По заключении мира, Иоанн пригласил Антония в Москву. Принял, как положено. Угостил хорошо, от души. По-русски. А вот вопрос об объединении церквей даже обсуждать не стал. Я, мол, вроде ничего такого не обещал, так о чем речь? Закусывай лучше, Тоша. Не бери в голову. Папе, конечно, привет. Пламенный. Поссевину идея с пламенным приветом почему-то стоящей не показалась. Может, с юмором у него были трудности. Или на семейном фронте нелады. Хотя какой у иезуита семейный фронт! Однако зуб на Царя Ивана легат Антоний заимел, и покоя ему не давала мысль, что напрасно он на переговорах «принес в жертву интересы своей польской паствы… 11 мая 1582 года Поссевин простился с царем. Отправившийся в Рим вместе с легатом русский посол Яков Молвянинов повез туда” только приветствие на словах, да соболей в подарок»{35}.
Но не такие люди иезуиты, чтобы прощать обиды. Не на то натасканы. Именно с Поссевином связана зловредная легенда об убийстве Царем Иваном собственного сына. Легенда давно разоблаченная, но до сих пор считающаяся официальным фактом российской истории{36}. А вот действительно факты, о которых мало кто знает, а знающие предпочитают молчать.
Факт первый: в 1963 или 1964 году в Архангельском соборе Московского Кремля были вскрыты четыре гробницы: Иоанна Грозного, Царевича Ивана, Царя Феодора Иоанновича и полководца Михаила Скопина-Шуйского. При исследовании останков была проверена версия об отравления Грозного. Исследовались кости, ногти, волосы и ткани одежды на предмет содержания избыточного количества мышьяка, ртути и прочих вредных примесей.
В костях Царя Иоанна Васильевича и его сына Иоанна Иоанновича обнаружено пятикратное (!) превышение ртути — до 1330 мкг на 100 г объекта исследования. На языке криминальной медицины диагноз формулируется: отравление парами ртути{37}. «Отравление было длительным и хроническим», — дано было заключение специалистов НИИ Судебной медицины Минздрава СССР{38}. Травить Царя и Царевича начали одновременно, но представитель старшего поколения, как бывает и в наше время, оказался более стойким.
Факт второй: Поссевин уезжал из Москвы в мае 1582 года, за два года до смерти Ивана IV, но уже в августе того же года, давая отчет Венецианской синьории о проделанной работе, с уверенностью эту смерть прогнозирует. Царь-де умрет через 2 года. Провидец! Ведь до самого 1584 года здоровье Государя не вызывало опасений. Так что были у Царя Ивана основания опасаться хитрого иезуита.
Вот, извольте сами на портрет его посмотреть. С современного ему рисунка польского художника Яна Матейки.
Может, потому и открытие Сибири состоялось без сучка-задоринки, что, справедливо считая легата Антония разведчиком, Иоанн, только что завершивший Ливонскую войну, предпочел, чтобы на Западе как можно позже узнали о русских инициативах на Востоке.
История не раз, как мы увидим, в дальнейшем подтвердит интуицию русского Царя.
Ивану предпочтительней было выдать Сибирский поход за самочинную выходку «волжских воров», как именовались ермаковцы в царских грамотах после их «ослушания». Похоже, впрочем, что был еще один гонец с устными поручениями Царя, в летописи не вошедшими. Весьма возможно, Ермаку были даны и устные царские инструкции.
Первый бросок
Первый поход Ермака был стремительным броском от реки Чусовой до иртышских владений Кучума.
1 сентября 1582 года отряд выступил из владений Строгановых. Внезапность похода, долженствовавшая поразить как воображение потомков, так и, в первую очередь, самого Кучума, была «стратегически высчитана» самим начальником отряда. Для этого Ермаковым стругам пришлось пройти 300 километров против течения Чусовой и еще 1200 километров по течению рек уже сибирских. Путь этот был преодолен отрядом за месяц. 2-6 октября, разгромив «поганого Кучума», заняли его городок, считавшийся «столицей Сибири». Был разгромлен и взят в плен лучший полководец Кучума -его племянник или сын царевич Маметкул. Захвачены богатые трофеи.
Если смотреть на поход Ермака с привычной стороны, как на лихую казачью вылазку, то, казалось: свершилась мечта казачья. По своей воле живи — не хочу. До Москвы далеко. Однако первое, что делает казачий круг, — отправляет Царю гонцов во главе Иваном Кольцом, с первым сибирским ясаком, царевичем Маметкулом… и Сибирью впридачу.
Народное песенное предание навсегда сохранило этот поклон Царю Царством:
Помимо Сибирского царства и Маметкула, царю препровождались в дар соболей, 50 бобров и 24 лисицы. Дар огромный по всем временам{39}.
Запрошена была также царская помощь оружием и людьми. Поскольку хан был еще отнюдь не добит.
Гонцы были приняты отменно милостиво. Ивану Кольцу дали понять, что прошлые недоразумения забыты. Ермаку же Аленину была пожалована большая сумма денег, роскошные доспехи, сыгравшие в дальнейшем трагическую роль в судьбе присоединителя Сибири к России, серебряный кубок и шуба с царского плеча.
К несчастью, царская помощь людьми запоздала. Могучий организм Царя наконец не выдержал ртутного отравления. Еще вчера практически здоровый и отнюдь не старый человек, Иоанн внезапно и тяжело заболевает марта 1584 года умирает. Видно, чтобы не огорчать прозорливого иезуита не выполнением его предсказаний.
Великий Государь
Поскольку массовый читатель знает о царствовании Иоанна Васильевича овном со слов обозначенного иезуита и его духовных потомков, приведем несколько фактов и цифр, беспристрастно характеризующих эту поистине необычайную эпоху. Эпоху складывания стратегически прочных форм такой государственности, в которых нашел свое земное воплощение идеал третьего Рима — последовательно христианского государства, самостоятельного цивилизационного пути{40}.
Господь не посрамил ни одного великого начинания Грозного Царя. Вот только некоторые краткие итоги его царствования{41}.
Иоанн Грозный с момента венчания на Царство 16 января 1547 года правил 37 лет. За это время:
1. Прирост территории составил почти 100%, с 2,8 млн. км2 до 5,4 млн. км2. Были присоединены царства Казанское, Астраханское, Сибирское, а также Ногаи и часть Северного Кавказа. Русское государство стало размером больше всей остальной Европы.
2. Прирост населения составил 30-50%. Население страны увеличилось до 10-12 млн. человек.
3. К смертной казни были приговорены 4-5 тысяч человек, включая уголовных преступников (т.е. около 100 человек в год).
Для сравнения:
- во Франции во время Варфоломеевской ночи (24.08.1572) и после нее за три дня убито без суда и следствия 30 000 человек[24], из них от 3 до 5 тысяч в самом Париже, доверчиво приехавших в столицу под честное королевское слово;