Наконец, захожу в свою почту и, оставляя строку адресата пустой, набираю «Привет, как дела?» на английском. Испанской раскладки у меня на клавиатуре, естественно, нет. Курсор издевательски мигает с монитора, и я несколько долгих секунд медитирую под это мигание. Наконец, нажимаю клавишу «Backspace» и моя реплика исчезает с белого экрана. Встаю и иду варить себе кофе, пытаясь собраться с мыслями. Но мысли выглядят, как исчерканный каракулями и исправлениями черновик первоклассника.

«Привет. Как долетел? Я…»

«Привет. Скучаю. Ты…»

«Привет… ТВОЮ МАТЬ, КАКОГО ХРЕНА ТЫ ВООБЩЕ ОСТАВИЛ МНЕ ЭТОТ ГРЕБАНЫЙ АДРЕС???»

Пью кофе, стоя на балконе. Дождя уже нет. Почти не заметил, как прошло лето. Еще пару недель и наступит осень. Тебя вновь здесь слишком много и мало одновременно. Во мне прочно поселилась часть тебя. На моей коже, пропитанной твоими прикосновениями, живет твой запах, который уже невозможно смыть. Ты оставил возможность связаться с тобой, но если я этого не сделаю, то наше молчание ничем не нарушится. И в моем молчании будет жить твое молчание. Делаю глубокий вдох и возвращаюсь в комнату. Вновь сажусь за стол. Несколько секунд смотрю на курсор, а затем набираю: «Привет. Ты оставил свой адрес, чтобы я тебе написал?». Нет, бля. Просто, чтобы показать, что он у тебя есть. Откидываюсь на спинку стула и провожу рукой по лицу. Боже, я никогда не думал, что у меня такие проблемы с виртуальным общением.

Наконец, сдаюсь. Чтобы я тебе сказал, если бы ты был здесь? Взгляд падает на твою записку, и я думаю всего секунду. Курсор вновь пожирает дурацкие реплики с экрана и пальцы бессознательно мелькают над клавиатурой.

«Трудно просыпаться, когда тебя нет рядом. Но не тогда, когда я знаю, что ты ушел, чтобы вернуться».

Вбиваю в адресную строку, оставленный тобой набор знаков и замираю перед экраном. Теперь самое сложное. Отправить или нет? А если у твоей жены есть пароль от твоего ящика и она знает английский достаточно хорошо, чтобы понять смысл моей фразы? Но тогда ты вряд ли стал бы так рисковать. Колеблюсь еще несколько минут. Ладони отвратительно вспотели, дыхание участилось, будто я тебе собираюсь предложение сделать. Навожу мышкой на «Отправить»… закрываю глаза, делаю вдох, задерживаю дыхание и палец самопроизвольно кликает на левую кнопку мышки. Открываю глаза и, уставившись в монитор, минуту смотрю на всего три слова. «Ваше сообщение отправлено». Ну все. Назад дороги уже нет. Выдыхаю.

Встаю из-за стола и раскладываю диван. На часах уже начало одиннадцатого. Завтра рано на работу. Когда ты решишь проверить свой почтовый ящик неизвестно. Застилаю постель. Включаю будильник. Иду чистить зубы. Когда возвращаюсь, склоняюсь над столом, чтобы отключить ноутбук, но что-то наивное внутри заставляет обновить страницу, и когда вижу, что в моем почтовом ящике висит одно непрочитанное письмо, автоматически усаживаюсь на стул. Вся кровь моментально отхлынула от мозга. Открываю. Жадно спотыкаясь глазами на каждом слове, читаю:

«Лучше скажи, что скучаешь по мне, огонек. Все еще идет дождь?»

Забываю, что собрался выключать ноутбук. Забываю, что собрался ложиться спать. Забываю, что ты за тысячи километров и не один. Забываю, что существует мир где-то за пределами светящегося монитора моего ноутбука. С этой секунды я просто пропал… Между нами лишь экран монитора и ни сантиметра больше.

Быстро набираю тебе ответ, уже не задумываясь над каждым словом, и отправляю, а через несколько минут вновь приходит письмо от тебя. И когда я в следующий раз бросаю взгляд на часы, понимаю, что уже начало третьего ночи, а оторваться от компьютера просто нет сил. Пересилив себя и отдавая отчет, что вырублюсь прямо на столе, а завтра элементарно не встану на работу, желаю тебе спокойной ночи и выхожу из сети.

