Представитель М. И. Наумова был послан во Львов, где 11 марта присутствовал на заседании Военного совета. На заседании был утверждён приказ совета, в котором говорилось: «Все внимание и силы всей нашей организации направить исключительно на усиление борьбы на всех участках как боевой, так и пропагандистско-агитационной работы против немецких оккупантов. Стимулом для улучшения нашей работы следует считать то, что руководству нашей организации удалось установить связь с командованием партизанских соединений в западных областях Украины под руководством генерал–майора Наумова». Таким образом долгожданная связь «Народной гвардии» с Большой землёй наконец была установлена. О деятельности «Народной гвардии» теперь знали ЦК КП(б) У и УШПД.

М. И. Наумов продолжал информировать ЦК КП(б) У о «Народной гвардии». В ответной радиограмме ЦК КП(б)У говорилось: «Установленные Вами связи с польскими коммунистами и Львовским советом по партизанскому движению заслуживают внимания. Оказывайте Львовскому штабу всяческое содействие по организации и развёртыванию партизанского движения во Львовской, Станиславской, Дрогобычской областях, а также на территории Польши…»[275].

17 марта 1944 года М. И. Наумову, П. П. Вершигоре и А. Ф. Федорову была направлена радиограмма ЦК КП(б)У с просьбой сообщить, в каких именно местах действуют отряды «Народной гвардии», какими вооружёнными силами располагает каждый из них и можно ли с ними установить связь. «Если что‑либо из этого Вам известно, — говорилось в радиограмме, — то приложите все усилия, чтобы через своих надёжных и проверенных людей добыть необходимые сведения и срочно передать их в ЦК КП(б)У»[276]. В своём ответе М. И. Наумов 19 марта сообщил, что имеет связи с подпольными организациями во Львове, Дрогобыче, Самборе, Перемышле.

Для получения более полной и систематической информации о положении в западных областях Украины, и особенно на Львовщине и во Львове, ЦК КП(б)У направил М. И. Наумову, П. П. Вершигоре и А. Ф. Федорову указание о создании специальных отрядов для военно–политической разведки во Львове и его окрестностях. Такие отряды были сформированы и направлены 17–19 марта в район Львова[277]. М. И. Наумов выделил специальный разведывательный отряд под командованием С. И. Ксензова (комиссар П. А. Величко) в составе 55 кавалеристов. Для разведки во Львове в состав отряда вошли четыре представителя Военного совета «Народной гвардии», прибывшие вместе с И. П. Куриловичем. После соединения отрядов М. И. Наумова с частями Красной Армии И. П. Курилович поступил в распоряжение командования 1–го Украинского фронта и 17 июня 1944 года вновь был направлен с парашютным десантом для работы во Львов. Как член Военного совета «Народной гвардии», он привлёк многих членов организации к выполнению поставленных перед ним задач.

Особенно благотворно сказалось установление связи с рейдировавшими партизанскими соединениями на деятельности партизанских отрядов «Народной гвардии». Нередко они проводили и совместные боевые выступления.

В апреле 1944 года гестапо удалось выследить и арестовать В. А. Грушина, И. П. Вовка, А. П. Полубяка, П. П. Перчинского и других руководителей и активных работников «Народной гвардии» — всего около 50 человек. Арестованные были подвергнуты жестоким истязаниям. В апреле — мае 1944 года многие из них были расстреляны, а остальные отправлены в концентрационные лагеря в Германию и там замучены.

Основная масса членов организации уцелела. Из членов Военного совета на свободе остался Н. Д. Березин. «Народная гвардия» продолжала борьбу. Был восстановлен Военный совет. Вновь стали выходить подпольные газеты. Продолжали свою деятельность и районные отделы. Так, 12 апреля 1944 года комендант Железнодорожного района города Львова докладывал Военному совету, что районная организация, состоящая из 10 членов и 35 «симпатиков», ведёт активную политическую и боевую деятельность. В другом районе работала боевая группа П. Моравского. В ряды «Народной гвардии» вступали новые патриоты.

