Дело, думается, не в том состоит, чтобы прививать детям то или иное отношение к сексуальности как таковой, руководствуясь при этом далекими от живого ребенка теоретическими концепциями. Дело заключается в том, чтобы отвечать реальным запросам детского развития. И если в числе этих запросов есть потребность узнавать о половых различиях, о появлении на свет детей и т. д., то долг взрослых эти запросы удовлетворить. Мы уже говорили выше, что в основе их лежат прежде всего познавательные процессы, включенные как в общепсихическое развитие, так и в физическую аутоидентификацию, связанное с ней полоролевое формирование. Дети не вкладывают в «острые» вопросы неприличный смысл; в этой связи вспоминаются слова О. Уайльда о том, что неприличных вопросов не бывает — бывают только неприличные ответы. Задавая вопросы взрослым, ребенок проявляет безграничное доверие. Если мы не оправдываем это доверие — отмахиваемся, стыдим и т. д., то вопросы не исчезают, просто ребенок учится не задавать их родителям. Порой реакции родителей на детские вопросы вообще таковы, что до пола дело и не доходит, создавая у родителей обманчивое впечатление, что ребенка это не интересует. Как ответят на детские вопросы случайные «знатоки», мы не можем знать. Опыт, однако, показывает, что слишком часто они говорят как раз так и то, чего взрослые и опасались. Оснований для таких опасений будет тем меньше, чем лучше взрослые подготовлены к ответам на «острые» вопросы.

Первые вопросы звучат между 3 и 5 годами, не вызывая у взрослых особых затруднений: «Откуда берутся маленькие дети? — Они растут у мамы в животике». Одного ребенка такой ответ полностью удовлетворит, другой тут же задаст следующий вопрос. Поставив себя на место малыша, который еще знает мало, но хочет все понять, нетрудно представить себе этот вопрос: «А как он туда попадает и как потом выходит оттуда?» Рано или поздно к нему неизбежно приходит любой ребенок с нормально развивающимся интеллектом. Сколько в таком вопросе сексуального интереса — хорошо показывает реакция 5-летнего мальчика, увидевшего вмонтированную в бутылку модель парусника и спросившего: «Папа! А как кораблик в бутылочку попал? А как его достать?» Нормальная детская, да и только ли детская, любознательность! Вопрос о происхождении детей открывает широкое поле возможностей для рассказа о человеческих взаимоотношениях — любви, супружестве и родительстве, уважении к будущей матери и т. д. Самое удачное поэтому — при первом же вопросе попытаться вовлечь ребенка в беседу: «Ты ведь знаешь, что на свете есть мальчики и девочки. Вот ты — девочка или мальчик? Ну, конечно, мальчик. А когда ты вырастешь и будешь уже совсем большим, ты будешь кем — дядей или тетей? Мужчиной или женщиной? Мужем или женой? Папой или мамой? А кем будут девочки, когда вырастут?..»

Здесь мы просто выясняем элементарные представления о постоянстве пола и при необходимости помогаем ребенку уточнить их. Дальше попытаемся выяснить, что ему известно о различиях полов.

«А мальчики и девочки — это одинаково? Правильно, они разные. А чем они отличаются? Как ты узнаешь: кто — мальчик, а кто — девочка?»

Ребенок переберет известные ему различия в одежде, длине волос, играх и т. д. Может быть, он сам укажет на известные ему анатомические различия (пусть даже на «домашнем» или «детском» языке). В таком случае похвалим его за знания. Может быть, придется помочь вопросом о том, как он различит голеньких мальчика и девочку. Если ответа не получим (не знает или стесняется сказать?), придется разъяснить самим.

«Да, ты верно говоришь — мальчики и девочки разные. У мальчиков внизу животика есть такая трубочка, а у девочек не так: у них нет трубочки, а внизу животика есть дырочка».

В зависимости от того, с мальчиком мы говорим или с девочкой, в соответствующем месте беседы хорошо добавить: «Вот, как у тебя», а заодно и поясним, что это — то, что дома называют… (используем принятое в доме обозначение). Детям постарше и посмышленее можно сразу сказать, что орган-трубочка у мальчиков называется «половой член», а у девочек его нет, но есть влагалище. Если же ребенок еще мал и кажется, что эти слова ему усвоить трудно, к ним можно будет вернуться в последующих беседах. А пока продолжим.

