В беспокойном ожидании Олав и не заметил, как перечистил все свое оружие.

Трор вернулся ближе к закату. Из сопровождавших его людей были лишь Свенд и Тью. Куда подевались остальные, Олав только догадывался.

Как заметил Олав еще во время плавания, Эти двое, да кормчий Инне, были самыми приближенными к вождю дружинниками. Между ними были поистине дружеские отношения.

— Собирайтесь, — сказал Трор, поднимаясь на борт, — На Драконе остаются только Инне и Тью. Остальные за мной.

Воины торопливо облачились в туники, сверху надев лишь кожаные куртки, чтобы доспехами не привлекать лишнего внимания. Затем вслед за Трором спустились на пристань. Олав невольно прикоснулся рукой к ножнам.

— При входе в город надо будет сдать оружие, — предупредил всех вождь, — И чтобы без пререканий. Тут такой закон.

Они подошли к высоким стенам. Олав увидел у ворот вооруженных стражников. Трор первым отдал свой меч, следом за ним попрощались со своим оружием Свенд, Лонан и остальные. Олав замыкал шествие. Предав в руки стражнику свой меч с перевязью, Олав проследил взглядом, что тот отнес все оружие в деревянную пристройку, расположенную рядом с одной из высоких башен, венчавших вход в город. Следуя за Трором, Олав то и дело оглядывался по сторонам, подмечая путь, по которому они шли. Мимо проезжали верховые. Сипло проскрипела крытая телега с бородатым возницей. Люди здесь были какие-то суетливые, словно постоянно спешили куда-то. Дома вокруг стояли высокие с покатыми крышами. Почти рядом с каждым домом находилась таверна. Олав решил, что вероятно, подобные заведения здесь процветали, если разрослись в таком количестве.

— Хотя, чему тут удивляться, — подумал он, — Город ведь — торговый порт!

Трор завел своих людей в маленький двор одного из постоялых домов. Они вошли внутрь длинного деревянного здания с двумя этажами. В широком зале за столами шумели, ужиная, постояльцы. Пахло солодом и жареной курятиной. Сновавшие между столами молодые девушки с разносами в руках, улыбаясь, косились на высоких дружинников, стоявших в дверях, пока Трор договаривался с хозяином заведения о ночлеге. Когда он закончил, то подозвал своих людей.

— Сейчас сядем, спокойно поужинаем, — сказал он и направился к ближайшему широкому столику, способному вместить всех его людей. Олав сел с самого краю, глядя на то, как Трор занимает место во главе. К ним почти сразу подскочила пышнотелая девица с толстой рыжей косой. Она одарила всех мужчин белоснежной улыбкой и пригнулась к Трору так низко, что в низком вырезе ее платья стала видно почти вся грудь.

— Что будем заказывать? — спросила она, откровенно разглядывая Трора. Вождь ухмыльнулся, гладя в ее яркие голубые глаза. Его взгляд мимолетно скользнул в лиф платья, улыбка тот час стала шире.

— Давай-ка, неси нам мяса, хлеб и овощей, красавица, — сказал он, — Да пива побольше! — и легко хлопнул ладонью по широкому заду девицы, на что она не возмутилась, а наоборот, хохотнув, подобрала юбки и поспешила к длинной стойке, за которой управлялся хозяин таверны.

— А ничего так, девка, — сказал Свенд, — И она определенно положила на тебя глаз, Трор, — добавил он, подмигнул вождю.

— Да, — согласился тот, — Только не до нее сегодня. Есть дела и поважнее, — он склонился к столу и тихо зашептал, чтобы слышали только его люди. Олав, сидевший дальше всех, весь обратился в слух.

— Ешьте, пейте, только знайте меру, — сказал Трор, — Делайте вид, что пьяны. Я устроил нас на ночь на конюшне, так как все остальные места заняты, но это нам и на руку. Ночью никто не увидит, как мы будем выходить отсюда.

Заметив спешащую к столу девушку, несущую в руках два увесистых кувшина с пивом, Трор замолчал и выпрямился. Девица подошла, призывно качая бедрами и поставив пиво на стол, бросила томный взгляд в сторону вождя, а затем так же плавно удалилась. Она еще несколько раз подходила к их столу, принесла кружки и блюда с мясом, хлебом и тушеными овощами. Затем словно ненароком потерлась о Трора бедром, когда наливала ему пива. Тот не преминул усадить девицу к себе на колени и что-то шепнул ей в ухо. Девушка даже не думала сопротивляться такому напору и расселась на коленях воина, словно у нее больше не было другой заботы, при этом непрерывно краснея и хихикая на те слова, что он не переставал шептать ей. Олав с недоумением покосился на то, как рука Трора легла на пышную грудь девицы и слегка сжала ее, но кажется, никого кроме его это не смутило. Остальные воины успешно набивали животы и переговаривались между собой.

