— Я не могу заняться с тобой сексом, Зак! — говорю, терпеливо объясняя ему. — Не могу, потому что… просто не могу, и все… — Я не могу делать это и сохранять здравомыслие. Я знаю, что в ту минуту, как я сдамся его желанию, все, к чему я стремилась и сделала, разрушится и не будет восстановлено. Я знаю, когда я поддамся влечению, я предам свои обязанности помощи ему в воссоединении с новым современным миром и его родными. Это будет подлым и неправильным, все сведется к похоти и удовлетворению наших желаний.

— Тогда утоли мой голод по-другому, — сказал он быстро, я не уверена, правильно ли я почувствовала или нет, но мне почему-то показалось, что он давно ждал, чтобы сказать эти слова, а все до этого было лишь спланированной игрой…

— Как именно? Что ты имеешь в виду? — спросила я нерешительно.

— Разреши мне посмотреть на тебя еще раз. Дай мне посмотреть, как твои пальчики прикасаются к твоему клитору, и как ты кончаешь. Научи меня обращаться с женским телом, как ты доставляешь всеми способами себе удовольствие и дай мне посмотреть на это. Научи меня всему этому и мне будет достаточно.

Я внимательно посмотрела на Зака, ошеломленная его просьбой. Это все ещё кажется мне ужасной идей, но тут хотя бы будет граница, которая его сдержит… Он не прикоснется ко мне… я не почувствую его член, тесно прижимающийся у меня между ног…

Взгляд на лице Зака был непреклонным. Он поставил меня перед выбором и если я ему не дам то, что он хочет, он уедет, и тогда я подведу Рэнделла. И потеряю свой большой грант.

Я потеряю Зака. Он покинет меня навсегда.

Прежде, чем я смогла себя остановить, сдержать вопрос, я спросила:

— Ты только хочешь посмотреть на меня? Никаких прикосновений?

— Разреши мне только посмотреть, ничего больше, — сказал Зак негромким голосом и прошелся языком по своим губам в предвкушении. — Это будет настоящий урок для меня…

О, Боже… Я не могу поверить, что я собираюсь на это согласиться, и когда я понимаю, что отвечаю ему положительно, я растеряна.

— Хорошо. Я согласна, я покажу тебе это. Но, обещай мне Зак, что после этого… Мы покончим с этим. Мы больше не будем говорить об этом, и ты согласишься продолжить обучение культуре и поведению, как мы это запланировали.

— Я согласен, Мойра, — сказал он решительно и потом схватил меня за руку. Ведя меня по коридору в направлении моей спальни, он сказал:

— Я хочу, чтобы ты лежала на кровати с широко раздвинутыми ногами, чтобы я все мог видеть.

Открывая дверь и толкая меня в комнату, Зак отпускает меня и приказывает глубоким хриплым от возбуждения голосом:

— Снимай одежду.

Мои руки начинают дрожать, как осиновый лист на краю перед падением, под звуком его голоса и под плавящим огнём его глаз. Я делаю глубокий вдох и стягиваю быстро футболку через голову, не желая, чтобы моё обнажение превратилось в соблазнительный стриптиз. Это не больше, чем наглядный урок, убеждала я себя.

С большей решительностью я сбрасываю свои босоножки и снимаю коротенькие шорты, заставляя их упасть на пол и потом ногой отбрасываю их в сторону.

Глаза Зака жадно рассматривают моё тело, его взгляд останавливается на нежно-голубом шелковом лифе и крошечных трусиках бикини, которые я надела сегодня утром.

— Ты знаешь, — сказал он напряженно после пары минут, как рассматривал моё тело. — Я видел голых женщин все время, я привык к голому телу, но что-то есть в этих маленьких кусочках нежного материала, они притягивают мой взгляд к твоему телу, мне доставляет большое удовольствие смотреть на них на твоём теле. Но я хочу посмотреть, что под ними. Сними их.

Я протянулась руками за спину и расстегнула застежку бюстгальтера. Наклоняя мои плечи вперед, я позволила шелковому кусочку ткани сползти по моим плечам и упасть на пол. Зак смотрит на мою грудь и делает шаг вперёд. Я не двигаюсь, оставаясь стоять на месте, веря его обещанию, что он не будет прикасаться ко мне.