«Ты ведь и сам замечал, что мальчики и девочки устроены по-разному, правда? Только ты просто не знал — как это называется. Когда мальчики вырастут и станут дядями, мужчинами, а девочки вырастут и станут тетями, женщинами, они тоже будут разными. Когда люди уже выросли и стали взрослыми, они могут стать мамами и папами. У женщин в животике есть специальные клеточки-семечки. Они похожи на маленькие-маленькие желточки. Называются они «яйцеклетки». А у мужчин — другие клеточки-семечки: они называются «сперматозоиды». Чтобы появился ребенок, эти клеточки-семечки — мамины и папины — должны встретиться и соединиться вместе. Это может быть только тогда, когда мальчики вырастают и становятся дядями, мужчинами, а девочки вырастают и становятся тетями, женщинами. Чтобы у мужчины и женщины появился ребеночек — они должны быть взрослыми».

Рефрен этот, который еще повторится, предохранит от немедленного экспериментирования. Ребенок может спросить: «А почему дети бывают только у взрослых? Я тоже хочу, чтобы у меня был ребеночек!»

«А вот — слушай! Когда мальчики и девочки вырастают и становятся взрослыми мужчинами и женщинами, они могут понравиться друг другу и полюбить друг друга. Им тогда хорошо и интересно вместе, они помогают друг другу, заботятся. Им хочется, чтобы так было всегда — чтобы они всегда могли быть вместе. И тогда они женятся: женщина становится женой, а мужчина — мужем. Вместе они уже — семья. Но в этой семье еще чего-то не хватает. Как ты думаешь — чего? Вот они живут вместе, и у них — все общее: дом, вещи, друзья. Им хорошо. Но они любят друг друга так сильно, что им очень хочется, чтобы у них был собственный ребеночек или несколько детей».

Мы почти ничего еще не сказали, а объяснили уже не так мало: что дети могут быть только у взрослых, что они — воплощение любви, что они — мамины и папины вместе.

«Да, они хотят, чтобы у них были дети, похожие на них. Муж тогда ласкает жену, говорит ей нежные слова и при помощи своего органа-трубочки через дырочку внизу женского живота закладывает ей внутрь свою клеточку-семечко. А там уже ждет женская клеточка. Так может быть только, когда люди уже совсем взрослые. И вот, женская и мужская клеточки-семечки встречаются, соединяются вместе, и из них начинает расти ребеночек. Сначала он очень-очень маленький, — ну, как зернышко. Внутри женского живота есть специальное место для ребеночка. Оно называется «матка». В нем ребеночку тепло и уютно, как в гнездышке, и он растет. Женщина делится с ним своими силами, и он становится сначала как ягодка, потом как яблочко, потом еще больше. Он растет, ему нужно все больше места. Поэтому женский живот растягивается, дает ему место, становится большим. Когда ребенок растет у своей будущей мамы в животе, это называется «беременность». Люди тогда говорят, что эта женщина, которая носит в животе ребеночка, — беременная. О ней заботятся — стараются помочь ей, уступить ей место, порадовать ее».

Хорошо привести наглядный пример беременной женщины, которую ребенок недавно видел или видит. Можно даже специально сходить в гости к знакомым, ждущим ребенка. Можно показать ребенку беременную женщину на улице.

«Когда жена беременна, муж во всем помогает ей — ведь ребеночек хорошо растет в животе, когда мама здоровая и веселая. И муж, и жена очень ждут ребеночка. Они радуются, представляют себе, какой он будет, придумывают, как его назвать, воображают, как они будут его любить. Они даже начинают готовить для него кроватку, одежки, игрушки. Когда ребенок там, у мамы в животе, подрастет еще, он начнет шевелиться — двигать ручками и ножками. Мама это чувствует своим животом, а папа — если положит руку на мамин живот. Они очень радуются тому, что ребенок уже такой большой и может шевелиться».

Если женщина, отвечая на вопросы первенца, ждет второго ребенка, хорошо дать первенцу почувствовать шевеление будущего брата или сестры. Первый раз малыш может удивиться, а то и испугаться, но потом станет регулярно проверять: а шевелится ли? Он будет ждать малыша вместе со взрослыми, волноваться и радоваться вместе с ними, т. е. на деле, а не на словах любить будущего младенца. Много лет советуя такую тактику, я ни разу не видел, чтобы применившие ее сталкивались впоследствии с проблемой «детской ревности».