Именно в связи с этой листовкой гитлеровский комендант Анапы 16 февраля 1943 года издал следующий приказ: «Большевистские агитаторы распространяют ложные слухи и прокламации о поражениях немецкой армии на Восточном фронте. Учитывая то, что эта нелепая болтовня влияет на моральное состояние местного населения и возбуждает у него неверие в непобедимость немецкой армии, приказываю:

Все, кто распространяет большевистские слухи и прокламации или знает и скрывает их распространителей, будут подвергнуты расстрелу». Так действовала на фашистов правда, глашатаями которой были неустрашимые юные подпольщики.

В Анапе кроме немецких были и румынские воинские подразделения. Гитлеровские офицеры бесцеремонно и грубо обращались с румынами, и те платили им нередко откровенной враждебностью. Это видели и жители города. Анапские подпольщики решили использовать это обстоятельство и обратились к румынским солдатам со специальным воззванием, в котором призывали их сдаваться в плен Красной Армии. В румынскую казарму воззвание доставили Е. Соловьянова и С. Артамонова. Дело было так. Однажды вечером в белых халатах с медицинскими сумками в руках они подошли к казарме и заявили, что им поручено провести дезинфекцию по случаю якобы тифозного заболевания румынского солдата, недавно отправленного в госпиталь. Девушек провели в казарму, показали койку больного.

— Дезинфицируйте.

— Но в помещении не должно быть ни одного человека.

Румыны покорно освободили казарму. Подпольщицы быстро рассовали под подушки листовки.

— Все в порядке, — сказали они на прощание дневальному и скрылись в темноте.

Появление листовок в казарме румынских солдат взбудоражило гестаповцев. Днем и ночью они метались по улицам и закоулкам города, врывались в дома жителей, арестовывали сотни людей по подозрению в распространении листовок. 6 февраля 1943 года гестаповцам удалось схватить подпольщицу Е. Макрушину, когда она вывешивала листовку на здании комендатуры. Фашисты ликовали: пойман язык. Комсомолку подвергли страшному истязанию. Но ни пытки, ни уговоры не сломили её. Девушка погибла, не проронив ни слова.

Несмотря на усилившиеся преследования, юные подпольщики продолжали политическую работу среди населения. Из их листовок жители города узнали о новых славных победах Красной Армии: о взятии Ростова, Краснодара, Ворошиловграда. Вскоре в руки гестаповцев попала Е. Соловьянова. Фашисты по своему обыкновению жестоко пытали её, требуя выдачи подпольщиков. Но опять они ничего не добились. Тогда гитлеровцы попытались подкупить девушку ценными подарками. И это не помогло. Взбешенные палачи решили нанести подпольщице особенно тяжёлый и гнусный удар: на глазах девушки они подвергли пыткам её мать. Дочь и мать стойко перенесли муки, но предателями не стали. «Мы тебя повесим!» — закричал гитлеровец в лицо комсомолке. «Вешайте! — не склонив головы, ответила юная патриотка. — А завтра листовки всё равно будут на стенах домов, в руках у наших советских людей. Будут до тех пор, пока вас не прикончим. Победа будет за нами!»[538].

Фашисты повесили патриоток.

В мае 1943 года гестаповцы арестовали руководителей организации— О. Бондаренко и С. Дардарьяна. Страшные пытки перенесла О. Бондаренко. Фашистские палачи жгли её тело раскалённым железом, выламывали ей руки, но так и не смогли сломить волю патриотки. Во время одного из допросов она сказала проклятым истязателям:

— Убирайтесь вон со всей нашей земли! Будьте прокляты!

Взбешенные непреклонностью комсомолки, гитлеровцы с ещё большим остервенением набросились на неё. Они проломили ей голову, израненную и истерзанную выволокли во двор. Гестаповец вонзил штык в её грудь. Затем фашистские садисты поочерёдно выстрелили в уже безжизненное тело девушки.

В таких же неимоверных муках закончил свою мужественную жизнь и С. Дардарьян. Перед казнью, собрав последние силы, он крикнул в лицо фашистам: «Меня убьёте, а народ наш — никогда! Он раздавит вас!»