Через несколько дней мы перебираемся в аську, и я выпадаю из жизни окончательно. Не обращаю внимания на то, что творится в окружающем мире. Не замечаю, как заканчивается лето и начинается осень. Как медленно, но необратимо начинает холодать. Забываю обо всех. Теперь каждый день у меня начинается с твоего «Доброе утро, огонек». А почти каждой ночью меня ждут «ритуальные» два часа переписки в бесконечных разговорах обо всем. И мне уже кажется, что я вообще единственный человек, который знает о тебе практически все. О тебе настоящем. И в то же время, так и не могу понять тебя до конца. Ты сам одно сплошное противоречие самому себе. И каждый раз, когда нахожу еще одно подтверждение твоей не идеальности, улыбаюсь. Ты идеальная неидеальность, совершенное несовершенство. И именно это делает тебя моим больше, чем чьим-либо еще. Потому что об этом знаю только я.

По прошествии трех недель виртуальное общение незаметно превращается в виртуальный секс. У тебя нет возможности приехать, и я чувствую, как у нас обоих постепенно начинает срывать крышу. Но когда ты случайно узнаешь, что в конце сентября мой день рождения и что у меня нет никакого желания праздновать свои сладкие двадцать восемь, почти не удивляюсь, обнаружив тебя в этот день на своем пороге. Снова нарушаешь мои планы, и все отходит на второй план с твоим появлением. Ты приезжаешь с подарком. То, что на первый взгляд показалось кульком с водой, на самом деле при детальном рассмотрении оказывается временным пристанищем для красивой золотой рыбки. И если честно, такого подарка мне еще никто не дарил. Большой пакет потрясающих марципанов вместо торта, пролетевших больше трех тысяч километров специально для меня. Эта смесь тертого миндаля с сахарной пудрой напоминает мне тебя. Напоминает то, что происходит между нами. Сладость желания с отчетливым горьковатым привкусом одиночества.

В моей жизни начинается абсолютно непонятный, неясный, неопределенный период. Период тебя. Ты именно такой. На самом деле. Абсолютно непоследовательный. В некоторых моментах твоему постоянству можно только позавидовать, в других же ты можешь изменить мнение на кардинально противоположное за считанные часы. Безумно любишь апельсины, но ненавидишь их чистить. Ненавидишь линзы, но все равно продолжаешь их носить. Боишься высоты, но любишь летать на самолете, наблюдая за облаками и на твой день рождения — в начале июня — в шутку обещаю подарить тебе прыжок с парашютом. К моему изумлению, ты приходишь в неподдельный восторг. Наш секс больше похож на «где застал» и крайне редко в самой постели. Иногда я за тобой не успеваю, но именно это все больше привязывает меня к тебе. Иногда не понимаю тебя, но все больше начинаю зависеть. Люблю. Без причин, целей и смысла.

Сентябрь сменяется дождливым разноцветным октябрем с пронзительной синевой неба, за ним приходит ноябрь и все замирает, затихает, засыпает в ожидании зимы. Ты все также приезжаешь раз в месяц, компенсируя остальное время нашей перепиской. А я вязну. Все глубже. Понимая, что мое привыкание к тебе вынуждает хотеть все больших доз, но в этом мне отказано. Приходится ограничиваться тем, что есть. И бросить, отказаться просто не в силах. Я безвольный слабак. Пусть с трудом, но с тобой. Пусть с горечью, но с тобой. Без тебя не будет вообще ничего. Только пустота. Как долго это еще будет продолжаться, не знаем ни ты, ни я. Но оба понимаем, что когда-нибудь это закончится. Гоню от себя эти мысли. Боюсь их.

— … и теперь я не знаю, что делать.

Вскидываю глаза на Сеню, понимая, что опять прослушал его монолог. Он это понимает тоже и обвиняюще смотрит на меня.

— И перед кем я тут полчаса распинался?

— Прости, Сень, — вздыхаю. — И не полчаса, а десять минут. Я только не понял, ты предложил Ирише или…

— Она предложила. У нее своя квартира и она не видит смысла, чтобы я снимал и платил деньги, если мы можем жить вместе у нее.

Сегодня воскресенье и Арсений вытащил меня в клуб, обозвав самыми последними словами. Я и правда, в последнее время выпал из жизни и совсем не в курсе, что у них там с Ирой происходит, с тех пор, как Соня вернулась в лицей на учебу. Совсем не в курсе. Есть работа. Есть дом. Родители раз или два в месяц. И есть ты. Чаще в виде букв на мониторе.