Тюремная система буржуазных государств в современных условиях развивается не только количественно, но и по линии технического совершенствования с широким использованием самых передовых научно-технических достижений. Так, например, существующая в США специальная корпорация по строительству тюрем «Америкэн призн корпорэйшн» уже много лет разрабатывает проекты сооружения сверхтюрьмы, которая должна быть оснащена всеми современными техническими средствами поддержания режима и охраны заключенных. Нахождение осужденного в камере такой тюрьмы будет, по идее проектировщиков, постоянно контролироваться телевизионными установками, двери камер будут отпираться и запираться с помощью фотоэлементов, которым должен предъявляться специальный, ежедневно меняемый шифровой пропуск.

Одна из новых английских тюрем — тюрьма Гартри (по названию расположенного вблизи населенного пункта), построенная за счет специальных ассигнований английского правительства, вступила в строй действующих в 1966 году. Будучи тюрьмой закрытого типа, она состоит из четырех блоков, каждый из которых способен вместить по 100 заключенных. Блоки соединены между собой специальным корпусом, вместе с которым их расположение напоминает букву «Н». высокая железобетонная стена окружает тюремное здание, а вдоль стены, значительно углубленной в землю, проложены сплетенные спиралеобразные жгуты из колючей проволоки. Все четыре блока изолированы и имеют выходы в прилегающую к ним часть соединительного корпуса, в котором расположены кухня, столовые (отдельно для каждого блока), клубные и спортивные помещения, церковь. На ночь заключенных запирают в маленькие одиночные камеры. При тюрьме имеется штрафной изолятор, в который помещают заключенных, нарушивших тюремный режим, на срок до двух недель. Первые три дня заключенные получает здесь только хлеб и воду, а на четвертый день — полный обед. Во время пребывания в изоляторе заключенные на работу в тюремные мастерские не выводятся, им разрешена лишь часовая прогулка. Тюрьма оснащена современной электронной, радио-и телевизионной техникой.

Разумеется, сам факт использования технических средств с целью охраны и перевоспитания заключенных не рассматривается здесь в отрицательном плане. Дело в том, что техническая рационализация сама по себе не приводит к рационализации социально-политической или нравственной. Прогресс в технике и прогресс благодаря технике — это далеко не одно и то же: техника на службе государства объективно превращается в ее оружие. Становится очевидным парадокс: новейшие достижения науки и техники используются для социального насилия, для подавления человеческой психики. Применяемые же в местах заключения автоматика, телемеханика, электронные устройства и т. п. лишь подчеркивают реакционный характер пенитенциарной системы.

В тюрьмах заключенные формально занимаются трудом, но работа во многих случаях находится далеко не для всех. Заключенные нередко бывают заняты на тяжелых работах (в каменных карьерах, на строительстве дорог), для которых характерны трудные условия, постоянное несоблюдение правил безопасности, отсутствие какого-либо профессионального обучения. В некоторых странах организация труда передана государством в руки отдельных крупных частнокапиталистических предприятий, где безжалостно эксплуатируют заключенных, заботясь только о наибольшей прибыли. Когда заключенных не могут занять общественно-полезным трудом, их заставляют заниматься трудом бессмысленным. «Праздность заключенных, — пишет Г. А. Туманов, — приводит к еще большему укоренению преступных наклонностей и привычек, к потере тех трудовых навыков и квалификации, которые заключенный имел до осуждения».

В настоящее время в ряде стран развивается новый тип мест заключения — концентрационные лагеря. В них направляют заключенных во внесудебном порядке и без каких-либо законов, а часто даже инструкций, регламентирующих их внутренний режим.

Система таких концентрационных лагерей создана и в США, где министр юстиции имеет право по закону Маккарэна (1950 г.) «в случае чрезвычайного положения» (п. 2) заключить в концлагерь на неопределенное время любого американского гражданина, который, по мнению агентов ФБР, может быть потенциальным «подрывным элементом». Концлагеря постоянно готовы к приему арестованных. Ч. Аллен подробно описал шесть таких крупных федеральных тюремных лагерей. «Трудно представить себе, — пишет автор об одном из них, — нечто более страшное, чем то, что я увидел в безмолвной пустыне. Передо мной был концлагерь, молчаливый и пустой, он ждал, он был наготове, подобно бомбе, которая ждет лишь случайного прикосновения, чтобы взорваться».

Обстановка в концентрационных лагерях очень тяжелая. «Заключенных подвергают жестоким пыткам, избивают цепями, металлическими тросами; их содержат в переполненных камерах, кормят недоброкачественной пищей». Это описание, приведенное 25 января 1968 года в «Нью-Йорк таймс», напоминает концлагеря в фашистской Германии. Однако это лишь рядовая тюрьма в Камминс Фрам (американский штат Арканзас). Один из представителей персонала этой тюрьмы назвал ее «камерой ужасов», в которой каждый заключенный не знает, доживет ли он до конца дня. Как пишет «Нью-Йорк таймс», новый начальник тюрьмы считает, что большое число заключенных было убито или избито до смерти во время пыток. Об их судьбе никто не знает, они тайно захоронены на тюремной территории. В тюрьме процветают полное бесправие, продажность и взяточничество администрации. Больше всего от преступлений, совершаемых в этой тюрьме, страдают негры (а они составляют 55 процентов заключенных). Положение в Арканзасе — это крупнейший национальный скандал.

Аналогичная ситуация наблюдается и в концентрационном лагере Лонг Кеш, созданном в Северной Ирландии для содержания ирландских борцов за гражданские права. Здесь в холодных и сырых бараках за рядами колючей проволоки находятся сотни заключенных. Вести об издевательствах над заключенными, об избиениях и пытках получили широкую огласку и даже стали предметом обсуждения в парламенте Великобритании.

Современная тюрьма, которая в государстве на всех этапах его развития была наиболее реакционным учреждением, неизбежно приняла более жестокие формы. Террористические задачи, которые ставит перед собой в нынешнюю эпоху уголовное право, стали задачами и тюремной полиции. Если в уголовном праве замечается возврат в ряде случаев к средневековым расправам (рост применения смертной казни, стерилизации и др.), то еще в большей мере это проявляется в тюремной политике.

Ранее распространялись идеи «исправления», и было издано много книг по тюрьмоведению, посвященных реформам тюрьмы. Ныне рассуждений об исправительных задачах тюрьмы становится почти не слышно. В настоящее время поток пенитенциарной литературы снова меняет свое направление, а сама литература приобретает «гуманизированный» характер. Обобщая это новое явление, Н. А. Стручков пишет: «Неспособность справиться с преступностью старыми методами обусловила поиск новых методов, которые отличаются внешним гуманизмом и либерализмом. Но несколько изменилась лишь форма воздействия на заключенных. Эта выглядящая обновленной форма маскирует смысл наказания и обозначает лишь более утонченное, более ухищренное, репрессивное по своей сути воздействие на тех, кто не желает мириться с буржуазными порядками».

Известный журнал «Шпигель» как-то опубликовал многочисленные примеры использования заключенных в тюрьмах США в качестве «человеческих морских свинок» для проведения медицинских экспериментов. Так, в двух тюрьмах в штате Калифорния врачи проверяли медикамент, вводимый в организм для создания ощущения смертельного ужаса.

Подопытному кажется, что он утонул или задохнулся. Нередко эксперименты оказываются опасными для жизни или очень мучительными для подопытного человека. В Холлесбургской тюрьме в Филадельфии, например, для испытания новых медицинских препаратов у заключенных специально вызывали ожог кожи и потом проводили лечение. В тюрьмах Атланты заключенных заражали тропической малярией для проведения исследований по программе Пентагона.