— Твои соски такие красивые, они нежно-розовые, — говорит он в восхищении. — Они не коричневые, как у караек. А что это за маленькие пятнышки на твоём теле?

— Веснушки, — произношу я, но звук моего голоса похож на сильный скрежет металла. Я откашлялась, прочищая горло. — Они называются веснушки.

— Они прекрасны, — сказал он с тёплой нежностью в голосе. Я не знаю, что именно он имел в виду, веснушки или мои соски, но по венам разливается жидкий огонь, и я таю от того, как трепетно он это сказал.

— Теперь сними все остальное, — говорит он торопливо, и его глаза, наполненные терпким желанием, опускаются к моим трусикам.

Неторопливо я опускаю пальчики под кромку шелкового материала, немного наклоняюсь, чтобы стянуть их. Когда я спускаю их до уровня колен, я трясу ногами, чтобы заставить их упасть на пол, затем, также подцепив крохотную тряпочку носком ноги, я отбросила ее в сторону.

Глаза Зака широко открываются в удивлении, и он опускается на колени передо мной, приближая своё лицо близко к моей обнаженной плоти. Я краснею, и моя кожа пылает под его заинтересованным смелым взглядом, меня никогда ни один мужчина не рассматривал так близко и с таким жадным интересом.

— У тебя здесь нет волос, — говорит он, протягивая руку к моей мягкой и гладкой плоти. Его пальцы останавливаются в паре сантиметров от прикосновения, и мне приходится контролировать движение своих бедер, чтобы не податься вперёд к его руке, ощутить его горячие пальцы.

— Я полностью депилирую тело, — говорю я ему, — чтобы избавиться от волос.

— Это выглядит так нежно и мягко, — бормочет он. — Чувствуется ли это настолько мягко, как смотрится?

О, чёрт. Все эти приказы, произнесенные сексуальным голосом, а сейчас его невинный интерес в таких интимных вопросах делает меня слабой, подвластной ему.

— Да, Зак. Это нежная мягкость.

Он смотрит на мою киску ещё пару секунд, затем его взгляд возвращается ко мне. Интерес в его глазах прошел, ему на смену приходит трепет, жар и всепоглощающее желание.

— Забирайся на кровать Мойра, так я смогу все увидеть.

Я делаю, как он мне сказал, не спеша ползу на коленях в центр кровати и ложусь на спину. Зак поднимается с пола и подходит к краю кровати, забирается на нее и становится на край на коленях. Его возбужденная эрекция упирается в материал шорт, но все видно, несмотря на то, что материал достаточно плотный. Он отклоняется на пятки и садится, говоря мне:

— Раздвинь ноги для меня.

Кровь начинает бежать по венам, распространяя желание по всему телу, я чувствую лёгкое головокружение и жар во всем теле. Я развожу свои ноги в стороны, когда глаза Зака опускаются к моей киске, и я загораюсь под этим взглядом, возбуждение отдается в нижней части моего живота.

— А теперь покажи мне, Мойра. Покажи мне, где находится твой сладкий клитор. Я думаю, что я уже знаю, где он находится, но я хочу, чтобы ты дотронулась до него своими пальчиками.

Я не могу сдержать стон, рвущийся из моего горла, и глаза Зака впиваются в мои. Его губы растягиваются в чувственной улыбке, а взгляд опускается к киске.

— Сделай это, — приказывает он. — Потрогай себя.

Опуская обе руки вниз, я раздвигаю ноги ещё шире, смотря на Зака. От возбуждения он прикусывает нижнюю губу, вонзаясь в неё зубами, пристально смотрит на меня, его глаза полны голодного желания, пока я второй рукой раздвигаю влажные складочки.

— Красиво, — еле слышно говорит он, когда я открылась ему, обнажая свою плоть. — Твоя киска блестит от влаги. Что это значит?

Я чуть не закашляла от его невинного вопроса, но отвечаю ему:

— Это значит, я возбудилась. Я сексуально возбуждена.

Он кивает в понимании, даже не отрывая своего взгляда от моей киски, и говорит дальше:

— Продолжай.

То, что началось так невинно, как урок по изучению женского тела, превратилось во что-то более греховно возбуждающее. Теперь вместо того, чтобы показывать Заку, где мой клитор и объяснять физиологические особенности, мне нужно утолить свое желание.