Чем ближе приближался фронт, тем активнее становились действия партизан и подпольщиков. В судорожных попытках сдержать наступление Красной Армии оккупанты лихорадочно проводили разного рода «экстренные мероприятия». Была объявлена мобилизация мужского населения дистрикта. Часть мужчин фашисты планировали вывезти в Германию, а другую использовать на сооружении оборонительных рубежей. Во Львове, например, все мужчины с 14 лет были мобилизованы на строительство укреплений и работу на предприятиях, выполнявших заказы гитлеровской армии. Для мобилизованных был установлен 14–часовой рабочий день. Население обрекалось на голодную смерть: взрослым выдавалось по 1,5 килограмма, подросткам — по 500 граммов хлеба в неделю. Во Львов были согнаны десятки тысяч советских людей, насильно эвакуированных из других областей Украины, для которых оккупанты создали специальные лагеря. Им вообще не выдавалось продовольствие. С января 1944 года оккупанты начали массовый вывоз оборудования львовских предприятий. Полностью было вывезено оборудование резиновой и текстильной фабрик, часть оборудования железнодорожного депо[278].

В городах и сёлах происходил массовый грабёж народного добра. У крестьян отбирались последний скот, все скудные остатки продуктов питания.

Захватчики готовили разрушение Львова и других западноукраинских городов. «Народная гвардия» развернула энергичную борьбу по срыву этих варварских мероприятий. Партизаны и подпольщики уничтожали вражеских минёров, в деревнях по призыву «Народной гвардии» создавались отряды самообороны для борьбы с фашистскими «заготовителями» продовольствия, общественное имущество распределялось на сохранение между колхозниками.

Широкий размах приобрели в это время террористические действия народногвардейцев. Дело дошло до того, что гитлеровский военный комендант Львова 5 мая отдал приказ, запрещавший немецким солдатам и офицерам посещать Стрийский и Лычаковский парки, парк «Высокий замок» и Погулянку[279]. Террористические акции подпольщиков отличались смелостью и дерзостью. 12 июня они убили гитлеровского подполковника, 20 июня — ротенфюрера СС. 24 мая на главном вокзале Львова один из народногвардейцев бросил ручную гранату в большую группу полицейских. 29 июня военный комендант Львова вновь издал приказ о предупредительных мерах в связи с активизацией боевой деятельности подпольщиков и партизан. В приказе, в частности, говорилось: «Случаи, которые очень часто повторяются, доказывают, что когда партизаны нападают на легковые и грузовые автомашины, то немецких солдат, которые находятся на них, убивают и ранят раньше, чем те успевают оказать какое‑либо сопротивление. Легкомысленное и несерьёзное отношение к поездкам, особенно через местность, заражённую партизанами, есть причина этих жертв». Далее комендант излагал различные меры предосторожности. Но ничто не помогало. Народногвардейцы создали буквально невыносимые условия для захватчиков.

Одновременно народногвардейцы наносили удары по транспорту противника В мае они взорвали мост на железнодорожной магистрали Самбор — Львов, в результате чего движение на этой линии было прекращено более чем на сутки. 2 июня отряд «Народной гвардии» обстрелял три вражеских легковых автомобиля и два из них вывел из строя. Золочевский отряд «Народной гвардии» совершил нападение на автоколонну и вывел из строя 56 автомобилей[280].

В дни боев Красной Армии за освобождение Львова народногвардейцы действовали главным образом по заданиям советского командования. Большую боевую работу в это время провёл, например, Золочевский партизанский отряд под командованием А. К. Кундиуса. Он переправил за линию фронта 600 советских патриотов, пустил под откос 11 вражеских эшелонов, сжёг эшелон с нефтью, 37 раз повреждал телефонно–телеграфную линию и два раза телефонный подземный кабель гитлеровских войск, уничтожил 7 паровозов, 32 вагона, 9 автомашин, взорвал 13 железнодорожных и шоссейных мостов, взял в плен и передал частям Красной Армии 92 фашистских солдата и офицера с двумя танками «тигр», вывел из строя в городе Золочеве ряд небольших предприятий, 5 немецких фольварков, ликвидировал 536 гитлеровцев и украинских националистов[281].