Внутри было еще больше взрыва из прошлого с красными виниловыми кабинками, музыкальным автоматом в углу, громко поющем Фрэнки Валли и другие старые школьные песни, чтобы поднять настроение и просто прочувствовать. Официантка, которая была одета в белый топ и черную пудель-юбку-клеш, подошла к их столу.

— Доброе утро, дети! Я Джуди, и я к вашим услугам. Хотите что-нибудь выпить, сладенькие? — Не смотря на наряд и высоких «конский хвост» с розовым бантом, который свисал с него, их официантке, должно быть, было за сорок.

— Хм, воды, пожалуйста.

— Кира, ты должна попробовать горячий шоколад. Он удивительный!

Риз широко усмехнулся, обнажая свои ровные белые зубы. Время уже близилось к полудню и как она могла отказать в этом?

— Он со взбитыми сливками, — он пошевелил бровями и она засмеялась.

— Ладно, горячий шоколад.

Официантка звучно цокнула своей жвачкой и улыбнулась ей.

— Ловко, хотя я бы не сказала «нет» парню, с таким личиком, как у него. — Джуди показала пальцем на Риза и Кира почувствовала, как краснеет от смущения.

После того, как риз заказал тоже самое и настоял, чтобы она попробовала их омлет, они были оставлены в покое. Тишина кружилась вокруг них и она склонила голову. Он так поступал в силу своего характера.

— Ты знаешь, что ты очень застенчива?

Кира взглянула на него и наблюдала, как он поднес стакан с водой к своему рту и сделал глоток. Это был такой приземленный акт, смотреть, смотреть на его идеальной формы губы, когда он отпивал, все это казалось очень интимным. Тьфу, ее мысли доведут ее до смерти. Она не ответила и он вздохнул. — Я заставляю тебя нервничать, не так ли?

— Да, — как только слова слетели с губ, она тут же почувствовала себя неловко. Его смех еще больше увеличил ее унижение.

— Эй, ты покраснела!

Черт побери!

— Тьфу! Ты заставляешь краснеть еще больше! — сказала Кира, но не смогла сдержать улыбку. Ей, конечно, не понравилось, что он указал на то, что она быстро краснеет. Она всегда ненавидела это. Кира краснела мгновенно.

— Мне жаль. — Искренность в его голосе заставила поднять голову и взглянуть на него. На лице так же была маленькая улыбка, но также в его глазах отражалась иягкость.

— Ты приходил сюда много раз? — Он начал смеяться, и она подняла брови, удивляясь, о чем он, черт возьми подумал, что ее вопрос его так рассмешил.

— Что? — Скрещивая свои руки на груди, она ждала, чтобы он успокоился и ответил.

— Ничего. — Он несколько раз хмыкнул, прежде чем успокоился. — Твой вопрос просто прозвучал, как очень плохая темя для знакомства.

Все, что она могла делать в это мгновение, так это пялиться на него, но потом уже ничего не могла с собой поделать и тоже начала смеяться.

— Ладно, пожалуй, с этим я соглашусь. — Она вытерла слезы в уголках глаз и широко улыбнулась. Когда она в последний раз так смеялась? Она даже вспомнить не могла.

Он откинулся в кабинке и положил руку на спинку кресла.

— Фактически, я приезжаю сюда много раз, когда просто хочу уйти, ну, знаешь? — Он смотрел прямо на нее.

— Да, я знаю, что ты имеешь ввиду. — И она знала, особенно теперь, когда, казалось, все выходит из-под контроля.

Несколько долгих мгновений он молчал, а затем произнес:

— Ты не хочешь рассказать мне, почему ты плакала в коридоре? — Почему он должен был испортить такой момент этим вопросом?

Когда она не ответила, он сказал:

— Это было из-за того, что произошло на вечеринке и Хэйдена? — Его голос стал твердым, взгляд потемнел. Было очевидно, что он зол, но она была в недоумении, какое ему дело до того, что она чувствовала.

Да, он помог ей, но она не думала, что любого парня волновало бы, если бы девчонка была эмоциональной спустя несколько дней. Было не заметно, что это находилось в их генетической структуре, но с другой стороны Риз, поднялся с того уровня, когда она впервые почувствовала его.

