– Говори, зачем позвала? – сухо спросил Роман.

– Не понимаю, почему нужно убивать взрослых людей?! – возмущённо заговорила Анастасия Семёновна. – Ведь я работаю в роддоме – там пруд пруди младенцев, которые даже пожить не успели, им всё равно, убьют их или нет. А взрослые люди – сформировавшиеся личности, к тому же, их искать будут. – Она словно рассуждала вслух скороговоркой, дрожа то ли от холода, то ли от какого-то нервного озноба.

– И как тебя вообще пригласили быть хирургом при такой серьёзной операции, ты же всего лишь акушер?! – На лице бородатого анестезиолога промелькнула ехидная улыбка.

– Если я была бы трансплантологом, за мной наверняка была бы слежка! Этим беднягам вздохнуть спокойно не дают, вечно подозревают в чём-то противозаконном. – Глазки Анастасии пугливо бегали, но, тем не менее, она с возмущением заметила: – А вообще, я не раз вскрывала брюшную полость, опыта у меня предостаточно. Как раз после кесаревых я и продавала этих маленьких бездушных существ на органы. Мамаша приходит в себя после наркоза, а я говорю, что у малыша порок, несовместимый с жизнью, и он скоро погибнет.

– А сама душила его в подсобке, что ли? – уже в голос рассмеялся Роман.

– Конечно, нет! Со мной патологоанатом работал, я душила прямо в морге, а он извлекал органы и отправлял куда нужно, – снова возмутилась Анастасия Семёновна.

– Теперь понятно, почему мамочки ничего не знали, – саркастически хмыкнул уже основательно замёрзший анестезиолог. – Вы показывали уже зашитый трупик, как после вскрытия, видимо, набив тельце опилками, таксидермисты хреновы. – Роман широко осклабился и хотел отпустить ещё какую-то шутку, но в этот момент дверь открылась, и в коридор вышел Остап.

– Что вы тут трёте за нашими спинами? Ну-ка, марш к маме, ей нужно помочиться, – строгим голосом сказал Шпакович.

– Да, господин мэр! – в один голос ответили мужчина и женщина в халатах и прошли в тёплую комнату.

Глава 17

Опустевшая Сашина квартира казалась Агате огромной ловушкой, в которую она попала добровольно. Конечно, здесь было всё красиво обставлено – на полу «мраморный» ковролин, изящная мебель, и в любой другой ситуации это место представлялось бы невероятно уютным, но не сейчас. Хозяева квартиры уехали на поиски её ненаглядного, Виктор ещё не приехал, а Максим не брал трубку. Так ужасно она ещё себя не чувствовала никогда – полная безысходность. Даже, когда в сентябре она сама находилась в опасности, ей не было так страшно как сейчас – ведь без Павла ей жизнь не мила. Бездействие убивало время, пока Агата не вспомнила, что в прошлый раз ей помогло голосовое сообщение. Может, и в этот раз выстрелит?

Она снова набрала номер молодого режиссёра, телефон которого, к счастью, всё ещё был не выключен и надиктовала послание: «Привет, Максим. Я всё знаю про ваш побег с отцом. Девушка, которую заказал убить твой отец, жива, и она ничего не помнит, поэтому можете возвращаться».

Прозвучал прерывающий сигнал, Агата снова набрала номер, и её голос стал твёрже и яростнее: «Вы должны вернуться. С минуты на минуту может погибнуть родной для меня человек. И без вашей помощи мне не справиться».

Снова прозвучал писклявый гудок, девушка разревелась, третий раз не имело смысла звонить, если уж они не ответят, то и ста раз будет недостаточно, чтобы пробудить в беглецах какие-либо эмоции кроме страха наказания.

Теперь уж точно оставалось только ждать хоть какого-то развития событий, и эта необходимость давила на Агату тяжким грузом – казалось, что время остановилось, замёрзло, и вообще никуда не движется.

Но, наконец, раздался звонок в прихожей. Блондинка, уже успевшая переодеться в спортивное бельё, купленное для Тагара – по размеру они были похожи – двумя прыжками долетела до дверей. В глазке виднелся тот самый мужчина в капюшоне, лёгкий холодок уже по привычке пробежал по коже, но Агата знала, что это свой человек и впустила Виктора.

