– Спасибо, сэр, – отозвался Блэкстон. – Вы правы: здесь я больше ничем помочь не могу.

Блэкстон вернулся к своей машине и обнаружил, что запер двери. Что было довольно забавно, если учесть, что все окна в ней были выбиты. Он покачал головой, изумляясь силе привычки, и смахнул осколки стекла с сиденья.

Однако он не поехал в участок. Доклад может подождать.

Спустя несколько минут он стоял там, где находился в тот момент, когда велел своему напарнику вызвать машину с подмогой. Он стоял лицом к дому. На том месте, где умер Дарнел Уиллис, осталась лужа крови. Входную дверь, на которую брызнули кровь и мозги Уиллиса, сняли с петель и увезли. Блэкстон сделал пометку проследить за этим.

Место преступления было ограждено стойками с натянутой на них желтой лентой. Двое полицейских в патрульной машине не подпускали к дому любопытных. Блэкстон увидел, как симпатичная девушка лет двадцати в длинной цыганской юбке и старушечьих очках бросила в сторону дома букет цветов.

Он с отвращением покачал головой: оказывать почтение памяти ублюдка! Превращать его в невинного мученика! И кого – насильника, избивающего женщин и стреляющего в полицейских!

Мужчина в синей куртке вышел из пустого дверного проема. Блэкстон его окликнул.

– Здесь ведется федеральное расследование, – сказал мужчина и махнул рукой, запрещая Блэкстону приближаться.

Блэкстон предъявил ему значок полицейского.

– Здесь ранили моего напарника.

– Мне очень жаль, – сказал агент, – но я не могу вас сюда пропустить.

Блэкстон начал было ругаться и добрался уже до нелестных выражений в адрес матери агента, но замолчал, поняв, что это ему не поможет. Он вернулся в разбитую машину и поехал на стоянку для конфискованных машин, чтобы ребята из отдела огнестрельного оружия могли ею заняться. У ворот он получил указание оставить машину на любом свободном месте.

Угнанный пикап, в котором встретил смерть Гарилло, все еще стоял на стоянке. Блэкстон подошел к машине и заглянул внутрь. Спинку широкого сиденья сняли, а лобовое стекло окончательно осыпалось. Он открыл дверь и провел рукой по задней стороне сиденья. Ничего.

Что-то задело его за макушку. Это оказалась визитная карточка, застрявшая там, где крыша кабины соединялась с дверцей. Он высвободил ее, стряхнул засохшую кровь и прочитал слова: Авторемонтная мастерская «Весельчак Джек». Сколько времени карточка находилась тут? Он спрятал ее в карман и прошел через улицу в здание криминалистических лабораторий.

Он нашел Джеффа Хагучи за микроскопом.

– Я пригнал свою машину.

– Как Алекс? – спросил Джефф.

– Все еще не очнулся, – ответил Блэкстон. – Если его состояние останется стабильным, они попробуют постепенно отменить противосудорожные средства.

– Он сильный, – сказал Джефф.

– Сержант Манн говорит, что пуля, прикончившая Дарнела Уиллиса, была не тридцать восьмого калибра. Ты сумел это проверить?

– Нет. Я ее не получил, – ответил Джефф. – Первыми туда добрались фэбээровцы. Они торчали там все утро.

– И что делали? – спросил Блэкстон.

– Сначала они увезли дверь, – сказал Джефф. – В ней та пуля и застряла.

– А почему расследование ведут они? – спросил Блэкстон. – У отдела внутренней безопасности есть свои детективы. Мне это не нравится.

– То, что произошло потом, приятель, не понравится тебе еще больше, – отозвался Джефф. – Фэбээровцы забрали все оружие, которое обнаружили в доме, и получили ордер на изъятие всего материала, относящегося к этому делу, в том числе и пули, которой ранили Алекса. И как мы теперь должны доказывать, что Алекса ранил Уиллис? Долбаные федералы! А теперь еще общественность выступает с протестами – заявляют, что гражданские права Уиллиса были нарушены. Надеюсь, ты свою задницу прикрыл.

Блэкстон воззрился на Джеффа, но на самом деле он даже его не видел. У него возникла чувство, будто он уже несколько дней отстает на шаг – и ему это очень не понравилось. Если ему перекрывают прямой путь, он пойдет обходной дорогой. Для этого необходимо приостановиться и поискать ее. Когда человек защищается, поспешно отступает, то порой об этом забывает.

