Капеллан Клозель стоял вместе со своим ударным отделением, воинами, ходившими в атаку с прикрепленными к броне тяжелыми прыжковыми ранцами, позволявшими им спускаться на врага с небес на огненных крыльях. Астартес высшего разряда, незаменимые в жестоком хаосе ближнего боя. Однако какими бы грозными они ни были, это были отнюдь не безмозглые убийцы, но тщательно подобранные бойцы с врожденным пониманием хода битвы.

Такой Ультрамарин знал, когда надо ударить по врагу, а когда отступить.

Клозель мало общался с Уриилом со времен Смертельной Клятвы, и тот то и дело ловил на себе строгий гневный взгляд капеллана, но считал, что это вполне справедливо. В конце концов, у этого задания было две цели: убедиться, что добытый большой ценой мир сохраняется, и, не в меньшей степени, испытать способность Уриила командовать своими людьми.

Технодесантник Харк, отсоединенный от центра командования и несколько странно выглядящий в красной броне и шипящей сервосбруе, возился с «Громовым ястребом», проверяя, не пострадал ли дух машины при трудной посадке. На его правом наплечнике виднелся черно-белый знак Механикус, на левом — синий Ультрамаринов. Вид воина-Ультрамарина в броне с чужим гербом вызывал у Уриила некоторую неловкость, но союз Адептус Астартес и Механикус с Марса уходил корнями в глубь веков.

Уриил направлялся к лежащему впереди каньону, когда «Аквила» спустила на землю свой нижний отсек, и оттуда появился лорд Уинтерборн, великолепный в зеленом мундире, высоких сапогах, золотом шлеме и с прогулочной тростью из черного дерева. Рядом с ним рычали и рвались на сворках собаки, повсюду сопровождавшие полковника. Уриил знал, что это гончие псы. Они поводили носами из стороны в сторону, обнюхивая мокрые скалы.

Четыре лаврентийских штурмовика в сияющих золотом кирасах с тяжелыми ранцевыми лазганами прикрывали своего полковника, за ними следовал писец в длинном одеянии с пощелкивающим пишущим оборудованием и вокс-сервитором со стеклянными глазами.

— Уриил, — заговорил Уинтерборн, — хорошо, что вы пришли на выручку. Моим ребятам не терпелось вступить в бой, но сюда было не так просто добраться, верно? Вы и ваш чудесный корабль — просто подарок судьбы.

— Рад помочь, лорд Уинтерборн.

— Натаниэль, — автоматически повторил Уинтерборн. — На удивление странное дело.

— Да. — Уриил отладил термовизор, чтобы лучше ориентироваться в горах в темноте. — Странное и при этом важное.

— Похоже, ваши подозрения подтверждаются, а?

Уриил кивнул.

— Если собираетесь кого-то атаковать, сначала вырубите их коммуникации.

В командный центр Ультрамаринов поступали сообщения о системных неполадках в планетарных коммуникационных сетях. Проблемы подобного рода были слишком обычными, чтобы вызывать подозрения, но их оказалось очень много сразу, и в сознании Уриила тотчас мелькнул сигнал тревоги.

Сети Кализ было много веков, Адептус Механикус и местные технические специалисты зашивались, поддерживая в рабочем состоянии ветхие генераторы и реле. До Глубокого каньона Шесть гвардейцы или силы СПО смогли бы добраться лишь за десять дней — именно там Адептус Механикус обнаружили первоисточник системных проблем. Уриил тут же предложил помощь Ультрамаринов.

— И как вы собираетесь это сделать? — спросил Уинтерборн.

— Отправимся туда и будем готовы к бою. Мы пойдем по одному спуску, а вы со своими людьми — по другому. Если там есть вражеские подразделения, уничтожим их и посмотрим, какой ущерб они нанесли.

— Как просто. Мне нравится, — сказал Уинтерборн, с трудом удерживая собак на сворке. — Мать вашу! Жермена! Финлэ! К ноге!

Животные не обращали внимания на хозяина и продолжали рваться с привязи, их пасти покрылись пеной, отчаянный лай разносился по долине.

— Что с ними? — спросил Уриил.

— Проклятие, если б я знал! К ноге! К ноге, кому говорю!

Еще один рывок — и псы вырвались и помчались по скалам к ближайшему желобу, ведущему вниз, к Глубокому каньону Шесть. Уриил и Уинтерборн побежали за ними, а следом и штурмовики.

