Брат Жан, не долго думая, помчался к походным кухням и, возвеселившись душою, наиучтивейше обратился к поварам:

– Ребята! Я желаю, чтобы всем вам была нынче воздана великая честь и великая слава. Вам уготованы ратные подвиги, доселе еще не виданные. Ах ты, живот на живот, разве отважные повара когда-нибудь лицом в грязь ударят? Пойдем бить пакостных этих Колбас! Я буду вашим начальником. Выпьем, друзья! А ну, веселей!

– Ваша правда, начальник! – подхватили повара. – Мы всецело вверяемся вам. Под славным вашим предводительством мы готовы идти на жизнь и на смерть.

– На жизнь – пожалуйста, а на смерть – ни-ни: это уж пускай Колбасы, – объявил брат Жан. – Итак, стройся! Паролем вашим будет Навузардан!

Глава XL

О том, как брат Жан построил свинью и спрятал в нее отважных поваров

Тогда по приказанию брата Жана строители смастерили огромную свинью и поставили ее на корабль с кружкой. Сработали этого борова и правда здорово: тяжелые орудия, установленные на нем полукружиями, выбрасывали каменные ядра и четырехгранные стальные копья, площадь же его была такова, что под его прикрытием могли сражаться более двухсот человек, а сделана была эта свинка по образцу свиньи лариольской[805], с помощью которой англичане в царствование юного французского короля Карла VI взяли Бержерак.

Приведу имена смелых и отважных поваров, вошедших в эту свинью, будто в троянского коня:

Соуспикан, Мэтр Грязнуйль,

Обмишуль, Кишки,

Труслив, Растолки,

Трусиш, Архижирей,

Филе, Винегрет,

Паскуд, Де Волай,

Мандрагор, Подавай,

Гренки, Подливай,

Неспеша, Жаркой,

Уполов, Тушонэ,

Фрикасе, Обормот,

Блинки, Антрекот.

На гербах у всех этих доблестных поваров по полю в виде разинутых пастей были изображены зеленого цвета шпиговальные иглы с посеребренными изогнутыми полосками с наклоном влево.

Жри-жри, Пожри,

Жри, Прожри,

Нажри, Сожри,

Обожри, Масложри,

Дожри, Свинейжри,

Недожри, Жирнейжри,

Саложри, Пейдажри,

Салоешь, Салолиз,

Салорежь, Саложуй,

Салосвесь, Саломблюй,

Саломсмажь, Салояд,

Саломшпик, Саложрун,

Саломсморк, Саловар,

Салосмак, Салотоп.

Салолюб,

Салоп (сокращенно), уроженец Рамбуйе. Полное имя этого профессора кулинарии – Салолоп. Ведь вы же говорите знаменосец вместо знаменоносец.

У марранов и евреев имена эти не встречаются.

Блуди, Подлив,

Салатье, Котлолиз,

Крессалатьер, Доедай,

Скоблиреп, Доглодай,

Свинье, Уплетай,

Кролико, Уминай,

Приправ, Недрожи,

Меситест, Прокопти,

Паштет, Котлет,

Жиго, Навар,

Присоли, Сардин,

Барбарис, Творог,

Суплакай, Кислуш,

Балагур, Макарон,

Простофиль, Гарнир.

Крошкоешь. Этого перевели из кухни в покой к доблестному кардиналу Венёру для услуг.

Пережар, Милаш,

Помело, Бабамгож,

Колпак, Барабош,

Помешай, Баловник,

Сбабойсмог, Сбабойнеслад,

Кбабескок, Бабамуслад,

Сбабойслаб, Растороп,

Небейваз, Габаонит,

Грудин, Неуклюж,

Прокис, Крокодиль,

Шаговит, Всажерож,

Дуйвкишку, Франтовит,

Скат, Мордобит.

Мондам, изобретатель соуса Мадам, за что и получил шотландско-французское это прозвище.

Зубощелк, Шафранье,

Губошлеп, Космат,

Мирлангуа, Антитус,

Клювбекас, Укроп,

Судомой, Редис,

Пипипспс, Сосис,

Соплив, Свинин.

Треска,

Робер. Этот изобрел весьма полезный соус Робер; его непременно надобно подавать к жареным кроликам, уткам, к жареной свинине, к яйцам «в мешочке», к соленой треске и множеству других кушаний.