– Добрый вечер, миссис. – Голос этого великана был таким мягким, а он сам таким интеллигентным, что, несмотря на отчаяние, девушка рассмеялась.

– Какая ж я миссис, я ещё не замужем. К тому же, мы в России, зачем эта «миссис»?! – сдерживая улыбку, произнесла Агата.

– Для меня вы замужем, Агата – иначе я бы запал на вас, – сообщил Виктор.

Агата слегка покраснела, а мужчина откинул капюшон, отчего на его подбородке стал виден шрам от ожога, возможно, придававший лицу некоторую зловещесть, если бы не невероятно добрые глаза, компенсировавшие этот изъян.

– А насчёт России, – продолжал Виктор, – к сожалению, в нашей стране не придумано такого вежливого обращения к девушке, чтобы при этом она не имела повода оскорбиться.

Агата рассмеялась:

– Ну, могли бы просто по имени назвать! Вы же знаете, как меня зовут.

Она проводила Виктора в гостиную, они присели в кресла и принялись живо обсуждать произошедшее и возможный план действий.

– Без Подольских нам трудно будет найти Шпаковича, – грустно заметила Агата.

– Я с вами согласен – между тем мясником на Розенштейна и мэром Петрозаводска существует прямая связь, но с чего вы взяли, что Подольский сдаст нам его?

– Потому, что я знаю Максима. – Агата сделала паузу, и посмотрела в глаза собеседнику. – Он, конечно, папенькин сынок, но в нём есть кое-что человеческое, мне кажется, что он ещё не стал законченным мерзавцем.

– Вы невероятная оптимистка! – добродушно улыбнулся громила. – Я наблюдаю за вами уже примерно неделю, и удивляюсь тому, сколько в вас жизни, отваги и просто веры в хорошее.

– О, приятно, слышать такое о себе… – Агата немного смутилась и, приподняв бровь, взглянула на Виктора: – Так вы видели, как я стояла возле этой ёлки в фойе и подслушивала?

– Ну да.

– И то, как я играла на съёмках?

– И это тоже.

– А комната? Неужели Павел разрешил вам следить за мной даже в комнате, когда я одна? – воображение Агаты довело её до крайнего раздражения.

– Конечно, нет! – Теперь уже смутился великан, и кресло, которое было узковато для него, слегка скрипнуло. – Можете быть уверены, Агата, что я не следил за вами в какие-либо непозволительные моменты.

– Это хорошо, – усмехнувшись кивнула блондинка, расслабляясь, и в этот момент заверещал телефон.

Агата вздрогнула, и даже Виктор обернулся на звук. Девушка бросилась и схватила трубку – звонил Подольский младший.

– Привет, это Макс. Ты звонила… – Голос в трубке был потухшим и безжизненным.

– Ты прослушал сообщение? – Агата старалась говорить как можно мягче, чтобы не спугнуть последнюю надежду.

– Да.

– Максим, я знаю, ты же хороший человек. И ты не виноват в действиях твоего отца. – Теперь Агата говорила уже настойчивее. – Мне очень нужна твоя помощь. Пожалуйста, скажи, кого нанял твой отец? Только имя! Я обещаю, что не упомяну ни тебя, ни твоего отца, когда буду давать показания полиции!..

В трубке послышались короткие гудки, и Агата поняла, что поторопилась и перегнула палку. Она тут же набрала Максима, но на этот раз телефон оказался уже выключен.

– Блин! – Голос блондинки звучал так надрывно, что ещё немного, и её сдержанность испарится, и на освободившееся место придёт настоящая истерика. – Блин, блин, блин, блин…

– Нужно было ещё сказать, что, например, в Белоруссии за подобные вещи полагается смертная казнь, тогда он точно бы согласился помочь, – невозмутимо произнёс Виктор.

– Ох, не подливайте масла в огонь, пожалуйста, а то я сейчас сорвусь! – кипела Агата. – Неужели я не смогу спасти Павла?..

Она не выдержала, и горячие слёзы непроизвольно потекли по щёкам. Виктор мягко погладил её по плечу:

– Успокойтесь, прошу вас! Слезами сейчас ничему не поможешь, нам надо думать, что можно сделать.

Агата закрыла лицо руками, вытирая слёзы, и покивала – она и сама всё прекрасно понимала.

– Какие у нас ещё есть варианты? – с трудом сдерживая всхлипывания, спросила девушка.