Через несколько дней после окончания ‘Ещё одного рождественского шоу ‘Битлз’’ в Хаммерсмите, Брайан Эпстайн полетел в Нью-Йорк на встречу с людьми Джи-Эй-Си. На время американского турне 1965 года мы были готовы работать со многими из тех самых местных организаторов, что и в прошлый раз, хотя они и совершали оплошности. Это всё, знаете ли, происки дьявола. С другой стороны, нам приходилось обдумывать преимущества открытия новых территорий – мест, которые ранее битлы не посещали, где билеты, вероятно, расхватывались бы быстро. Перед поездкой Эпстайна мы прошлись по всем местам выступлений 1964 года и попробовали вспомнить всё лучшее и худшее в каждом, замечая, насколько примитивна была система звука в этом месте, или какими уютными были гримёрные комнаты в другом. Самом важное – сколько было мест в местах, которые были подходящими во всех остальных отношения. При закрытых дверях Эпстайн довёл до нашего сознания, что чем выше потенциал места проведения концерта в отношении заработать-побольше-денег, тем больше он заинтересован в обсуждении новых условий на 1965 год и в том, чтобы добиться повышения платы группе всякий раз, когда для этого возникнет хоть минимальная возможность. Если раньше мотив выгоды был приглушён, то теперь он открылся во всей своей красе. У меня сложилось вполне определённое впечатление, что Эпстайн считал этот год пиком битломании – временем решить судьбу – и временем, чтобы извлечь выгоду как можно более энергично и быстро из того, что – как он совершенно правильно предсказывал – станет самым большим концертным турне ‘Битлз’. Сильно полагаясь на проницательность своего недавно назначенного исполнительного директора, Джеффри Эллиса, в советах по финансовым делам, Эпстайн также хотел извлечь максимум из существующих источников долговременного дохода помимо выступлений группы. Это означало изучение музыкально-издательской стороны бизнеса ‘Битлз’ и рассматривание идеи выставления на продажу публике акций ‘Северных песен’. И эта издательская компания увидела свет на лондонской фондовой бирже в феврале 1965 года. В то же самое время они изучили способы утаивания дохода великолепной четвёрки в одном или нескольких далёких убежищах налогоплательщика, чтобы уменьшить общую сумму, облагаемую налогом. Кроме того – раз уж они начали заниматься этим – они хотели пересмотреть условия текущего жалкого контракта на запись с ЭМИ, чтобы поднять авторский гонорар артистов.

В то время битлы, казалось, были счастливы в жизни больше, чем в любой другой момент своей карьеры с ‘Пещерных’ дней. Они много смеялись и улыбались, с нетерпением предвкушали свои выступления, наслаждались созданием своей музыки. В 1964 году они ожидали своего первого важного американского концерта с некоторым благоговейным страхом и большим беспокойством. Америка была жёсткой, неизведанной территорией, родиной их величайших рок-н-ролльных кумиров – от Чака Берри до Литтла Ричарда, от Бадди Холли до Билла Хейли. Убедившись в том, что Америка нуждается в ‘Битлз’, они могли вернуться туда в 1965 году, полные уверенности в себе и переполненные хорошим настроением.

