Это врач уже к одному из своих помощников обратился, но Андрей его слова отлично разобрал. Естественно, они его не обрадовали.

- Какой еще чумной? – переспросил он, перестав стягивать разгрузник.

Врач только зыркнул на него и убежал к другому пациенту, на койке напротив, неожиданно начавшему блевать сгустками крови. Андрей окликнул его, но врач не отреагировал, тогда он попытался его догнать.

На втором шаге ему в руку воткнулась игла, как от шприца, от которой сразу по телу разлилось приятное тепло, сменившаяся состоянием сонливой неги, затягивая в сон. Уже засыпая, Андрей успел повернуться и заметить человека, ткнувшего его шприцом. Наверное, тот самый Андерсон, к которому врач обращался. Вот ведь сволочь – усел Андрей подумать, - даже без предупреждения подкрался и воткнул шприц с лошадиной дозой снотворного. После этого Морфей, призванный медицинским препаратом, окончательно взял над ним верх.

***

Друзья вышли из городка на уровне поверхности, через старое, заброшенное бомбоубежише, наполовину развалившееся, а потому и не пригодное для жизни. Местные использовали его как один из выходов, чтобы не пользоваться постоянно только одним, поэтому держали там пост и не давали различным чудищам там селиться, отгоняя их огнеметами и электрическими ловушками. Главная опасность, однако, заключалась в другом – выход одновременно считался самым спокойным и самым опасным. Можно было быть уверенным, выходя с этой стороны, что ни бандиты, ни рейдеры, ни какая другая шваль, кормящаяся вдоль торговых путей за счет слабо охраняемых конвоев и одиночных путников, не устроит на этом пути засаду. С другой стороны, они здесь не нападали только по одной причине – совсем рядом находилось Проклятое поле – место, откуда призраки и приходили чаще всего. Было ли это простой случайностью, или закономерностью как их места природного обитания, никто не знал толком. В основном из-за того, что никто там не старался задерживаться, только вооруженные до зубов конвои, огрызаясь огнем и прячась под броней тяжелых вездеходов, рисковали там пробираться.

Саша не хотел идти этим путем, никогда не любил рисковать, но Гай уговорил его пойти все же этим путем, потому что именно там лежал торговый путь, ведущий к городу, который он называл своим домом. И тем паче, что один из караванщиков продал им карту с указателями мест схронов для караванов, на тот случай, если уже давно ожидаемый Катаклизм все же нагрянет. Саша все еще что-то недовольно бурчал себе под нос, даже уже когда они вышли из города, а наружный часовой, спрятавшийся на первом этаже почти полностью рухнувшего здания, проводил их последним «удачи, мужики».

- Да перестань ты гундеть, - сказал Гай, натягивая на лицо маску респиратора, - все лучше, чем на одном месте сидеть. На открытом месте и дышится легче, не так ли?

- О, да, конечно, - ядовитым голосом согласился Саша, нервозно оглядываясь, - Только недолго. До первых клыков на горле…

Гай заржал как конь, но Саша двинул его кулаком в бок, чтобы успокоился.

- Я знаю, что ты маньяк, но меня с собой не утаскивай, - сказал после этого, - Эта нечисть не хуже нас с тобой все слышит.

- Ладно, успокойся, - Гай снял с пояса пистолет и проверил обойму, после этого взял в руки автомат, - пройдем так, что нас никто и не заметит. Тут вот на карте один тоннель показан, вроде как бывшая канализация, он почти чистый, так что пройдем без особых хлопот. Прямо через все Проклятое поле.

- Прямо через все? – по голосу было заметно, что Саша не поверил ни одному его слову, - И ни один призрак нас не увидит? Что же тогда караванщики там не ходят? Или специально нервы себе щекочут?

- Да я же говорю, - Гай учительствующим тоном повторил свои слова, - бывшая канализация. Тоннель узкий и невысокий, там товары не протащишь, поэтому они им и не пользуются, а вот одиночкам там пробраться вполне можно.

- Аааа… - Саша протянул так, что даже самый толстокожий из всех людей, слабо реагирующих на чужие чувства и переживания, понял бы, что все вышесказанное говорящий считает полным бредом. А вот Гай не понял. Или, по крайней мере, сделал вид, что ничего не понял.

Проклятое поле достаточно сильно выделялось на общем фоне. Развалины крупных городов, мешавшихся друг с другом и с огромными кусками скальных пород в этих местах словно бомбили чем-то невероятно мощным. Оправленные нагромождения камня и бетона сменялись шлаковыми лужами, гладкими как каток. Все это перепахивали громадные воронки, круглые как от снарядов или вытянутые, как от падения метеорита. Наименее худшей вещью здесь была возможность заблудиться среди бессмысленных нагромождений мусора и обломков. Постоянные караваны, регулярно проезжающие через это место, проложили определенный путь, отмеченный накатанной колеей и свидетельствами постоянный боев – опалинами и разбросанными гильзами, а иногда и разбитыми машинами там, где караванщикам не повезло. Радиация и токсичность убивали едва ли не быстрее, чем призраки, обитавшие здесь же. От первого еще можно было спастись, но вот если хозяева этих мест замечали тебя, то уже вряд ли спасешься. Хорошо вооруженный караван еще имел шанс отбиться, выжав из двигателей все, что возможно, но пешеходу точно не уйти. Призраки передвигались практически мгновенно, появляясь в слабом свете ручного фонарика в последнюю секунду, чтобы нанести смертельный удар.

Еще до того, как выйти из бомбоубежища, Гай включил старый, перемотанный изолентой счетчик радиации, выменянный у одного из торговцев на две бляхи с костюма Гая. И уже через несколько метров от входа он начал слабо постукивать, сообщая об изменении радиационного фона.

Саша сверился с показаниями и успокоено кивнул.

- Ничего, еще слабо светит, не должно сильно задеть, - сказал он, глядя на дергающуюся стрелку прибора. Сейчас она показывала минимальный уровень облучения, но с каждым шагом поднималась все выше и выше.

- В тоннель спустимся, там уже этой дряни не будет, - уверенно сказал Гай, через ПНВ разглядывая ближайшие развалины, - и все же, у меня в сумке пара аптечек валяется, там вроде и от облучения что-то есть, надо будет глотнуть.

Убедившись, что ничего опасного поблизости нет, он снял прибор и включил фонарик. Остатки древней мостовой кто-то тщательно выложил мрамором, так, что даже сейчас плиты плотно прижимались друг к другу. Улица шла явно вверх, под углом не меньше тридцати градусов, отчего большая часть мусора сползла вниз, почти к самому выходу из бомбоубежища. В метре от выхода на улицу задрал к небу бампер большой грузовик, на верхушке которого дико таращился пустыми глазницами крупный и зубастый череп. Здесь местные не расчищали ничего, чтобы не было заметно, что место обитаемое, поэтому приходилось идти почти по колено в пыли и пепле. Гай шел впереди с фонариком и шепотом подсказывал Саше, куда идти, чтобы ни обо что не споткнуться. Тот же постоянно сверялся со счетчиком.

- Долго еще? – не выдержав, спросил он, когда свернули в переулок под сломанной аркой. На ее вершине каким-то образом оказался автомобиль без колес, зато со свисавшей из капота паутиной, сухой и ломкой, как солома. Сейчас счетчик работал почти без остановки, долбя по нервам своим бесконечными щелчками.