— Нравится? — спросил он. — Я отдаю тебе мое сердце, детка. — Он говорил шутливо, но глаза были серьезными.

— Дик, какая прелесть! — Я счастливо подняла на него глаза и потянулась было, чтобы поцеловать, но замерла на полдороге, сообразив, что Маделин может увидеть нас из окна. По довольному блеску в глазах Дика я поняла, что он прочитал мои мысли.

— Я рад, что тебе понравилось, — сказал он. — Можешь сказать, что купила его в магазине подарков еще дома. — Он наклонился, чтобы помочь мне застегнуть цепочку.

— Вот как я буду носить твой кулон. Пусть это будет нашей тайной, — решила я, опуская сердечко за ворот платья и пряча цепочку под воротником. — Дик, это так мило с твоей стороны.

— Вот если бы журналисты светской хроники проведали! — засмеялся он. — Вечный холостяк Дик Рэнсом покупает кулон в виде сердца своей любимой девушке.

— Никто не узнает об этом, — убежденно сказала я, прижимая кулон ладонью.

— Верно. — Дик внезапно стал серьезным. — Мы станем жить совсем по-другому. К концу лета я отдам бразды правления в надежные руки, а мы вернемся в Нью-Йорк. Продадим виллу, возможно взамен купим маленькую. Знаешь, такой домик комнат на десять, не больше.

Я откинулась в кресле, с замиранием сердца слушая, как Дик планирует нашу дальнейшую жизнь. Но тут Дик нахмурился и, взглянув на часы, заявил, что ему надо позвонить. Он быстро сжал мою руку и ушел.

Обедал Дик у себя в комнате. Маделин присоединилась ко мне и Элен в маленькой столовой. Женщины оживленно беседовали, я же старалась не открывать рта из страха преждевременно выдать нашу тайну. Они очень удивятся, чувствовала я, ведь все произошло так быстро! Но мы-то знали, что поступаем правильно.

Элен велела Фредерику подогнать серый «ролле» и уговорила меня поехать с ней и посмотреть окрестности. Она была более задумчивой, чем обычно. Я подозревала, что ей хочется поговорить о чем-то, но о чем именно, не догадывалась.

Мы остановились, чтобы выпить чаю в маленькой придорожной гостинице, и тут Элен прорвало.

— Лори, я бы не стала с тобой об этом говорить, но я к тебе так привязалась, — начала она со свойственной ей драматичностью. — Я знаю, тебе нравится Дик. Дорогая, пожалуйста, ничего не говори. Редкой девушке он не понравится. Бедняжка Маделин влюблена в него по уши. Дик — человек просто замечательный, но он не способен отнестись серьезно ни к одной женщине. Дамы чересчур избаловали его — с той поры, как он поселился в Европе, за ним постоянно охотится какая-нибудь красотка. Дорогая, я не хочу, чтобы ты страдала.

— Я и не собираюсь страдать, — пообещала я, жалея, что не могу ей все рассказать. Это должен сделать Дик. — Я все прекрасно понимаю, не надо беспокоиться.

Элен похлопала меня по руке и снова откинулась на стуле. И все же я ощущала, что между нами что-то осталось недоговоренным.

Мы провели приятный день, разъезжая по предместью и любуясь местными красотами, хотя я видела, что Фредерик недоволен. Но шофер постоянно на кого-нибудь злился, и не стоило обращать на это внимания.

Мы вернулись на виллу, и я поднялась наверх, чтобы немного вздремнуть перед ужином. Я все еще недостаточно хорошо себя чувствовала, хотя и старалась уверить себя, что вполне оправилась. Заснуть мне не удалось, лишь подремала минут сорок.

Затем я встала, оделась и спустилась вниз, слыша, как Элен говорит с несвойственной ей резкостью и возбуждением Маделин:

— Я считаю, что Дик должен что-то сделать с Фредериком, — почти кричала она. — Этот парень невыносим! Я все время повторяю это Дику, но он не обращает внимания на мои слова.

— Элен, не заводись так, — успокаивала секретарша, — дело того не стоит.

— У меня часы встали, — робко прервала я их. — Я не знала, пора ужинать или нет.

— Ужин через полчаса, — ответила Маделин с привычной враждебностью.

— Выпей бокал вина, Лори, — предложила Элен. — Это великолепное вино, попробуй.

— Разве что чуть-чуть, — согласилась я.

