Когда Бог придет судить мир, то иудей, идолопоклонник или магометанин сможет сказать: О, если бы я имел счастье жить в лоне Церкви, если бы я был христианином, если бы я получил ту благодать, которую имел этот избранный народ, то я жил бы совсем иначе. Да, Б.М., нам дано преимущество этой милости и благодати. Но опять-таки, как мы пользуемся ими? Где наша благодарность? Нет, Б.М., наша неблагодарность не останется безнаказанной; Бог в Своем гневе лишит нас этих благ, к которым мы так равнодушны, или, вернее, которыми мы пренебрегаем или даже употребляем во зло. Я не говорю, Б.М., что на нас обрушится засуха, наводнения, град, бури, болезни и все бичи Его правосудия: все это ничто, хотя и представляет собой часть наказания за нашу неблагодарность. Но настанет время, когда Бог, увидев с каким пренебрежением мы относимся к драгоценному дару, унаследованному нами от наших отцов по вере, лишит нас его и передаст другим. Увы! Б.М., мы почти уже потеряли веру, переживая недавно злосчастные времена.69 Не предупреждение ли это, которым Бог, казалось, нам указывал, что если мы не будем лучше применять к жизни нашу веру, то Бог отнимет ее у нас. Не вызывает ли одна эта мысль у вас трепет, Б.М., и не заставит ли она вас усерднее молиться и творить добрые дела, чтобы Бог нас не лишил этого счастья? Не должны ли мы быть готовыми, подобно волхвам, пожертвовать всем, чтобы сохранить это сокровище?

24. Храмовый праздник

[70]

Чем объяснить, Б.М., это рвение и негодование, выразившееся на лице Иисуса Христа? В другом месте мы видим, что Он стал судьей жены прелюбодейки, но не осудил ее (Ин 8); мы видим, что Он простил все соблазны и ужаснейшие грехи жены-грешницы (Лк 7); Он был милостив ко всем кающимся грешникам как видно из притчи о блудном сыне (Лк 15). Как только Он увидел Иерусалим – этот неблагодарный город, Он горько заплакал: «О, если бы и ты ныне узнал, что служит миру твоему; но это сокрыто ныне от глаз твоих» (Лк 19. 42). Видите, Б.М., Он всегда проявлял доброту и любовь. Что же лишило Его милосердия и вооружило Его благие руки бичом правосудия? Ах, это случилось потому, что осквернили дом Отца Его, сделав из него вертеп разбойников и торговый дом! Это осквернение, как меч, пронзает Его нежное сердце. Он больше не может сдержать любовь к Отцу и ревность о Его славе; как только Он вошел в Иерусалим, Он сразу же направился в храм, чтобы обратить к иудеям упреки за страшное осквернение места, посвященного молитве. Он даже не дает им времени бежать. Он сам схватывает столы с товарами и опрокидывает все на землю. Ах! Б.М., как ужасно наше неуважительное поведение в церквах; между тем храм Соломонов был лишь их прообразом! С каким трепетом, вниманием и молитвенным настроением должны были бы мы входить в свои церкви! Чтобы вам это объяснить, я укажу вам на то, какие мысли должны занимать нас, во-первых, когда мы идем в церковь, во-вторых, во время нашего пребывания в ней, и, в-третьих, при выходе из нее.

Как понять нашу слепоту, если подумать, с одной стороны, о благодати, которую Господь Бог уготовал нам в Своем святом храме, о том, как мы нуждаемся в ней, и о горячем желании Бога преподать нам ее, – и с другой стороны, о нашей неблагодарности и равнодушии к Его дарам? Когда наш долг призывает нас в столь священное место, не подобны ли мы преступникам, которых ведут на суд, чтобы осудить на страшную казнь, а не христианам, движимым одной любовью к Богу? О, как слепы мы, Б.М., в нашем равнодушии к небесным благам и в стремлении к благам земным!

