— Это сестра Трора, — бросил он, — Льялл.

— Сестра? — и почему я не удивилась. Женщина — такая же хищная, как и ее брат вождь.

— Будь с ней аккуратнее, — почему-то добавил Инне.

Я удивленно подняла брови, глядя ему в лицо, но ничего не спросила. Потому что, это было не мое дело, да и вряд ли он бы ответил какой-то там рабыне, как бы хорошо ко мне не относился.

Инне провел меня до кухни и оставил с вещами у дверей. Едва вошла в широкое помещение, наполненное ароматами приправ и запахом горящих дров, как ко мне тот час подошла высокая крупная женщина в белом переднике. Она скрестила руки на массивной необъятной груди и рявкнула на меня.

— Кто такая?

Я огляделась. Рядом столпились кухонные — несколько девушек и один парень. И они все с любопытством взирали на меня.

— Меня зовут Кири, — сказала я тихо, но без паники в голосе.

— Кири, значит, — женщина хмыкнула. Судя по ее устрашающему виду, она была главной на кухне. Оглядев меня с подозрительностью со всех сторон, женщина пожала плечами.

— Давно уже хозяин новеньких не приводил, — сказала она, обращаясь сама к себе, а затем резко повернулась к замершим на кухне рабам, — Что вылупились, а ну работать! — крикнула она так громко, что на полках задрожали котлы. Собравшиеся было поглазеть на новенькую, вмиг разбежались по своим местам, а меня еще раз окинули оценивающим взглядом.

— Хлипкая ты какая-то, — сказала женщина, — На кухне работала у прежнего хозяина? — спросила, глядя прямо в лицо. Я смотрела на ее грубые черты и думала о том, что не стоит ей признаваться в том, что я когда-то была дочерью вождя, поэтому вместо ответа я только коротко кивнула.

— Меня зовут Морна, — представилась она, — Я еще не знаю, что тебе прикажет делать хозяин, но пока ты находишься под моим началом, советую слушаться и беспрекословно выполнять все мои требования, а их у меня не много — далей свое дело умело и я останусь довольна, поняла, Кири?

Я снова кивнула, мысленно радуясь, что меня определили на кухню. Готовить я умела, работы не боялась. То, чего я опасалась с самого начала, могло и не сбыться. Возможно, Трор никогда не проявит ко мне интереса, а это значит, что у меня появится шанс пережить эту зиму, работая на кухне, а весной, если удастся, совершить побег. В том, что стоит бежать сейчас, не было и речи — на носу зима, да и поймают меня быстро. А так…

От мечтаний меня оторвал грубый крик Морны.

— Что стоишь, как вкопанная, давай, живо мой руки и иди помогай девочкам с курами!

Я едва не подпрыгнула на месте и тут же поспешила к тазику, где плескалась вода. Тщательно вымыв руки, я присоединилась к двум молоденьким рабыням, щипавшим кур во дворе. Обменявшись с ними взглядами, села рядом на сруб.

— Новенькая? — спросила одна из девушек, миловидная блондинка.

Я кивнула.

— Держи, работай, — она сунула мне в руки обезглавленную курицу, — А то еще мамаша Морна увидит, что ты без дела сидишь, получишь от нее выговор.

Я моргнула и принялась общипывать перья.

— Ты откуда? — спросила вторая девушка.

— Издалека, — ответила я туманно, всем своим видом давая понять, что не желаю заводить беседу. Мне хотелось побыть в тишине, а не болтать с этими рабынями, придумывая себе историю своей жизни. Признаваться в том, что я благородных кровей, я не собиралась.

— Меня зовут Фэй, — представилась светловолосая, та, что заговорила со мной первой и тут же представила подругу, — А это Кенна.

— Кири, — ответила я.

Девушки заулыбались, разглядывая меня.

— Ты такая хорошенькая, — сказала Фэй, — Не думаю, что надолго задержишься на кухне. Наш вождь очень охоч до женского пола, так что, думаю, скоро ты нас покинешь. Даже если и не он сам. На новенькую найдется много желающих!

Я вспыхнула.

— Вы ошибаетесь, — слова были произнесены мной слишком резко, потому что девушки перестали улыбаться, и отвернулись, продолжив заниматься птицей. А мне внезапно стало неловко от того, что я обидела ни в чем не повинных рабынь. Им естественно, хотелось просто поболтать. Я, как совершенно новое для них лицо, вызывала любопытство, и не более того. Желание узнать что-то новое, о чем после, перед сном можно было бы поговорить в людской.

