Удо вбежал легкой рысью.

«Не подвело», — с удовлетворением отметила Бельвейн.

Принцесса Гиацинта вскрикнула и отшатнулась. Виггз, хорошо знакомая с подобными маленькими происшествиями из книг, с которых она вытирала пыль, и Воггз, питавшая природную любовь к животным, не дрогнули.

Присутствие графини оказалось более чем кстати.

— Позвольте мне, — церемонно произнесла она, выступая вперед на один шаг, — представить вашему королевскому высочеству его королевское высочество наследного принца Арабии Удо!

— Принца Удо? — повторила Гиацинта, все еще не желая верить своим глазам.

— Боюсь, что это именно так, — мрачно произнес Удо.

В последние дни он много раз представлял себе эту встречу и теперь пришел к выводу, что недооценивал трудности.

Гиацинта вспомнила, что она принцесса и женщина.

— Я счастлива приветствовать ваше королевское высочество в Евралии. Не хотите ли присесть… ээ… прилечь… (Что вообще делают кролики? Или кто?)

Удо предпочел сесть на задние лапы.

— Благодарю вас. Вы не представляете себе, как трудно говорить с тем, кто выше тебя, стоя на четырех ногах. Так устает шея…

Наступило неловкое молчание. Никто не знал, что сказать.

Кроме Бельвейн.

Она обратилась к Удо со своей самой очаровательной улыбкой и самым любезным тоном задала вопрос:

— Понравилось ли вам путешествие?

— Нет, — пробурчал Удо.

— Да скажите же, что с вами случилось? — вскричала, не выдержав. Гиацинта. — Встретился злой волшебник? Ой, простите меня, пожалуйста.

Когда не очень хорошо себя чувствуешь, некоторые вопросы не могут не вызывать раздражения.

— Разве вы не видите, что со мной случилось? — отвечал Удо довольно резко. — А вот как это случилось, я не знаю. На второй день пути из Арабии…

— Простите, ваше высочество, это не ваш хвост в солонке? — сказала Виггз. Она вынула хвост, встряхнула его и подала принцу.

— Спасибо, спасибо. На второй день пути в Евралию я проснулся после дневного сна вот в таком виде. Попробуйте представить себе мои чувства. Первое, что мне пришло в голову, — это вернуться домой и скрыться от людских глаз. Но, принцесса, я решил, что я вам нужен!

Конечно, Гиацинта была тронута до глубины души, когда Удо произнес последнюю фразу, мило прижав ушки и расправляя лапами усы, но все же она успела мельком подумать: а что ей теперь с ним, собственно говоря, делать?

— И что же вы ощущаете? — мягко вставила Бельвейн, зная, что мужчины всегда рады случаю поговорить о себе.

Удо ответил не сразу, потому что ему попался на глаза накрытый стол, и он уставился на него со смешанным чувством надежды, отвращения и покорности судьбе.

— Что я очень, очень голоден, — наконец произнес он с видом человека, уверенного в своих словах.

Принцесса, мысли которой, казалось, блуждали где-то далеко, внезапно пробудилась.

— Ах, простите, я веду себя неприлично, — сказала она с улыбкой, за которую самый бессердечный из людей простил бы ей все, что угодно. — Прошу за стол. Позвольте мне представить вашему высочеству графиню Бельвейн.

— Подать ему руку или погладить по голове? — пробормотала блюстительница придворного этикета, в первый раз в жизни растерявшись.

Удо приложил лапу к сердцу и отвесил учтивый поклон.

— Я очарован, — галантно произнес он, а любая галантность, исходящая от помеси льва, кролика и барашка, не может не произвести самого приятного впечатления.

Они расселись по местам.

— Немного шербета, ваше высочество? — предложила Гиацинта, наполнявшая кубки.

Удо собирался было сказать «да», но заколебался.

— Не уверен, что могу себе это позволить.

— Шербет очень вкусный, — заметила Виггз, чтобы разрешить его сомнения.

— Не сомневаюсь, милая. Весь вопрос в том, люблю ли я шербет?

— Разве можно не знать, любишь шербет или нет?

— Оставь в покое его высочество, Виггз, — вмешалась Гиацинта и предложила принцу сэндвич с олениной.

— Весь вопрос в том, люблю ли я сэндвичи с олениной?