– А как насчет двойного убийства в Венис? Мы получили информацию о том, что оно связано с делом Гарилло. Ты имел возможность изучить те пули?

Джефф потянулся за какой-то папкой и начал ее листать.

– Ага, и ты придешь в восторг. – Он извлек оттуда официальный документ и вручил его Блэкстону. – Это были пули 7, 62 на 21 миллиметр – для автоматического оружия, но не бронебойные.

– Ты сообщил фэбээровцам?

– Знаешь, за всей этой суматохой я совершенно забыл.

Блэкстон прочел заключение, кивая головой. До него не сразу дошло, что происходит, но теперь он начал чуять подвох.

– Я играю в шахматы по переписке, – проговорил он, глядя в какую-то точку за плечом Джеффа. – Я играю с противниками со всего мира. Этих людей я никогда не вижу – только записи их ходов.

– А при чем тут… – заинтересовался Джефф, но Блэкстон уже продолжал:

– Среди них есть тип по имени Вонг. Он – гроссмейстер. Живет в Гонконге. В прошлом году мы разыгрывали партию, и я решил, что мне удалось взять над ним верх. Его король был загнан в угол. Я жду, как он себя поведет, и тут приходит открытка: записан его ход, а на лицевой стороне нарисован китайский иероглиф. Конечно, я не знал, что он означает, и не стал обращать на него внимания. Я думал о своем следующем ходе всего минут пять, ведь я был уверен, что Вонгу не выкрутиться.

– Наверное, тебе стоит пойти домой, Джигс. Отдохнуть.

– Дело в том, что еще через два хода он поставил мне мат. Позже я попросил, чтобы мне перевели тот иероглиф. Человек, которому я его отнес, объяснил мне, что в иероглифе наложены друг на друга два символа: опасность и возможность. Он сказал, что они передают китайское понятие «решительный момент», то, что мы называем «кризис».

– Все это очень интересно, Блэкстон. Но что это, черт побери, должно означать?

– Это означает, что пора переходить в атаку. Дай мне ключ от твоей машины. – Он вручил Джеффу свой. – И ты никакого федерального постановления не видел.

– И сколько, по-твоему, я смогу прикидываться слепым?

– Надеюсь, достаточно долго, чтобы успеть выковырять пулю из сиденья моей машины и посмотреть на нее в микроскоп.

– Посмотрю – а дальше что?

– Для начала сравни ее с пулями из дела о двойном убийстве. И обязательно все задокументируй.

– А что еще? – спросил Джефф.

– Свяжись с сержантом Манном и расскажи ему, что вытворяют фэбээровцы.

– А ты что собираешься делать?

– Я собираюсь стребовать должок, – ответил Блэкстон. – Можно от тебя позвонить?

– Сколько угодно, Джигсо.

Клер Донавон дала ему номер телефона, который стоял прямо у нее на рабочем столе. Она ответила после первого же звонка.

– Я только что ездил к тому дому, – без предисловий начал он.

– Ты застал меня совершенно случайно, – решительно заявила она.

Хорошо уже то, что она не притворяется, спрашивая, к какому дому.

– Твои люди достали пулю, которая убила Дарнела Уиллиса?

– Не могу сейчас говорить, милый. Я буду рада связаться с тобой через пару дней, когда вернусь в город. Но ты поймал меня буквально в дверях.

– Клер, мне нужна твоя помощь. Мой напарник в больнице. На полицию наезжают все кому не лень, – скоро дело дойдет до облавы на копов. Я должен знать, что это за пуля.

– Да как же ты не поймешь! – возмутилась она. – Ведь я говорила тебе, что в этом деле не все так просто! Пока ситуация не изменилась. Мы не можем без необходимости разглашать относящиеся к делу сведения. От этого зависят человеческие жизни.

– Жизни или карьеры, Клер? – спокойно спросил Блэкстон. – Будем считать, что у тебя как раз появилась необходимость. Думаю, я заслужил право знать.

– Мне очень жаль, – сказала она. – Но я действительно не могу, клянусь! Ты сейчас возбужден и расстроен, тебе надо взять себя в руки. Обещаю: как только мы получим результаты лабораторных исследований, я ими с тобой поделюсь. А пока мне больше нечего сказать.