Символического в собственном смысле здесь еще нет. Это повторение давно известных мотивов «чистой поэзии», из которой Лялечкин как бы извлекает ее легчайшие элементы и создает из них резко противостоящий действительности бездумный и шаловливый мир.

В нем цветут и точно не отцветают «незабудки, васильки — васильки и незабудки» («Ожидание», 1893), в нем царствует веселый месяц май, он животворит сердца, низвергает зло, «И надо всей вселенною Он сыплет, как цветы, Любви божественные сны И райские мечты» («Шумят ручьи, бегут ручьи…», 1894). В таком мире все легко и просто, жизненных сложностей здесь не существует, «Всё громче свищет соловей, Всё ярче краски дня… Пойдем же в сад гулять скорей, Красавица моя!» («Серенада», 1891). По ночам здесь совершаются чудеса, как накануне Ивана Купала, это чудеса добрые, счастливые. И поэт рассказывает о них веселыми, затейливыми словами:

Лирика экстаза, «райских мечтаний», «яркоогнистых цветов» так же подготовляла модернизм в поэзии, как мистицизм Вл. Соловьева, или мрачный нигилизм Случевского, или безудержный индивидуализм Минского, только с другой стороны. Это были разные струи одного потока, разные стороны одного процесса. Погружение в себя, резкая субъективность поэтического восприятия, дематериализация внешнего мира — все это вплотную подводило к поэзии символизма и близких к нему групп и школ.

В это же время в гражданской поэзии конца XIX века, с ее суровой простотой, с ее глубоким народолюбием, с ее призывами к борьбе и предчувствием победы, происходил иной процесс: подготовлялось поэтическое течение, в той или иной форме связанное с русским рабочим движением начала XX столетия.

Г. А. Бялый

Дмитрий Лаврентьевич Михаловский родился в Петербурге 28 января 1828 года. Отец Михаловского был священником, сын избрал карьеру чиновника. В 1848 году, окончив юридический факультет Петербургского университета, он поступил на государственную службу, которую не смог оставить вплоть до выхода на пенсию. Служил он вначале юристом, затем по министерству финансов. Жил не в столице, а в провинции, часто переезжая с места на место (Кавказ, Литва, Польша и т. д.). Он постоянно нуждался, и литературный труд для него был одним из источников существования (всякий раз, посылая стихи или переводы в тот или иной журнал, он настойчиво просил не задержать высылку гонорара).

Специальностью и страстью Михаловского были переводы. В совершенстве владея основными европейскими языками, он много переводил с немецкого, английского, французского — «старых» и «новых» поэтов и прозаиков: Шекспира и Бодлера, Гейне и Мюссе, Байрона и Поля Бурже, Джованни Руффини и Лонгфелло. К своей деятельности переводчика Михаловский относился крайне серьезно. В письме к Некрасову, высоко отзываясь о должности переводчика, он утверждал: «Балласт денег не стоит, да и подписывать свою фамилию под стихотворениями, годными только для „затычки“, просто совестно»[18]. Михаловский и был известен в кругах читающей публики прежде всего именно как переводчик. В 1890 году ему была присуждена Пушкинская премия за перевод пьес Шекспира «Ричард II» и «Антоний и Клеопатра».

Одним из первых (а в ряде случаев первым) Михаловский познакомил русского читателя с произведениями Лонгфелло, Бодлера, Дранмора. Ему принадлежит заслуга первого перевода на русский язык «Песни о Гайавате».

В своей литературной деятельности он был прочно связан с самыми передовыми журналами того времени — «Современником» и «Отечественными записками». Его литературный дебют — перевод поэмы Байрона «Мазепа», напечатанный в пятом номере журнала «Современник» за 1858 год. Май 1858 года Михаловский считал впоследствии началом своей литературной деятельности. С этого времени у него завязываются отношения с Некрасовым, который относится благосклонно к литературной деятельности Михаловского, поощряет его, помогает ему материально. После закрытия «Современника» Михаловский вступил в тесную связь с редакцией «Отечественных записок». В этих двух журналах были напечатаны все его главные произведения. Среди них особый успех выпал на долю перевода «Записок Лоренцо Бенони» (под этим именем выступал известный англо-итальянский писатель Джованни Руффини), в которых шла речь о революционной борьбе итальянских студентов.

Наряду с переводами Михаловский печатал время от времени в различных журналах оригинальные стихотворения. Их было сравнительно немного, сам Михаловский им большого значения, как видно, не придавал; однако некоторые из них пользовались в 1870–1880-е годы широкой известностью.

Незадолго до смерти он написал воспоминания «Начало моего знакомства с Н. А. Некрасовым и Н. Г. Чернышевским».

В мае 1898 года многие газеты и журналы отметили сорокалетний юбилей литературной деятельности Михаловского.

Умер Михаловский в Петербурге 9 февраля 1905 года. В последние годы он особенно сильно нуждался, жил одиноко и был почти забыт. Никаких откликов в печати кончина Михаловского не вызвала.

Переводы Михаловского впервые вышли отдельным изданием в 1876 году. Оригинальные стихотворения его ни разу отдельно не печатались. Лишь однажды он собрал некоторые из них, составив раздел «Стихотворения Д. Л. Михаловского» в последнем своем двухтомном стихотворном сборнике «Иностранные поэты в переводах и оригинальные стихотворения» (тт. 1–2, СПб., 1896). Здесь собрано всего четыре с половиной десятка произведений, из них одиннадцать стихотворений для детей. Многие значительные стихотворные произведения Михаловским в это издание не включены[19].