Действительно, когда дело касается мирских дел и даже удовольствий, то мы всецело заняты ими, думаем о них заранее, обдумываем их; но увы!, когда дело касается службы Божией и спасения нашей бедной души, то для нас это рутина, к которой мы непостижимо безразличны. Если мы хотим поговорить с сильным мира сего или попросить у него какой-нибудь милости, то мы этим занимаемся уже заранее; мы советуемся с более сведущими людьми, чтобы узнать, как к нему явиться; мы предстаем пред ним со скромным и почтительным видом, как полагается по отношению к такому лицу. А когда мы приходим в дом Божий, то бывает совсем не то! Никто не думает о том, что он будет делать, или о чем он будет просить Бога. Скажите, Б.М., кто из вас, идя в церковь, спрашивает себя: куда я иду? В дом простого человека, в королевский дворец? О нет! Я иду в дом Бога моего, в жилище Того, Кто любит меня больше Самого Себя, ибо Он умер за меня; Чьи милосердные взоры видят мои действия, Чьи уши отверсты для моих молитв, Кто всегда готов услышать и простить меня. Почему же, проникнувшись столь прекрасными мыслями, мы не говорим словами святого царя Давида: «Возрадуйся, душа моя, ибо ты войдешь в храм Господень» (ср. Пс 121. 1), чтобы поклониться Ему, изложить перед Ним свои нужды, слушать Его святые слова, просить Его милости. О, как много я должен Ему сказать, сколько милостей у Него просить, как Его благодарить! Я поведаю Ему все свои печали и Он утешит меня; я исповедуюсь Ему в своих грехах и Он простит меня; я расскажу Ему о своей семье и Он благословит ее Своей милостью. Да, Боже мой, я поклонюсь Тебе в Твоем святом храме и вернусь оттуда исполненный Твоих благословлений.

Скажите мне, Б.М., заняты ли вы такими мыслями, когда ваш долг призывает вас в церковь? Таковы ли ваши мысли, после того, что вы все ваше суетное утро говорили о продаже и купле или по меньшей мере о совершенно бесполезном? Вы наспех приходите к божественной Литургии, да и то часто ко второй ее половине. Увы! Решусь ли я сказать, сколько таких, кто перед тем как посетить своего Создателя, сначала посещает бога пьянства и, приходя в церковь с головой, одурманенной вином, до самых церковных дверей говорят о мирских делах! О Боже мой! Разве это христиане, которые должны жить как ангелы на земле?.. А лучше ли ваши чувства, сестра моя, когда заняв свой ум и часть своего времени мыслями о том, как нарядиться, чтобы понравиться свету, вы приходите затем в место, где должны были бы только оплакивать свои грехи? Увы! Священник уже часто приступает к престолу, когда вы прихорашиваетесь перед зеркалом.71 О Боже мой! Разве это христиане, взявшие Тебя своим примером, проведшего всю жизнь в отрешении и слезах!.. Послушайте, девушки, что вам говорит св. Амвросий, епископ Медиоланский. Стоя в дверях церкви, он увидел разряженную молодую особу и обратился к ней со следующими словами: «Куда ты идешь женщина?» Она ответила ему, что идет в церковь. «Ты идешь в церковь, – сказал ей святой епископ, – а скорее похоже, что ты собралась на танцы, в театр или на какое-нибудь зрелище; ступай, грешница, иди оплакивать свои грехи в тайне и не оскорбляй своими суетными нарядами уничиженного Бога в Его храме». Боже мой! Сколько в нашем веке!..72 Сколько молодых особ, приходящих в церковь, заняты только собой и своими нарядами! Они входят в храм Господень, говоря в сердце своем: «Полюбуйтесь мною». Не нужно ли плакать при виде такого печального расположения духа?

А вы, отцы и матери, каково ваше расположение духа, когда вы идете в церковь, на божественную Литургию? Увы! С болью нужно сказать, что как раз родители чаще всего входят в церковь тогда, когда священник уже стоит у престола или даже проповедует! – Ах! – скажете вы мне, – мы приходим, когда можем, у нас есть другие дела. – Конечно, у вас есть другие дела; но я знаю, что если бы вы не отложили на воскресенье те дела по хозяйству, которые вы могли сделать в субботу, и если бы вы встали пораньше утром, вы бы успели все сделать до божественной Литургии и пришли бы в церковь до того, как священник стал у престола. То же относится и к вашим детям и прислуге; если бы вы не распоряжались ими до последнего удара колокола, то они успевали бы приходить к началу. Не знаю, примет ли Господь Бог все ваши отговорки, но я не думаю.