Они вскоре догнали собак, одна из которых принюхивалась к земле и рычала у входа в желоб. Трехногое животное кружило по склону холма и заливалось голодным лаем. Уинтерборн подбежал к своим питомцам и прошелся тростью по их бокам.

— Проклятые непослушные твари! — кричал он, собирая поводки и затягивая ошейники. — Никакой дисциплины, вот в чем ваша беда. Надо было вас пристрелить.

Уриил опустился на колени на землю, которую обнюхивали псы, и пробежал пальцами по скользкому камню. Его усовершенствованное зрение и автоматические органы чувств уже уловили шлейф запаха слишком хорошо знакомого вещества.

— Кровь.

— Человеческая? — спросил Уинтерборн, и Уриил кивнул:

— Да, и ей не больше одного дня.

— Откуда вы знаете?

— Запах слишком свежий. Еще немного — и дождь смыл бы все следы. Острый нюх здесь не только у ваших собак, лорд Уинтерборн.

— Дурной знак, — заметил Уинтерборн, передал сворку вокс-сервитору и обнажил меч, великолепную саблю с изогнутым клинком и сетью кристаллических нитей по всей длине, горящих огнем.

Уриил сообщил своим людям, что обнаружили собаки, и поведение Ультрамаринов заметно изменилось: они уже не просто чувствовали скорую битву, но готовились к ней.

— Вам стоит присоединиться к вашим солдатам, лорд Уинтерборн, — сказал Уриил. — Пора выступать.

— Именно, — кивнул Уинтерборн, отстегивая висящую на бедре кобуру. Полковник лаврентийцев извлек простой лазерный пистолет с матово-черным корпусом. Это было обычное оружие и старое, очень старое, но о нем явно заботились. Уриила удивило, что оно совершенно лишено украшений, с учетом того, как многие полковые командиры стремятся произвести впечатление великолепным оружием.

Уинтерборн заметил его взгляд и улыбнулся.

— Этот пистолет принадлежал моему отцу. Спас меня из многих передряг, скажу я вам. Я берегу его, а он бережет меня.

Уриил кивнул штурмовикам Уинтерборна и предоставил полковнику командовать ими. Он побежал к своей роте и быстро провел ритуал боеготовности. Каждый воин осмотрел снаряжение одного из своих братьев, проверил броню и оружие, которое и так уже трижды проверялось, потому что так поступают Ультрамарины.

Когда значки, соответствующие каждому из бойцов роты, загорелись на визоре зеленым светом, Уриил расширил угол зрения и убедился, что все воины его отряда на месте. Готовы.

Приблизился капеллан Клозель, и Уриил протянул руку:

— Отвага и честь, капеллан Клозель.

— Отвага и честь, капитан Вентрис, — отозвался тот, но руку ему не пожал.

— Мои люди пройдут по желобу, — сообщил Уриил, пряча раздражение, вызванное манерами Клозеля. — Ваши штурмовики будут ждать моего сигнала к началу маневра.

— Помните учение Кодекса, — сказал Клозель. — Руководствуйтесь им во всем.

— Буду, капеллан, — обещал Уриил. — Вам нет нужды обо мне беспокоиться. Библиарий Тигурий напомнил мне о моем долге перед учением нашего примарха.

— О да, не сомневаюсь, но Тигурий не может все предвидеть.

— Что это значит?

— Это значит, что он хотел, чтобы вы вернулись в ряды Ультрамаринов, — сказал Клозель, — и у него были свои причины, помимо блага ордена.

— Вы сомневаетесь во мне, капеллан? Моя честь незапятнанна, в моей преданности нет сомнения. Высшие чины ордена согласны с этим.

— Не все, — сказал Клозель и отвернулся. — Просто знайте, что я убежден: хорошо, что вы вернулись. Бейтесь как следует, и, возможно, вам удастся меня убедить, что сражавшийся в Великом Оке может вернуться не изменившимся.

— Я изменился, капеллан, — прошептал Уриил, когда Клозель отошел к своим воинам.

Уриил прогнал из головы мрачные слова капеллана и отдал распоряжения. Скауты должны были остаться у «Громового ястреба», пока Уриил пойдет с одним отрядом по южному желобу к основанию каньона. Лорд Уинтерборн со своими штурмовиками поднимется на скалы над базой и будет ждать приказа Уриила к наступлению.