Свидетельства мерзебургского епископа проясняют многие темные места в русских летописях и восполняют утраченную (или намеренно опущенную) в них информацию. Но они одновременно порождают и новые вопросы.

Исключая для Святополка возможность коварного захвата киевского престола и зверского убийства братьев, они ничего не говорят о том, кто же стал новым киевским князем. С этим, надо думать, связан и другой вопрос — о виновнике гибели Бориса и Глеба, а также Святослава, Ведь Святополку после его бегства из темницы явно было не до покушений на братьев. Да и зачем ему было этим заниматься? Так кто же?

Помочь разобраться в этом может так называемая «Эймундова сага». Ссылки на данный источник встречаются у исследователей еще реже, чем на хронику Титмара Мерзебургского. «Эймундова сага» была записана в XIII в., а прежде передавалась в устной традиции. Это рассказ о норвежском конунге Эймунде, побратиме конунга Олафа II Святого, В 1015 г. Олаф захватил власть над землями девяти конунгов (в том числе отсутствовавшего тогда Эймунда) и стал королем Норвегии. Не желая враждовать с ним, Эймунд вместе со своим другом Рагнаром покинул Норвегию, и отправился на Русь, в Гардарики, как называли ее в Скандинавии. Свой выбор Эймунд объяснил товарищам так:

Такая обстановка, но мнению Эймунда, позволяла легко добыть ему и его друзьям богатство и почести, нанявшись к одному из братьев в войско. На том и порешили. Через какое-то время отряд Эймунда, в котором насчитывалось до шестисот воинов, уже радушно встречал в Хольмгарде, как в сагах именуют Новгород, конунг Ярицлейв — в нем легко узнается Ярослав. Встреча была тем более теплой, что Ярослав был женат на Ингигерде, дочери шведского короля Олафа. На вопрос князя, куда они направляются, Эймунд рассказал ему свою историю и добавил:

Последовавшие затем события во многом перекликаются с данными русских летописей. Но кое в чем они не совпадают. Главное — нет четких и ясных признаков, которые позволили бы увязать все сведения «Эймундовой саги» с сообщениями «Повести временных лет». Вопрос о том, что Хольмгард саги соответствует Новгороду, Кену-гард — Киеву, а Пальтескыо — Полоцку, вызывает столь же мало сомнений, как и отождествление Ярицлейва с Ярославом, а Вартилава с Брячиславом Полоцким.

Но вот кто такой Бурислав? Неужели Святополк? А ведь именно с Буриславом связана основная сюжетная линия.

Вскоре он потребовал от Ярослава отдать часть владений. Ярослав, опираясь на наемников, нанес ему поражение и, судя по всему, захватил княжество Бурислава.

Через год Бурислав напал на город, в котором обосновался Ярослав, но был отбит. Во время штурма города Ярослава ранили в ногу, с тех пор и до конца жизни он сильно хромал. Еще через год Бурислав предпринимает новую попытку захватить власть над Русью. И тут происходят события, заслуживающие особого внимания.

Узнав о приближении Бурислава с войском, Эймунд захватил с собой нескольких воинов и тайно выступил навстречу врагу. В дне пути от столицы Ярослава на опушке леса они дожидаются неприятеля. Здесь-то н остановился лагерем Бурислав. Ночью, когда все уснули, варяги внезапно наполи на шатер Бурислава и перебили тех, кто в нем находился. Самому Буриславу Эймунд отрубил голову и забрал ее с собой. Наутро он явился к Ярицлейву и, рассказав ему о своих ночных подвигах, предъявил страшное доказательство правдивости своих слов. Увидев голову брата, Ярицлейв покраснел и велел Эймун-ду позаботиться о погребении убитого. Тогда Эймунд с товарищами вернулся в стан Бурислава. Как и предполагал предводитель варягов, дружина убитого князя разбежалась, а его обезглавленное тело было брошено в лесу. Эймунд забрал останки Бурислава и отвез в город, где они и были погребены.

С этого времени, как говорит сага,

Так кто же этот загадочный Бурислав? Первый переводчик «Эймундовой саги» на русский язык, литератор и историк О. И. Сенковский (барон Брамбеус), предположил, что это образ, в котором совместились Святополк Окаянный и Болеслав Храбрый. Такой точки зрения придерживались и продолжают придерживаться многие историки, однако они не могут ответить на множество вопросов. Скажем, кого именно убили варяги? Святополка? Но почему об этом молчат русские летописи?

По саге тогда получается, что Святополк был изгнан с киевского престола за два года до гибели, т. е. не позднее 1016 г. Но ведь именно под этим годом Ярослав упоминается как «хромец», а рану он получил, защищал столицу от уже изгнанного за год до этого Бурислава. И, главное, как все это увязать с сообщением весьма осведомленного Титмара Мерзебургского? Он-то утверждает, что Святополк сразу после смерти Владимира с трудом выбрался из темницы и бежал в Польшу.

Нет, Бурислав «Эймундовой саги» не может быть Святополком. Так кто же это? С кем сражался Ярослав?

Ранние русские летописи X–XIII вв. не дошли до нас. Они погибли в огне войн и многочисленных пожаров, внутренних усобиц, стали жертвой невежества и политических расчетов. Ни одна из них не уцелела. Сохранились лишь их тексты в сводах XIV–XVI вв. Причем тексты эти неоднократно переписывались, редактировались, сокращались либо, наоборот, дополнялись. В результате их первоначальный вид, как правило, утрачивался. Поэтому, беря в руки летопись, невозможно знать заранее, кому принадлежит интересующий тебя текст: автору середины XI в, либо редактору XII в., а может быть, и переписчику, жившему на полтысячи лет позднее. И лишь отдельные, иногда почти неуловимые следы позволяют отыскать первоначальное чтение. Историк Н. Н. Ильин потратил несколько лет, чтобы узнать, из каких источников черпал автор «Повести временных лет» информацию о трагических событиях 1015 г. (6523 — по древнерусской системе летосчисления). Результаты, которые он получил, звучали «еретически». Правда, опровергать их никто не стал, но и не использовали. В чем же дело?