– Сам Аллах отправил его в мои руки, – сказал халиф, когда до него дошли вести о Камрине. – Назначьте награду тому, кто укажет мне, где скрывается этот гяур! Я научу его, как стоять перед потомком Мохаммада, душа которого живет во мне.

Придворный, стоя на коленях, склонил голову до самого пола, выложенного полированным наномрамором:

– Великий и могущественный халиф, нет нужды искать его! Он не скрывается. Осмелюсь сказать, если великий халиф не разгневается… – слуга замер в нерешительности.

– Не тяни верблюда за хвост, говори скорей!

– Он уже здесь, Великий халиф, читает проповеди…

– Как он смеет, неверный пес! Что еще за проповеди?!

– Я не решаюсь, мой повелитель…

Халиф гневно махнул рукой:

– Говори, а не то ты первый лишишься головы!

Слуга сжался, но нашел в себе силы продолжать:

– Я только передаю его слова, мой повелитель… Он вещает, что вы отправлены Сатаной, и губите души всех людей. Что близится час пришествия спасителя Иисуса Христа. Он говорит – это Сын Божий, именно тот Сын Божий, которого когда-то распяли на кресте. Говорит, что о нем написано во всех священных писаниях, даже в Коране, что он придет и спасет верующих в Отца его, и под другим небом все будут жить в согласии с Богом. Неверующие на этой земле погибнут. Говорит, что вы так пропитаны дыханием сатаны, что спасет вас только огонь. Он у ворот и сам просится к вам во дворец, и…

– Так он вообще здесь?! – вскипев от гнева, Мохаммад дернулся к пульту обзора и включил камеры у ворот дворца.

За воротами собралась толпа воинов из охраны Дворца, вооруженных импульсными автоматами «ятаган». Какой-то высокий человек с длинными волосами стоял в их окружении и что-то говорил, периодически воздевая руки к небу. Воины, к удивлению халифа, слушали незнакомца.

– Его называют Безумным ангелом, – дрожащим голосом сообщил придворный.

– Ага, так сам Безумный ангел пожаловал к нам? – Халиф ткнул пальцем в экран. – Это как понимать – он мне бросает вызов, несмотря на то, что его ожидает мучительная смерть?! – в гневе правитель сжал кулаки. – И моя же армия, развесив уши, слушает его? Какой позор! Куда смотрят твои глаза, Паша-Бек, или свет тебе уже не мил?

– Помилуйте, великий халиф! Все не так, как вы думаете, воины окружили его потому, что если вдруг он захочет бежать… Вот, решили сначала вам сообщить, чтобы…

– Чего сообщать, если знаешь, что за его голову золото обещано?! Тащи его сюда. Паша-Бек, если ты сам дурак, оно и видно, а меня дураком не считай. Не то твоя пустая голова украсит ворота моего дворца. Увидев голову, твои потомки скажут: вот Паша-Бек улыбается нам в назидание отрубленною головой, – захохотал Мохаммад, а потом сердито проговорил: – Если бы он хотел бежать, не стоял бы перед воротами так долго, идиот! Глупому понятно, что он пришел сам за своей смертью…

Он какое-то время вглядывался в экран, а затем махнул рукой танцовщицам, и те удалились.

– Он один? – спросил халиф.

– Судя по всему, да, мой повелитель. Правда, видели с ним какого-то русского, но он не всегда рядом. С вашего позволения, я сейчас притащу этого мерзавца к ногам Великого халифа, спасителя всех правоверных…

– Прекрати, не трать время на лесть – сам Пророк не терпел льстивых. Лучше приведи его побыстрей. Не терпится увидеть, что за человек этот Безумный ангел, почему он так спешит на собственную казнь. Говорят же, что он очень молодой…

Низко кланяясь, Паша-Бек кинулся исполнять приказание Великого халифа.

41

Камрин, заметив, что к ним направляется внутридворцовая стража, шепнул стоявшему рядом Афиногену:

– Тебе пора уходить. Ударь меня, чтобы я мог упасть и кричи, что все, что я говорил – ложь. Потом убегай, будто тебе противно меня слушать.

– Но, Камрин… – начал, было, возражать Афиноген.

– У нас нет времени! Или уже забыл о моем последнем желании, похоронить меня как христосца? А ты живой нужен своей стране, твой народ должен знать, что ты достойный сын. Действуй, они уже близко!