Ребята начали ощущать выгоды, которые сопутствовали славе и выпуску хорошо продающихся записей. Они могли оставить свои квартиры и купить большие дома, будь то в Сент-Джон’с-Вуде или Суррее. Джон, Синтия и их сын Джулиан уже переехали из центрального Лондона летом 1964 года и купили 27-комнатный особняк в стиле эпохи Тюдоров под названием ‘Кенвуд’ на Вуд-Лейн, в престижном районе Сент-Джордж’с-Хилл в Уэйбридже. Годом розже Ринго и Морин стали соседями семейства Леннонов, купив дом под названием ‘Солнечные высоты’ на Саут-Роуд в Сент-Джордж’с-Хилле. В феврале 1965 года Джордж и его подруга, Патти Бойд, выбрали Эшер, купив небольшой, но расположенный в престижном районе дом под названием ‘Кинфаунс’ на Клэрмонт-Драйв, в частном районе Клэрмонт. Пол остался единственным оставшимся ‘городским’, пребывая с семьёй Джейн Эшер на Уимпол-стрит до 1966 года, а затем купив отдельный трёхэтажный дом на Кавендиш-авеню в Сент-Джон’с-Вуде – один из многих домов, которыми он владеет и по сей день. Завоевав Америку, великолепная четвёрка могла позволить себе всё, что угодно из своих перечней пожеланий – от роскошных выходных до первоклассных машин. Джордж не терял времени и решил сменить свой ‘Ягуар’ модели ‘И-тайп’ на модель Джеймса Бонда, белый ‘Астон-Мартин’. Как только это стало возможно, сразу после своих рождественских шоу, они отправились в отпуска. Пол и Джейн выбрали виллу в тогда-ещё-неразвитом тунисском курорте Хаммамет, тогда как Джон и Син отправились в швейцарские Альпы поучиться кататься на лыжах и бобслею со звукорежиссёром Джорджем Мартином и его будущей женой, Джуди Локхарт-Смит. Помню, я попросил Джорджа рассказать мне о своих планах на отпуск, а он ответил: “У меня новое гнёздышко, которое нужно украсить перьями, поэтому я проведу каникулы дома”. Тем временем, Ринго чрезвычайно быстро женился на своей долгое время невесте и возлюбленной из родного города с ‘пещерных’ дней, парикмахерше Морин Кокс. Брайан Эпстайн лично занимался свадебными приготовлениями, предупредив нас, что полетят головы со всех и повсюду, если произойдёт утечка деталей этой тайной церемонии в загсе. Парочка провела впоследствии лишь три медовых дня в доме для выходных юриста Брайана Эпстайна, Дэвида Джейкобса, в уединённом ‘Полумесяце принца’ в Хоуве. А затем кишмя кишащие репортёры и фотографы прессы не вовремя нарушили покой этого уважаемого курорта на южном берегу Англии, осаждая жениха и невесту, пока те не провели импровизированную пресс-конференцию в не слишком обаятельном внутреннем заднем дворе. На церемонии в Кэкстон-Холле улыбающийся Джордж Харрисон прокомментировал: “Двое – есть, двое - остались”.

Мы совсем не были удивлены тем фактом, что Ринго и Морин поженились. В частной жизни узкого круга битлов они вели себя, словно пара влюблённых пташек, воркуя ‘настолькотеснокакэто’ в клубах и на вечеринках столько времени, сколько мы помнили. (Авторы ‘Чувака на аллее’, раздела светской хроники с последней страницы ‘Нового музыкального экспресса’ придумали слово ‘настолькотеснокакэто’ для описания любовных отношений; также они использовали не требующее объяснений слово ‘infanticipating’, чтобы описать то, что следовало потом.) Единственное, что поразило нас, это как быстро свадебные планы были претворены в жизнь. Пол не добрался до церемонии, потому что он по-прежнему находился в Тунисе. В те давно уже минувшие дни – до появления факса и электронной почты – самой быстрой формой международной связи не считая телефона, была телеграмма. Местная телефонистка прочла нашу телеграмму Полу, в которой говорилось: “Рич женился сегодня рано утром”. Ребята называли Ринго сокращениями от его настоящего имени, Ричи или Рич. Пол говорил мне позже, что у него возникли трудности с пониманием тунисской телефонистки: “Я думал, она говорит о чае рано утром, и не мог понять, почему мы получаем весть об этом из Лондона. Когда следующим утром была доставлена сама телеграмма, я всё равно не понял её. В конечном счёте, я увидел статью о свадьбе, когда мы купили газету и поняли, что это было о том, что Ричи и Мо поженились. Было очень жалко, что меня там не было, потому что мне хотелось этого”. Главной причиной внезапных свадеб в шестидесятые годы являлось обнаружение, что девушка беременна, поэтому мы все начали отсчитывать месяцы от 11 февраля. Морин родила своего первого ребёнка, Зака, 13 сентября.

22 февраля, меньше, чем через две недели после свадьбы Ринго, битлы снова упаковали свои чемоданы и полетели на Багамы, чтобы начать сниматься в фильме ‘Помогите!’ на острове Нью-Провайденсе. Когда Пола спросили, чем он предпочитает заниматься – концертными турне или фильмами, Пол ответил своим собственным встречным вопросом: “Если бы Вы валялись в Лондоне ужасным холодным февральским днём, и какой-нибудь парень сказал: ‘Эй! Давайте полетим на Багамы, чтобы снимать фильм’, что, по Вашему мнению, Вы бы почувствовали?” Затем он ответил более серьёзно: “Для разнообразия мне нравится заниматься фильмом, но ожидание, когда заменят камеры и всё такое, утомляет. В случае с фильмами, приходится ждать месяцы, прежде чем увидишь, как всё получилось. На концертах получаешь реакцию публики сразу же”.