Об этом сражении узнал Баходур. Ему рассказали, что его отец привез царевну Мислабу. Тогда Баходур приказал устроить невиданный пир. Во дворце все готовились встретить царя с молодой царевной. На кухне варили и жарили, из кладовых тащили всякие припасы, из погребов несли огромные глиняные хумы с вином, всю дорогу к дворцу устлали коврами. Баходур послал гонцов в золотой замок звать царя и царицу в гости. И вот прискакал гонец с вестью о том, что гости едут. Когда царь и Мислабу подъехали к дворцу, им навстречу вышли тридцать девять жен царя. Поздоровавшись со всеми, Мислабу спросила царя:

– Государь! А где же твоя сороковая жена?

– Она в зиндане, – ответил царь.

– Выпустите царицу из зиндана и приведите сюда, – сказала Мислабу.

Когда царицу привели из зиндана, Мислабу спросила царя:

– А где ее глаза?

– Глаза у меня, – ответил царь и стал шарить у себя в карманах. Вынув глаза, он вставил их в темные орбиты царицы. Глаза ее открылись и засияли.

А царевна Мислабу, увидев молодого Баходура, полюбила его с первого взгляда.

Баходур же не мог наглядеться на долгожданную красавицу. Гости сели за дастархан, уставленный всевозможными вкусными яствами. Пили вино, ели всласть и досыта. После угощения Баходур поехал, провожать отца и Мислабу. Он ехал с царевной до самого замка и всю дорогу вел с ней приятную беседу. Это не понравилось отцу. Он разгневался, разбушевался и вызвал Баходура на бой. Отец и сын долго сражались, но у Баходура было больше силы и в конце концов, он вышел из поединка победителем.

Царь, потерпев поражение, сел на первого попавшегося коня и уехал куда глаза глядят. Никто его не пожалел и не хотел даже узнавать, куда уехал жестокий царь. С тех пор о нем не было ни слуху, ни духу. А молодой Баходур и Мислабу отпраздновали пышную свадьбу. Веселились и радовались все. Пировали сорок дней и сорок ночей, после чего состоялся обряд бракосочетания. Баходур женился на царевне Мислабу и зажил с ней в свое удовольствие.

Таким образом все: и Баходур, и Мислабу, и царица – мать Баходура – достигли своих заветных целей и желаний.

Перевел С. Паластров.

ФАРХАД И ШИРИН

Было не было, но давным-давно, когда звери и птицы умели разговаривать, а розы были заколдованными девушками, жил в далекой стране бедняк.

Был у бедняка сын Фархад.

Стал бедняк стар, почувствовал он приближение смерти, позвал сына и говорит: – Нет у нас ни золота, ни серебра, ничего не оставляю тебе в наследство, сын мой, кроме этого кетменя. Будешь трудиться – будешь счастлив. Прощай. Вместе со мной похорони вот этот ларец, не открывай его, а то случится несчастье. Умер бедняк.

Не выполнил завета отца Фархад – открыл из любопытства ларец. Нашел он в нем небольшое зеркало.

Заглянул в него Фархад. Видит цветущий луг, а по лугу гуляют красавицы и среди них одна – прелестная, словно пери. Не мог оторвать от нее взора Фархад и упал без чувств.

Долго пролежал бы Фархад, если бы к нему не зашел его друг Шапур.

Видит Шапур, что лежит его друг, как мертвый, крепко зажав в руке зеркало.

Взял зеркало Шапур и увидел красавицу с лицом пери, с глазами газели, с волосами, подобными сиянию. Солнце и луна спорили: есть ли такая прекрасная девушка на свете.

Выбежал на улицу Шапур, зачерпнул из арыка прохладной воды и плеснул ее на лицо Фархада. Пришел в себя Фархад, увидел в руках Шапура зеркало и сразу вспомнил о неведомой красавице. И стал Фархад грустнее ночи. Тоскует, ничего не ест.

Долго он предавался грусти или нет, но решили они с Шапуром идти искать прекрасную пери.