Афиноген ударил Камрина для вида и с криком «Не слушайте неверного», юркнул в толпу. Солдаты внешней охраны дворца, стоявшие рядом, тоже заметили, что к ним направляется отряд личной стражи халифа, налетели на Камрина, нанося удары то прикладами винтовок и ногами.

– Отстранитесь! Он нужен живым великому Халифу, – громкий повелительный голос остановил их.

Камрин выпрямился, вытирая разбитые губы.

– Давай! – Паша-бек лично толкнул его к воротам. – Тебя ждет Великий халиф.

Четверо солдат под предводительством Паша-бека провели Камрина через утопавший в зелени и цветах сад, а затем через длинные анфилады золоченых апартаментов в покои Великого халифа.

Мохаммад, сам человек немалого роста, подошел к Камрину, смерив его взглядом и высоко подняв голову – Камрин стоял перед ним, словно могучая гора.

– Значит, предо мной стоит с соколиным взглядом сам Безумный ангел? – насмешливо молвил халиф. – Жаль, что ты не воин в моей армии. Сам великий воин халиф Али гордился бы таким противником. Он всегда предлагал таким атлетам вступить в свою армию, а получив отказ, отрубал головы. Не зря тебя называют Безумным, хоть и ангелом – народ мудр, обмануть его невозможно: только безумец может сам прийти за своей смертью!

Камрин улыбнулся и ответил со своей обычной прямотой:

– Верно говоришь, Мохаммад: народ не удастся долго обманывать. Говоришь правильно, но дела у тебя со словами расходятся.

– Выходит, это я обманываю народ?! Могу вразумить тебя, чужеземец. Пусть с вами занимается учитель Ахунд. Он почитает Коран – священную книгу, а я подожду, пока откроются твои глаза. Аллах отправил последнего своего Пророка, именем которого назвали и меня, поправить мир, перестроить тот закон, который остался от первого пророка Моисея. Только верующие в Ислам люди найдут покой. А твой Иисус морочил голову вечной жизнью. Нет жизни после смерти, нет души. Все блага в этой жизни, и ад, и рай. За правильную веру, за добрые дела, за милостыню, Аллах благодарит своего раба и дает все земные блага. От него останется слава, добрая память для потомков – это и есть душа и вечная жизнь. Неверующего в единого Аллаха, он покарает в огне ада – уничтожит совсем. И никто о нем не вспомнит. Он милостив к избранным. Я получил милость от него, и буду строить единый мир, народ и единую веру – веру Ислама, чего бы мне это ни стоило. Только так может существовать вечная жизнь!

– Гитлер мечтал примерно о том же. О чем и ты: есть избранные, а остальных мы уничтожим! Сначала слепые овцы тоже любили и поддерживали его, а когда открыли глаза на свершенные деяния, испытав их на собственной шкуре, тогда не только взрослые, но даже дети стали кричать: «Гитлер капут!» А ты, Мохаммад, уверен, что так называемый «твой народ» тебя любит, и после твоего поражения не бросит в тебя камень? Ты уничтожил миллионы людей в Европе и Африке, ты готовишься напасть на Россию, на народ, который веками старался сохранить братство людей. Тех, кого ты подчинил, держат под страхом смерти. А когда народ живет со страхом, от него нельзя ждать любви. Рано или поздно произойдет бунт, поверьте мне, и будет еще больше крови. Бог не может давать благословения на подобные дела, неважно, как его называть – Аллах, Будда или Криша. Тебе не терпится начать новую мировую войну? Я пришел предложить себя в обмен на жизни всех людей, кого ты собираешься убить.

Халиф несколько секунд с удивлением смотрел на Камрина, а потом захохотал, упирая руки в бока.

– Коли ты сам пришел, безумец, тем более, – стоит ли делать обмен? – спросил он, вытирая тонким батистовым платком слезы, выступившие от смеха.

– У каждого человека должна быть ответственность – за себя и за других. Ты хочешь занять место третьего антихриста? Кстати, тебя уже народ так и называет – третий антихрист. Люди живут надеждой на пришествие спасителя, который очистит мир от грязных дел твоих рук, об этом мечтают даже мусульмане, те люди, которые действительно веруют в Бога, а не в придуманную приспешниками Сатаны «избранность». Огонь жестокости в людях разжигают такие как ты.