Элен уже наливала вино в хрустальный бокал.

Не знаю, как это случилось, но когда я наклонилась, чтобы поставить бокал, рубиновый кулон выскользнул из-за ворота моего платья. Женщины как-то странно уставились на него: мадам Жене, Элен и Маделин. Я смущенно вернула кулон на место.

— Талисман на счастье, который я купила в Нью-Йорке, — соврала я, покраснев, как будто каждая из этих женщин точно знала, как он ко мне попал.

— Так идем мы ужинать или нет? — напряженным голосом спросила Маделин.

Заподозрила ли она, что кулон — подарок Дика? Поняла ли, что за этим скрывается? Внезапно я пожалела, что была так неосторожна.

16

Дик вышел к ужину в самый последний момент. Он вел себя вежливо, но несколько отстраненно. Я понимала, что он старается не уделять мне слишком много внимания, чтобы не выдать нашу тайну. И все же чувствовала, что Маделин начеку, что она что-то подозревает.

Сразу после ужина Дик извинился и ушел. У него была назначена деловая встреча в Женеве. Услышав это, Элен подняла брови, намекая на слишком поздний час для деловых свиданий, но Маделин напомнила ей, что рабочий график у Дика очень плотный, равно как и у того человека, с кем он намерен встретиться.

Мы втроем немного посмотрели телевизор, я откровенно зевала, но быстро сообразила отнести это за счет принятых мною лекарств.

— Пойду-ка лягу, посплю пару часов, потом всю ночь не засну, — смеясь сказала я им.

— Выпей таблетку, — с сочувствием посоветовала Элен. — Смешно мучиться бессонницей.

— Я и так пью их целый день, — отказалась я. — Не люблю пичкать себя лекарствами.

— Иди и ложись, — распорядилась Элен. — Я принесу тебе чашку горячего какао. Мне оно всегда помогает уснуть. Верное средство.

Я послушно отправилась наверх, надела пижаму и стала ждать Элен. Стукнув в дверь, она поставила поднос с дымящимся какао на столик.

— А теперь прямиком в постель, — заботливо приказала Элен, когда я допила напиток. — И если проснешься, не открывай сразу глаз, тогда скорее уснешь снова.

— Спасибо, Элен, обязательно, — сказала я, чувствуя, что очень устала.

Но заснула я не сразу, ощущая, что Дика нет на вилле. Но наконец усталость взяла свое, и я заснула тяжелым сном. Сон был прерывистый, меня мучили кошмары, хотелось кричать от страха. Я проснулась с головной болью, смутно припоминая виденные сны. Надо выпить таблетку, и головная боль пройдет, уверила я себя и, отшвырнув одеяло, слезла с кровати, слегка дрожа от утренней прохлады.

Я надела тапки, потянулась за халатом и подошла к окну, чтобы взглянуть на серое небо. Вдали клубился туман. Внезапно я машинально подняла руку к шее: мой кулон исчез! Да нет же, я ведь положила его в комод. Но что такое? Верхний ящик комода наполовину выдвинут. Это я его вчера не задвинула?

Сунув руки под шелковое белье, я вытащила коробочку. Она была пуста! Мой кулон действительно исчез! Я стояла дрожа, внезапно сильно испугавшись. Кто-то заходил в мою комнату прошлой ночью. А ведь дверь была заперта изнутри! И Но-Но сидел в коридоре. Мои глаза остановились на окнах. Окна закрыты. Заперты.

Я быстро оделась, стараясь побороть леденящий страх и желая поскорее убраться из своих комнат. Вздохнула я с облегчением только тогда, когда наконец вышла в коридор и снова заперла дверь. Ни у кого нет ключа от этой двери, кроме меня и Фредерика. Но кому понадобилось красть безделушку? Я поежилась. Так меня и убить могли в постели.

Я поспешила вниз, в маленькую столовую, поскольку завтракать на террасе сегодня не хотелось. Я прошла на кухню, решив не пользоваться звонком. Клодин составляла список продуктов, а Джанни разливала свежесваренный кофе по кофейникам.

Дик, по-видимому, завтракает у себя, подумала я, обсудив с Клодин свой завтрак. Потом попросила листок бумаги и карандаш и быстро написала записку.

— Будь добра, передай это мистеру Рэнсому, — смущенно попросила я Джанин и заметила огонек любопытства в ее глазах.