— Я люблю, — объявила Воггз всем, кого это могло интересовать.

— Видите ли, — объяснил Удо, — на самом деле я не знаю, что я люблю.

Все удивились, особенно Воггз. Бельвейн слишком наслаждалась происходящим, чтобы разговаривать, и принцесса попросила Удо пояснить, что он имеет в виду, чем его очень обрадовала. Это был как раз тот предмет, который он давно уже стремился обсудить.

— Ну, хорошо, — начал он, сев поудобнее, так что Виггз на этот раз пришлось извлекать его хвост из горчицы. — Кто я?

Никто не отважился высказать свое мнение.

— Заяц ли я? Если да, то передайте мне желе из красной смородины или что там еще едят зайцы.

Хозяйка встревоженным взглядом блуждала по столу в поисках подходящего угощения.

— Может, я лев? — продолжал Удо, развивая тему. — Тогда передайте мне Виггз.

— О, пожалуйста, не надо быть львом, — попросила Виггз, ласково потрепав его по загривку.

— Но разве у вас нет внутреннего чувства, которое подсказывает вам…

— У меня есть внутреннее чувство пустоты. Я жажду чего-то, только не знаю, чего именно.

— Надеюсь, это не сардины, — шепнула Виггз Воггз.

— Но чем вы питались по дороге? — спросила Гиацинта.

— О, в основном травой и тому подобными вещами. Мне казалось, что трава не причинит вреда.

— И что же? Она не причинила вреда? — участливо осведомилась графиня.

Удо отвечал мрачным молчанием.

— Я знаю, что это глупо с моей стороны, — сказала Гиацинта, — но я все-таки не понимаю. Казалось бы, что, если вы… ээ…

— Вот именно, — сказал Удо.

— …то вы должны инстинктивно чувствовать, что… ээ…

— Совершенно верно, — сказал Удо. — …едят.

— А-а, я так и знал, что вам это придет в голову. Я и сам так думал, когда… когда плохо себя почувствовал. Но я кое-что попробовал на практике, и ничего не вышло. С тех пор я много времени посвятил обдумыванию этого вопроса и…

— Как это интересно, — с энтузиазмом поддержала его графиня, устраиваясь поудобнее. — Пожалуйста, продолжайте.

— Ну что ж. Когда я… — он кашлянул и застенчиво обвел взглядом присутствующих. — А вам не кажется, что это слишком деликатный предмет?

— Что вы, вовсе нет, — пробормотала Гиацинта.

— Так вот. Когда волшебник хочет вам досадить, он обычно превращает вас в какое-нибудь животное.

Графиня покраснела — в первый раз с тех пор, как ей исполнилось семнадцать — и заметила:

— Действительно, это довольно распространенная шутка среди волшебников…

— Но подумайте, если вы стали настоящим животным, вас это ничуть не должно раздражать. Слон не печалится из-за того, что он слон. Он просто старается быть хорошим слоном и почувствует себя несчастным, только если, например, что-нибудь случится с его хоботом. А вот выглядеть как слон, иметь сложную… ээ… внутреннюю форму слона и в то же время оставаться человеком — это действительно несчастье.

Всем было очень интересно. Воггз надеялась на то, что Удо откроет наконец тайну и она все-таки узнает, какое он животное, но ее ожидало разочарование. В конце концов, в нынешнем положении Удо оказались кое-какие преимущества. По крайней мере, его никогда не слушали с таким вниманием, когда он был человеком.

— Теперь представьте на минуту, что я — лев. Я обладаю строением льва, но возвышенной душой и мыслями принца. Итак, какая-то часть меня жаждет сырого мяса, и тем не менее более высокая часть моего существа (он приложил лапу к сердцу)… ну, словом, можете себе представить, что бы вы чувствовали на моем месте.

Принцесса содрогнулась.

— Да, могу, — сказала она убежденно. Графиня, хотя и слушала Удо со вниманием, стала находить предмет беседы несколько низменным.

— Видите ли, в чем суть дела, — продолжал Удо. — Ребенок, если его предоставить самому себе, не знает, что для него хорошо, а что плохо. Предоставленный самому себе, он будет есть все подряд. А теперь превратите человека в животное — и он окажется точно в таком же положении, как тот ребенок.