— Я действительно не хочу об этом говорить. — Не было никакого способа, которым бы она могла рассказать Ризу о том, что она слышала, как Андреа говорила те вещи или, что она сломалась и потеряла абсолютный контроль над своими эмоциями. Из-за этого Кире было не комфортно в его компании.

— Ладно, все ясно. — Он наклонился и оперся локтями о стол. Она не могла не смотреть на чернила, которые покрывали его руки. — Ты знаешь, я здесь, если ты захочешь поговорить со мной.

Его слова вернули ее обратно и она не могла не спросить:

— Почему ты был так добр ко мне? — на мгновение ей показалось, что она увидела удивление в его глазах, но он быстро это скрыл. Он снова откинулся назад и сделал еще один глоток воды. Прежде, чем оне смог ответить, к ним подошла их официантка.

— Ваша еда скоро будет готова. — Он лопнула пузырь своей жвачки, послала им улыбку и повернулась, чтобы уйти.

Был момент, когда Кира подумала, что он ей не ответит. И когда он закговорил, пульс от его слов ускорился:

— Вопреки тому, что обо мне говорят, я не хлоднокровный ублюдок.

Его челюсть сжалась, когда он стиснул зубы. По крайней мере, не все время. — В его улыбке не было ничего приятного. — Мне не все равно, когда девушку чуть не изнасиловали.

Он успешно заставил ее почувствовать себя самой большой сукой в мире.

— Прости.

— Нет, все хорошо… Ты не должна извиняться. Это не повлияет на мою репутацию, что, в люом случае, хорошо. — Он улыбнулся, но он был каким-то грустным.

Он вовсе не был таким, как она думала. “Ты отличаешься от того, что я видела в школе.

Он вовсе не такой, как она думала.

— Ты отличаешься от того, что я вижу в школе. Парень, который сейчас сидит передо мной, не такой как в школе.

— Я не знаю, хорошо это или плохо?

Официантка пришла и поставила на стол их еду.

— Если вам, детки, что-нибудь понадобиться, просто позовите меня.

Запах ветчины и сыра, который шел от омлета, вызвал у Киры слюну. Она не была человеком, который много ест на завтрак, но ее аппетит в минувшие выходные оставлял желать лучшего.

— Пахнет здорово!

— А на вкус еще лучше! — сказал он с полным ртом. Кира так увлеклась, что не заметила, как ее тарелка опустела, так же как и чашка горячего шоколада.

В течение некоторого времени ни один не проронил ни слова. Она посмотрела в окно и наблюдала, как машины едут вверх и вниз по улице перед забегаловкой. Когла она повернулась, то обнаружила его пристальный взгляд на себе. Она ощутила некую нервозность и принялась крутить салфетку на коленях.

— Что?

— Ты не сказала мне, это хорошо или плохо?

— Ох. — Кира прочистила горло. По какой-то причине, Риз заставлял ее чувствовать себя уязвимой.

— Я не имела ввиду в плохом смысле. Я не могу сравнить, так как мы не разговаривали в школе или где-то еще, но ты, кажется… — она не хотела обдеть его, не после того, что он для нее сделал.

Текст “Earth Angel” («Земной Ангел») заиграла от музыкального аппарата и она позволила себе взглянуть на него. Пожилая пара качалась в такт музыке. Это было странно, но, тем не менее, мило.

— Как полный придурок? — Его вопрос заставил ее снова посмотреть на него. Он приподнял бровь, но улыбнулся, чтобы показать, что он просто ее дразнит.

— Я не думаю, что зашла так далеко, чтобы назвать тебя полным придурком. — И просто так он успокоил ее.

— Ты, кажется, зла на школу. — Кира не собиралась поднимать тот факт, что он, также, казалось, разрушал свою жизнь. Он спал со всеми подряд, пил, курил и дрался.

Он отвернулся от нее и уставился в окно. Внезапно, казалось, что он расстроился, и она оскорбила его. Вызвать его гнев менее обидно, чем менее известный факт, что он известен, как полный придурок.

— Прости, если я тебя расстроила.

— Перестань извиняться, Кира. — Его голос был жестким, и она сразу почувствовала себя неуютно.

— Мне жаль.

При его оглушительном смехе ее глаза расширились, и она посмотрела на него.

— Ты — это нечто, Кира. — Ухмылка озарила его лицо и она почувствовала, как улыбается в ответ.