Гибель руководителей организации была тяжёлым ударом для оставшихся на воле подпольщиков. Но при поддержке коммунистов партизанского отряда они по–прежнему продолжали свою мужественную деятельность. Организация росла. Выпуск листовок продолжался. Большим событием для жителей города было появление 17 сентября 1943 года листовок с радостной вестью о взятии советскими войсками Новороссийска. «Товарищи! Новороссийск освобождён! — говорилось в одной из них. — Фашисты бегут. Укрывайтесь от эвакуации. Спасайте народное имущество. Бейте захватчиков!»[539]

Гестаповцам не удалось выявить подпольную комсомольско–молодёжную организацию. Патриоты действовали вплоть до освобождения города. Характеризуя деятельность анапских подпольщиков, газета «Правда» писала: «…целый год страдала Анапа под властью оккупантов. Свой приход в Анапу немцы ознаменовали массовыми расстрелами… Но советские люди не покорились. Они ждали часа своего освобождения и с жадностью ловили вести, долетавшие через линию фронта. По рукам ходили сводки Совинформбюро, принимавшиеся через подпольный радиоприёмник и тщательно переписанные во многих экземплярах членами конспиративной организации советских патриотов.

Маленький курортный городок героически сопротивлялся. За год своего владычества немцам так и не удалось сломить свободолюбивый дух советских людей…»[540].

Немало замечательных дел совершили подпольные организации и группы Новотитаровского района. Они были тесно связаны с партизанским отрядом «Отважный» и работали по его заданиям. Одна из таких организаций, действовавшая в станице Старомышастовской, состояла из 22 человек. Руководил ею коммунист В. Г. Рожнов. За каждым подпольщиком была закреплена определённая крестьянская семья, с которой он проводил политическую работу: рассказывал об успехах Красной Армии, разоблачал фашистскую пропаганду, мобилизовывал на срыв мероприятий оккупантов. Стоило, например, старосте станицы начать кампанию по сдаче тёплых вещей для фашистской армии, как подпольщики выпустили и распространили листовку–молнию с крупным заголовком: «Кто хочет жить под игом гитлеровских палачей и грабителей, тот сдаст тёплые вещи для фашистской армии», поговорили об этом с колхозниками. Станичники не сдали ни одной тёплой вещи.

Опираясь на поддержку населения, старомышастовские подпольщики успешно подготовились к вооружённому выступлению. В момент подхода советских частей они уничтожили 14 гитлеровцев и 2 полицейских, в двух местах перерезали телефонные провода, связывающие районный центр Тимашевскую с Краснодаром, отбили у противника до 700 голов скота[541].

В станице Нововеличковской того же района подрывную работу вела группа во главе с коммунистом Н. Ф. Мысливским. Подпольщики сорвали насильственную эвакуацию фашистами жителей станицы. Незадолго до отступления гитлеровцев староста приказал взрослому населению явиться на сборный пункт. Подпольщики побывали в доме у каждого колхозника, рассказали о том, что оккупанты собираются вывезти их в Германию, прочитали присланные из фашистской каторги письма. Затем была выпущена листовка. «Не ходите на сборный пункт, — говорилось в ней. — Не верьте в райскую жизнь на чужбине. В Германии вас ждёт каторжный труд, голод, издевательства и смерть. Скоро вся наша родная земля будет очищена от фашистской нечисти»[542]. Ни один станичник на сборный пункт не явился. В одну из ночей подпольщики совершили налёт на охрану большого продовольственного склада. Они бесшумно сняли часовых и вывезли в условленное место до 50 тонн зерна. После изгнания оккупантов оно было передано колхозу «Социалистические темпы»[543].

Под руководством Абинского райкома партии большая подпольная организация действовала в станицах Абинскон, Ахтырской и на хуторе Бережном Абинского района. Подпольщики О. Мигун и Я. Монашев проводили агитационную работу среди абинских железнодорожников, организовывали срыв работ и диверсии на железнодорожном транспорте. В октябре 1942 года минами, подброшенными в паровозную топку, они вывели из строя два паровоза. Учительницы–подпольщицы Н. С. Кувачева и Н. Е. Попова переводили на румынский язык листовки, которые получали от партизан, распространяли их среди румынских солдат и офицеров. От советских патриоток румыны узнали о великой победе Красной Армии под Сталинградом, о начале наступления советских войск на Северном Кавказе.