Когда на сцене возникла сварливая и пугающая Линда Луиза Истмэн, я оказался не единственным, кто выказал удивление последним выбором Пола, хотя мы осмотрительно делали это за его спиной. Линда была 25-летней разведённой американкой с шестилетней дочерью. Лично я ожидал, что он женится на какой-нибудь юной свежелицей английской розе, например, бывшей мисс Великобритания. Вместо этого, Пол был полностью очарован этим реалистичным, интеллигентным и очень земным рок-н-ролльным фотографом из Нью-Йорка. Очевидно, ошиблись мы, а Пол оказался совешеннно прав, потому что его долгий и очень счастливый брак был абсолютно успешным.

Как и Джейн Эшер Пола, возлюбленная Джорджа во время разгара битломании была амбициозная женщина с карьерой, успешная модель по имени Патти Бойд, которая привлекла внимание Джорджа во время её маленькой роли в ‘Вечере трудного дня’, и он направился прямиком к ней. Она сыграла школьницу с текстом из одного единственного слова – ‘Заключённые?’. Изумительно красивая Патти совершенно очаровала Джорджа, решительно гнавший от себя тех, кто предполагал, что она предложила себя на роль в этом фильме с одной лишь целью – соблазнить ‘какого-нибудь битла’, и обнаружила, что он является единственным свободным на тот момент. Патти начала разговор, попросив Джорджа поставить автограф на фотографии и надписать её не только ей, но также и её сёстрам, Поле и Дженни. Её порадовало, что он поцеловал её имя большее число раз, чем имена двух других. Также подобно Джейн, Патти не афишировала свои отношения и тщательно ограничивала свои интервью прессе темами, которые касались её карьеры, а не её нового возлюбленного. Из-за того, что нью-йоркский издатель Глория Стэйверс разделяла с ней большой общий интерес к моде и последним веяниям подиума, она смогла убедить Патти вести регулярную колонку для ‘16’, но там говорилось скорее о лондонской ‘тусовке’, ‘прекрасных людях’ столицы в общем, а не её личной жизни с Джорджем. Эта пара была неразлучна и, в конце концов, поженилась в 1966 году, после того, как прожили вместе год или около того и устроились в доме в одном опрятном и просторном одноэтажном доме с верандой в Эшере. Именно Патти косвенно указала Джорджу на музыкуи культуру Индии, когда убедила его сопроводить её на одну лондонскую лекцию о духовном возрождении, которую читал торговец транцендентальной медитацией, Махариши Махеш Йоги. Позже она утверждала – не без оснований – что навязчивый интерес её мужа к индийской музыке в действительности оказался сильнее преданности ‘Битлз’. Джордж – который однажды сказал мне, что его видение рая это секс без ограничений круглые сутки, днём и ночью – продолжал встречаться с другими девушками и до и после своей женитьбы на Патти, и у меня создалось впечатление, что он знает о его репутации и готова смириться с этим. Но Джордж никогда не ввязывался в длительные романы. Он доставляли удовольствие стихийные отношения на одну ночь. Узнав, что Джордж и Патти назначили дату свадьбы, Джон сказал: “Он взял её в клуб, он должен”. Но он не взял ни тогда, ни позже, что могло позднее внести вклад в нестабильный характер их семейной жизни.

Одной августовской ночью во время концертного турне по США в 1965 году, за пять месяцев до женитьбы Джорджа на Патти, я вернулся в свой номер одного отеля Миннеаполиса, в которм обнаружил трёх юных сексапильных девушек, свернувшихся калачиками на моём полу; одна из них была грубой попыткой выглядеть похожей на Патти Бойд. Я сталкивался с довольно большим количеством таких. Парни из охраны часто называли их ‘приманкой’. Каждой из девушек было наказано ждать телефонного звонка от Джорджа, когда он скажет, что теперь её очередь присоединиться к нему. Я спросил похожую на Бойд: “Почему в моей комнате?” Она ответила: “Джордж сказал, что мы тебе понравимся”. Даже после того, как через 12 месяцев гастроли закончились, у битлов было больше, чем у обычных женатых людей, свободы, чтобы встречаться с другими женщинами и получать удовольствие от кратких, в сущности анонимных, любовных утех. Это обуславливалось просто тем, что они проводили так много времени в делах, которые держали их вдали от дома ночь или дольше. В случае Джорджа и Патти, казалось, её политикой было – если не можешь победить их, тогда присоединись к ним. По крайней мере, в начальных стадиях их отношений, многие из коллег парочки по шоубизнесу смотрели на её отношения с гитаристом Эриком Клэптоном, как на откровенную любовную связь в отместку, хотя самым большим сюпризом было то, что господа Харрисон и Клэптон остались такими хорошими близкими друзьями. Согласно тому, что он говорил мне, Джордж знал, что Патти не собирается оставаться в долгу в отношении внебрачных связей, и что на оставшейся части его первого брака лучшим, что он мог сделать, было принять открытые отношения, с которыми они могли бы смириться. За каким дьяволом любому мужчине с такой роскошной супругой, как Патти, гулять от неё – выше моего понимания, но, полагаю, у Джорджа были свои причины. В начале и середине 60-х я всегда считал Джорджа явно ревнивым парнем, особенно когда дело касалось какой-нибудь привлекательной девушки, но он, должно быть, полностью изменился в последующие годы.

