у тебя через два месяца пребывания в нашем мире взялся дом, поинтересуюсь: как ты собрался туда добираться, когда общественный транспорт уже давно не ходит? Или намерен пугать людей телепортацией?

— Я на машине. Завтра заеду за тобой, подброшу до работы, оценишь, — резким едва уловимым движением маг вырвал обувь у Рекса. — Настён, ты славная, добрая умная девочка, наверное, даже слишком хорошая, для такой сволочи как я, — его голос ядом разливался, отравляя горечью слов. — С моей стороны было бы малодушием, воспользоваться твоей добротой, ворваться в твою жизнь, оккупировать территорию, поселиться на коврике и ждать, когда из жалости ты пустишь меня к себе в постель. Будь на твоём месте другая, может я бы и сделал нечто подобное, но не с тобой, тем более твой коврик уже занят, — он грустно улыбнулся и скосил взгляд на наблюдающую за происходящим собаку. — Мне не нужны авансы, я хочу действительно стать тебя достойным.

На этих словах медвежуть громко вздохнула и ушла в комнату, оставив нас одних в маленькой прихожей выяснять отношения. После его речи эйфория от долгожданной встречи начала сходить и на смену ей пришло недоумение, я вновь наступила на грабли «я тебя не достоин». Меня поставили на пьедестал и собирались завоёвывать, невероятно усложнив совершенно простые вещи. Снова я стала заложником собственной порядочности и интеллекта, и самое ужасное, что примерно через это я уже проходила года три назад. Закончилось всё печально — для меня. Он — так и не достигнув «моих духовных и интеллектуальных высот» — по его мнению, утешился в объятьях девушки попроще, не такой умной и хорошей как я — по его мнению. Хотя, по-моему, все мыслимые и не мыслимые высоты он перелетел и был сцапан моей злейшей подругой на подлёте олимпу, куда, насколько я знаю, он под её чутким руководством долетел и прекрасно чувствует себя в кресле акционера одного небезызвестного в нашем мире ОАО.

И что мне было сказать этому идиоту, который смотрел сейчас таким серьёзным взглядом, самых красивых темно-фиалковых глаз, в то время как во мне закипала злость от слов «слишком хороша». Что он дурак, и не надо меня завоёвывать — я и так вся его: от кончиков волос до кончиков пальцев на ногах. Что не нужно ничего придумывать и доказывать, а нужно просто остаться. «Слишком хорошая!»

— Конечно, ты прав, — голос не дрогнул, улыбка вышла вполне натуральной, за последний месяц я хорошо натренировалась. — Спокойной ночи.

— Почему твоё «ты прав» очень похоже на «я обиделась»?

— Ничего подобного, — я протиснулась между магом и стеной, открыла дверь. — Жду тебя утром, мне к восьми нужно быть на улице Седова и не забудь, что обещал завтрак.

Прощальный поцелуй получился холодный и скомканный, в связи с моим упавшим настроением. Жаль, что упало оно, а не я, с пьедестала.

Когда за Риком закрылась дверь, моя искусственная улыбка сползла с лица, я, еле передвигая ноги, пошаркала к дивану. Благо в квартире в тридцать квадратов идти было не далеко. У моего ложа, ожидала рыжая медвежуть, с печалью во взоре.

— Вот так, Рекс, хорошие девочки обречены на одиночество, — пес поднялся и ткнулся мокрым носом мне в ладошку. — Хоть ты меня понимаешь, — я опустилась на пол и обняла собаку, зарывшись лицом в его густую рыжую шерсть. От Рекса совершенно не пахло псиной, скорее чем-то молочным или цветочным. Собака терпеливо выдержала мои ласки и, напоследок лизнув в нос, отправилась спать в прихожую. Спрятавшись между диванных подушек, за нашими обниманиями, ревностно наблюдала кошка. Но стоило мне улечься, как пушистая ревнивица всё простила, забравшись на грудь, громко заурчала.

Вечером припарковаться во дворе не удалось, пришлось бросить машину в паре кварталов от дома Насти. Когда он так спешил к ней, это обстоятельство крайне нервировало, теперь же он счёл это за благо. Была возможность пройтись и собраться с мыслями, прежде чем садиться за руль.

Какую чушь он нёс! Меньше всего ему хотелось уходить. Первым порывом было рвануть обратно, сделав самый эгоистичный поступок в своей жизни. Рик даже остановился на полдороги. Но, собрав волю в кулак, заставил себя идти дальше.

Вернуться, вывалить на неё свои проблемы. Потом наслаждаться зрелищем, как она переживает, пытается помочь, и от того, что ничего не в силах сделать переживает ещё больше.

Ни одной ночи, после того как переместился в Синий Мир, маг не спал нормально. Да, дэйва не имела доступ в этот мир, и не могла забрать своего неудачливого должника. Единственное, что могла сделать беспощадная тварь — это проникать во сны заклеймённой жертвы и насылать кошмары. Стоило Рику уснуть, как холодный липкий ужас обволакивал его своими сетями. Дейва глумилась, как могла, вытаскивая из подсознания всё самое плохое, что когда-либо происходило с магом, и давно уже было погребено под ворохом воспоминаний. Каждый раз он пробуждался в холодном поту от собственного крика, пугая тех, кто волей случая оказывался в зоне слышимости.

Рик забыл о полноценном сне. Когда организм доходил до предела возможностей от постоянного бодрствования, маг отрубался, но не более чем на полчаса, не давая дэйве развернуться в своих мозгах в полную силу.

— Привет, красавица.

Машина поприветствовала мага в ответ отблеском фонаря на глянцевом капоте. У них была любовь с первого взгляда. Черная Феррари 1961 года долгое время простояла в гараже одного из новых знакомых Рика среди прочих ретро-автомобилей. Ради неё маг впервые воспользовался в Синем Мире внушением. «Настя бы не одобрила» — Рик усмехнулся своим мыслям. Тем не менее, машина стала его собственностью. И, несмотря на то, что своим видом, посадкой и всего одним креслом, помимо водительского, она плохо вписывалась в российскую действительность: с раздолбанными дорогами и ценами на бензин, Рик ни за что на свете не хотел менять её на что-то более практичное.

Мотор взревел, набирая скорость, Феррари помчалась по ночным улицам Санкт-Петербурга, обгоняя редкие машины припозднившихся горожан и такси.

Впереди ещё несколько часов бессонной ночи, которые маг скоротал за просмотром фильмов и брожением в интернете.

В шесть утра нормальные люди либо спят, либо ещё только просыпаются, поэтому с другого конца города маг добрался без проблем, избежав пробок. Отметив для себя, что стоит поискать жилье поближе. У Рика хватило времени заехать в «Британскую булочную», купить ароматный кофе со свежими, ещё горячими, круассанами.

— Ты рано, — кутаясь в халатик, Настя открыла дверь.

Вся такая взъерошенная, заспанная, еще тёплая ото сна. Рику потребовалось время, чтобы совладать с собой и вернутся к намеченному образу идиота, подавив порыв: сгрести её в охапку, затащить обратно в постель, где для начала, выспаться, крепко прижавшись, слушая дыхание и наслаждаясь теплом её тела. А потом… — Маг незаметно ущипнул себя, приводя в чувства.