Угри, Мясоруб,

Икра, Лежебок,

Дуралей, Калабрит,

Ошмет, Брюквожуй,

Ветрогон, Дристун,

Осетрин, Обмараль,

Рагу, Сплошьвдерьме,

Костляв, Прилип,

Сельдей, Свиноглот,

Пирожок, Сеймомент,

Длиннонос, Раксвистун,

Жуйвуснедуй, Вискаша,

Телуш, Ротозей,

Репей, Телок,

Мукосей, Смазлив.

Доблестные сии повара, бравые, молодцеватые, закаленные, к бою готовые, вошли в свинью. Брат Жан, взяв с собой нож, вошел последним и изнутри запер двери, двери же там были сделаны на пружинах.

Глава XLI

О том, как Пантагрюэль колом бацал Колбас

Колбасы подошли до того близко, что Пантагрюэлю видно было, как они размахнулись и ощетинились целым лесом копий. Тогда он послал к ним Гимнаста спросить, чего им надобно и что могло их так разобидеть, коль скоро они решились без всякого предупреждения идти войной на старинных своих друзей, которые ничего дурного им не сделали и не сказали.

Гимнаст отвесил первым рядам почтительный, низкий поклон и вдруг закричал во всю мочь:

– Мы с вами заодно, заодно, заодно, мы все к вашим услугам! Все мы сторонники Канунпоста, старинного вашего союзника!

После мне передавали, что вместо «Канунпоста» он сказал «Капутпостам». Как бы то ни было, при этих словах некая толстая Мозговая Колбаса, дикая и упитанная, выскочила из строя и едва не схватила Гимнаста за горло.

– Клянусь Богом, – вскричал Гимнаст, – ты войдешь туда не иначе, как по кусочкам, – целиком все равно не удастся!

Тут он обеими руками поднял свой меч, который назывался «Поцелуй-меня-в-зад», и надвое разрубил Колбасу.

Бог ты мой, до чего ж она была жирна! Она мне напомнила огромного Бернского быка, убитого при Мариньяно во время разгрома швейцарцев. Вы не поверите: сало у нее на животе было не менее чем в четыре пальца толщиной.

Как скоро Гимнаст размозжил Мозговую Колбасу, все прочие Колбасы на него накинулись и подлейшим образом сшибли с ног, но в эту самую минуту Пантагрюэль и его соратники устремились к нему на выручку. Вот тут-то и началась свалка. Колбасорез давай резать Колбас, Сосисокромс – кромсать Сосисок. Пантагрюэль колом бацал Колбас, брат Жан, сидя в свинье, молча за всем следил и наблюдал, как вдруг Телячьи Сосиски с превеликим шумом ударили из засады на Пантагрюэля.

Тогда брат Жан, узрев смятение и замешательство в Пантагрюэлевом стане, отворил двери свиньи и вышел оттуда в сопровождении бравых своих солдат, из коих одни вооружены были вертелами, другие – жаровнями, каминными решетками, сковородами, лопатками, противнями, рашперами, кочергами, щипцами, подвертельной посудой для стекания мясного сока, метлами, котлами, ступками, пестиками, и все это воинство, блюдя тот строй, какой обыкновенно держат пожарные, неистово завопило и закричало в один голос: «Навузардан! Навузардан! Навузардан!» С этими криками остервенелые повара ринулись на Телячьих Сосисок и врубились в строй Сосисок Свиных. Колбасы же, видя, что противник получил подмогу, бросились бежать что есть духу, словно все черти припустились за ними вдогонку. Брат Жан бил их, как мух, солдаты также даром времени не теряли. То было жалости достойное зрелище: все поле устилали мертвые и раненые Колбасы. И тут летопись гласит, что, когда бы не перст Божий, колбасное племя было бы этими воинами от кулинарии истреблено. Хотите верьте, хотите нет, а происшествие случилось и впрямь необыкновенное.

С севера налетел огромный, громадный, грязный, грузный, грозный, серый хряк на длинных и широких, как у ветряной мельницы, крыльях. Оперение было у него, как у феникоптера, на лангедокском наречии именуемого фламинго: глаза – красные и сверкающие, как пиропы; уши – зеленые, как празиновые изумруды; зубы – желтые, как топазы; хвост – длинный и черный, как лукуллов мрамор[806]; ноги – белые, насквозь просвечивающие, прозрачные, точно алмазы, и были эти ноги лапчатые, как у гуся и как у тулузской королевы Гусиная Лапка[807]. А на шее у него висело золотое ожерелье с ионической надписью, из коей я мог разобрать только два слова: US AQHNAN, то есть «Кабан, Минерву поучающий».