— Мы тебе правду говорим, — не выдержала Фэй, — Ты просто должна знать, что тебя ждет.

Я с ожесточением впилась пальцами в перья и стала монотонно вырывать их. Девушки больше не пытались завести со мной беседы, что для меня стало настоящим облегчением.

В просторном зале, заставленном столами, ломившимися от яств, было натоплено, играл флейтист, всюду раздавались голоса, громкий смех. Сновавшие вдоль столов юркие рабыни следили, чтобы ни у кого из мужчин не пустовали чаши и то и дело подливали туда меду или пива. Развешенные по углам пучки ароматных трав перемешивались с запахами приготовленной пищи. В углу у стены горел огромный камин, весело потрескивая сухим деревом. Сидевший во главе стола Трор, обвел взглядом зал и повернулся к матери, расположившейся рядом с ним и Льялл. Сестра тем временем ковыряла что-то в тарелку, бросая украдкой взгляды на другой конец стола, за которым восседал Инне. Но Трор не обращал внимания на Льялл, зная о том, какие отношения связывают его сестру и лучшего друга, он, тем не менее, не пытался изменить их отношение друг к другу, считая, что они должны разобраться между собой без посторонней помощи. При этом он старался не смотреть на Оллу, высокую красивую девушку с копной длинных огненно-рыжих волос, которая мерцая зелеными прозрачными глазами, так и норовила оказаться как можно ближе к своему господину, то и дело, словно ненароком касаясь его то рукой, то задевая бедром. Девушка всем своим видом показывала, как сильно она скучала по своему господину, но в голове Трора ее образ уже давно был вытеснен другим.

— Мне сказали, ты привез из похода новую рабыню, — сказала его мать, глядя Трору прямо в глаза.

Он тотчас перевел на нее свой взгляд.

— Правда, я ее еще не видела, — добавила женщина. Исгерд была уже не молода, но еще довольно хороша собой. В черных косах, уложенных на голове, наподобие короны, едва проблескивала редкая седина. На гладком лбу пролегла едва заметная морщинка — Трор подумал о том, что ее не было до его отплытия. Синие глаза его матери излучали спокойствие и толику жестокости. В них, как и в глазах ее сына, не было даже намека на присутствие сентиментальных чувств.

— Кто она такая? — спросила мать, — Очередная твоя игрушка?

Сын усмехнулся ей в ответ.

— Даже если и так? Ты разве против? — осведомился он.

— Конечно же, нет, — произнесла его мать, — Но ты же знаешь, что я жду, когда ты привезешь мне не очередную любовницу, а невесту, которая наконец-то сможет дать мне долгожданных внуков и продлит наш род, — женщина покосилась на Льялл и добавила чуть громче, чтобы дочь расслышала ее слова, — Я боюсь, что мои дети оказались непригодными подарить мне это счастье, — Девушка хотя и сидела рядом с матерью, но словно была погружена глубоко в себя и казалось, не слышала ее слов.

— Когда я встречу достойную меня женщину, то сразу привезу ее к тебе, — сказал Трор матери и тут же вспомнил, как сватался к Гуннару, чья дочь отказалась выходить за него, предпочтя другого мужчину, которого он даже в глаза не видел. Почему-то он заранее ненавидел этого Сигурда, сумевшего завоевать так быстро сердце Кири. Трор со злостью сжал зубы и словно опешил от такой своей реакции. Он заставил себя расслабиться, но образ Кири все никак не выходил из его головы. Интересно, куда определил ее Инне, подумал Трор. Скорее всего, на кухню, там самая легкая работа и еда. Кормчий явно симпатизировал этой девчонке, и это не нравилось вождю. Заметив его настроение, мать положила свою руку ему на плечо.

— Что происходит? — спросила она.

Трор покачал головой.

Когда после, ближе к полуночи, изрядно подвыпившие мужчины растащили столы и, похватав рабынь, устроили веселье с танцами и зажиманиями, Льялл поднялась со своего места и решительным шагом, под пристальным взглядом брата и матери, направилась к концу стола, за которым сидел Инне. Трор видел, как напрягся его лучший кормчий, глядя на приближающуюся девушку. Сидящий рядом с Инне Свенд толкнул его локтем в бок, кивая на Льялл.