Из всех четверых битлов – насколько я знал их в 60-х – самым преданным любви и браку был Ринго. У меня создалось впечатление, что степень настоящих романтических отношений между Ринго и ливерпульской парикмахершей Морин Кокс была выше, чем в других парах группы. Будучи на шесть лет моложе Ринго, Мо – или Мич, как её знала большая часть её самых близких друзей по родному городу – была страстной поклонницей ведущих ансамблей мерсибита, частой гостьей ‘Пещеры’, где она выстаивала с другими рано прибывшими по нескольку часов, прежде чем откроются двери, и нерегулярной подружкой нескольких ведущих местных музыкантов. Подобно остальным из его семьи, Мо называла Ринго Рич или Ричи – типичные ливерпульские уменьшительно-ласкательные от его настоящего имени, Ричард. Задолго до того, как Рмнго присоединился к ‘Битлз’, Мо видела, как он играл на барабанах в ‘Ураганах’ Рори Сторма, ещё одного ведущего небольшого ансамбля мерсибита. Она говорила мне: “Я испытавала к нему в то время симпатию, но, наверное, не могла сделать первый шаг. Решать должен был Ричи. Несколько раз на выступлениях Рори наши глаза встречались, но ничего не происхлдило. Я начала приходить к выводу, что я не его тип”. Они начали серьёзно встречаться лишь после того, как Ринго набрался храбрости пригласить её на танец одним вечером в ‘Пещере’. Но когда битлы увезли его из Ливерпуля, а она осталась дома, казалось, их отношения прекратятся. В конце 1964 года Ринго положили в больницу при лондонском университетском колледже для удаления его миндалевидных желез, и встревоженная Морин примчалась к его кровати, чтобы поддержать его. Она рассказывала мне: “Я не пыталась извлечь выгоду из этой ситуации и понятия не имела, приведёт ли мой визит к нему к чему-то большему. По правде говоря, мысль о необходимости переезжать в Лондон на постоянное место жительства отталкивала меня”. Через два месяца парочка поженилась во время гражданской церемонии в вестминстерском зале ‘Кэкстон’, а 13 сентября 1965 года родился первый из трёх их детей. В противоположность Леннонам, брак Старки казался надёжныи и намного более основательным романтическим делом, основанном, скорее на давно возникшем и медленно разгорающемся любовном романе, чем на беременности. Мо считала весьма важным сохранить свою домашнюю жизнь такой же обычной, спокойной и заурядной, насколько это было возможно, даже в чрезвычайной обстановке в годы битломании. И когда ребята начали проводить целые ночи в студии звукозаписи, у Мо по-прежнему была готова горячая еда для её мужа, когда он возвращался с работы во время завтрака. По крайней мере, в ранние годы их женитьбы Ринго уважал неприкосновенность своего брака больше обычного рок-н-ролльщика той эры, и я был ошеломлён и опечален, узнав, что он и Мо вынуждены были развестись в 1975 году.

Первые жёны Джона, Джорджа и Ринго собирались вместе в домах друг друга на регулярной основе, почти каждый день, когда группа была в отъезде. Положение жён членов самой знаменитой по-группы в мире означало, что между этими женщинами существовала уникальная связь. Остальным из нас было невозможно представить себе, каково это, когда тебе завидуют миллионы чуть ли не истеричных любовных соперниц, некоторые из которых были достаточно фанатичны для того, чтобы желать тебе серьёзного увечья или даже мучительной смерти. Синтия и Морин были ближе всего друг к другу, частично потому, что они обе были из Ливерпуля и имели эту дополнительную связь, но также и потому, что Патти часто то входила в этот круг, то покидала его для выполнения своих модельных обязательств. Джейн Эшер была очень редкой четвёртой участницей; это была группа девушек, проживавших на периферии, и горожане – подобные Полу и Джейн – туда не вписывались. Все три женщины являлись ярыми фанатками ‘Битлз’ и часто предпочитали звонить мне в офис по поводу грядущего турне или дат звукозаписи, чем требовать деталей от своих мужей. Когда Синтия, Морин и Патти собирались вместе, то это происходило обычно на кухне со множеством чашек чая или кофе, если был день, или с несколькими бутылками вина, если наступил вечер. Было две основных темы для обсуждения этой сплочённой кликой: семейные сплетни, которые ходили исключительно внутри собственного битловского узкого круга лиц и более широкие вопросы, возникавшие из иногда скандальных слухов, которые обыкновенно в изобилии ходили среди фанатов ‘Битлз’. Я смотрел на эту группу, как на клей, который удерживал в целостности битловские браки, по крайней мере, на тот момент. Разделять счастье и горе, успех и разочарования было хорошим способом штопать трещины, как только они появлялись. Являясь частями такой тёплой и заслуживающей доверия маленькой группы, они чувствовали себя более комфортно, чем если бы они сталкивались с травмами и кризисами своих необычных жизней поодиночке. Но за обсуждением информации о привилегиях, ловушках, проблемах и настоящем безумии, сопровождавших успешное замужество на битле, женщины могли балансировать на грани отчаяния или вырваться на свободу даже раньше, чем это случилось. К их чести, эти верные первые супруги держали свою частную жизнь в тайне все эти годы. Средства массовой информации согласились бы на любые условия за то, чтобы заполоучить их личные истории, но мне никогда не дозволялось устраивать интервью или фотосъёмки этих женщин, кроме обычных съёмок для каких-либо целей шоубизнеса или эксклюзивных снимков, чтобы отметить свадьбы или дни рождения.