— А как же Кири? — почему-то подумал Олав, глядя на то, как Трор уже целует пышку, но потом словно опомнился. Ведь, в конце концов, они еще не были женаты, да и, зная вкусы сестры, он не сомневался, что и вряд ли будут. Он до сих пор удивлялся тому, что Кири ответила согласием на предложение Трора, хотя, возможно, на то были какие-то причины, о которых он и не знал? Да и в любом случае, это было не его дело, с кем сейчас обнимается его вождь.

Олав одним залпом выпил кружку пива и с грохотом поставил ее на стол. Трор услышав шум, оторвался от любований прелестницы и, спихнув ее с колен, кивнул в сторону Олава.

— Налей — ка, красавица, еще пива моему будущему родственнику. Я вижу его чаша пуста! — и легко подтолкнул девушку к Олаву. Она с готовностью подхватила кувшин и вмиг оказалась рядом с сыном Гуннара.

— А ты тоже ничего, мальчик, — шепнула она ему в ухо. Олав нахмурился, на что молодая женщина только звонко рассмеялась.

Почти в полночь они ввалились толпой в полупустую конюшню и как один повалились в пахнущее свежестью сено. Олав не успел заметить, где Трор дел свою приставучую красавицу, но он вошел следом за ними уже один. Едва за вождем закрылись двери, как мужчины по вскакивали с мест. Олав с удивлением отметил, что ни один из них не был пьян. Все эти веселые песни и качающаяся походка оказались лишь игрой. Бородатые лица сейчас смотрели на своего вождя. Трор поднял вверх руку, призывая всех к молчанию.

— Сейчас ложимся спать, все, кроме Лонана, — приказал он, — Ты остаешься на страже и разбудишь нас, когда все стихнет, и в таверне погаснут огни.

Лонан коротко кивнул и сел на деревянную колоду у дверей конюшни. Олав лег спать, подложив под голову ладонь, но заснуть так и не сумел. Пока остальные храпели, ворочаясь во сне, он лежал и не мог ни о чем думать, кроме как о предстоящем сражении.

— Сначала мы вернем свое оружие, — думал он, — Значит, нам предстоит первый бой с охранниками, что стоят на воротах, — он перевернулся на спину, заложил руки за голову, уставившись тяжелым взглядом в крытый потолок и слушая, как постепенно затихает город, погружаясь в сон. Когда замерли все звуки, кроме тихой песни ветра, скрипевшего вывеской над входом на постоялый двор, Лонан поднялся со своего места, где просидел почти не шелохнувшись два с лишним часа и принялся будить своих товарищей.

— Пора, — сказал Трор, открывая двери конюшни. Он бесшумно выскользнул в темноту. Следом за ним вышел Свенд и Олав. В этот раз шествие замыкал Лонан.

Следуя шаг в шаг за Свендом, Олав старался ступать как можно тише, но все равно ему казалось, что он производит столько шума, что кто-то непременно должен проснуться и услышать его. Идущий впереди Свенд неожиданно обернулся к Олаву и, кивнув ему, ободряюще улыбнулся.

Не понятно, как, но это подействовало на Олава успокаивающе. Он кивнул в ответ, на что Свенд расплылся в широкой улыбке и отвернулся.

Олав не помнил, как они миновали ворота и тот недолгий путь от таверны до крепостных ворот. На их счастье на встречу за все это время им ни разу не попались прохожие. То ли здесь ночью было запрещено выходить на улицы, то ли им просто банально повезло. Олав следовал за Свендом и в этот раз совсем не смотрел по сторонам, сосредоточившись на том, чтобы производить как можно меньше шума.

У ворот им встретился первый стражник. Увидев появившихся из темноты крепких мужчин, он вскинул копье и, уже открыл было рот, чтобы позвать остальных караульных, как Трор тенью метнулся к нему. Олав успел увидеть только размазанное движение и уже мертвый охранник медленно сполз на землю. В свете факелов, освещавших площадку перед воротами, Олав сумел разглядеть, что у мужчины было перерезано горло. Трор тем временем махнул рукой своим людям, подзывая к себе.