Много гор и степей прошли, во многих городах побывали.

И вот однажды они пришли в город Беговат. Кругом высились высокие горы.

Посмотрел Фархад и удивился. Хоть и было лето, но деревья стояли желтые и листья их осыпались, как глубокой осенью. Поля высохли, и растения поблекли. У иссохшего канала, изнуренные тяжким трудом, стояли худые люди. Кетменями они долбили скалу.

– Эй, что вы за люди, – крикнул Фархад, – и для чего долбите скалу?

И рассказали люди, что вот уже три года, как они начали пробивать в скале арык, чтобы пустить воду в город и дать жизнь полям и садам, изнемогающим от зноя и горячего ветра гармсиля.

Три года проливают слезы и пот люди, изнывая от непосильного труда, но несокрушимая, точно железо, скала не поддается, и все усилия тщетны.

– Друг мой, Шапур, – сказал Фархад, – люди эти умирают от голода и жажды.

И Фархад, засучив рукава, взял в руки отцовский кетмень и ударил в скалу. Много сил было в руках Фархада, но не дрогнула скала, а кетмень разломался на части.

В гневе приказал Фархад принести ему все кирки и кетмени, раздул горн и, переплавив их, выковал вместе с Шапуром один большущий кетмень, который не могли бы поднять и сто человек.

Взял Фархад одной рукой кетмень, взмахнул раз, взмахнул два – получился канал больше того, который копали люди три года. Еще раз ударил Фархад кетменем, ударил два – и задрожала гора. Скалы рухнули. Обрадовались люди и бросились помогать Фархаду.

Городом Беговат правила в ту пору султанша Гульчехра, и была у нее любимая племянница Ширин.

Посмотрела Ширин с высокой башни и видит – могучий богатырь сокрушает гору. Побежала Ширин к своей тетке Гульчехре и, ластясь так и эдак, упросила поехать посмотреть на богатыря.

– Ведь я дала клятву выйти замуж за того, кто повернет Сыр-Дарью в Голодную степь, – говорила Ширин.

Так увлекся Фархад работой, что не заметил, как подъехала султанша Гульчехра с Ширин.

Остановился Фархад утереть пот на лице, глянул на приехавших, а тут ветер открыл покрывало с лица Ширин – и он увидел ту самую пери, которая была в зеркале.

Сказал только «ох!» Фархад – и упал без чувств на землю.

Удивились все: что с Фархадом? Только верный друг Шапур знал, в чем дело, да не смел сказать.

Пришел в себя Фархад, смотрит на Ширин, глаз не может оторвать. Застыдилась Ширин, глянула только на Фархада лукаво из-под ресниц, подобных острым стрелам.

И вдруг подняла коня девушка на дыбы и помчалась прочь. Споткнулся конь и захромал, подбежал Фархад, подхватил одной рукой коня вместе с Ширин, взвалил себе на плечи и пустился бегом. Добежал до дворца и опустил коня с прекрасной принцессой около ворот.

Ушел Фархад, ничего не сказав Ширин и не посмотрев на нее. Удивилась красавица, и почему-то на сердце ее стало грустно.

А чем дальше уходил Фархад, тем тяжелее становилось ему. «Разве может полюбить тонкостанная, рожденная в бархате и шелку, меня, простого каменотеса».

Не вернулся он к арыку, а пошел на гору, сел на камень, склонив на руки голову.

А в тот самый час султанша Гульчехра готовила пир в честь безвестного строителя. Бросились гонцы искать Фархада. Искали, искали, но так все и вернулись к султанше ни с чем. Только последний гонец разыскал его на самой вершине горы.

Привели Фархада во дворец, усадили на почетном месте.

Фархад не знал, что и делать, так рад он был увидеть Ширин.

Начинался веселый пир. Звенели дутары. Девушки, стройные как газели, танцевали. Юноши играли в борьбу. Все было прекрасно: и песни, и яства, и танцы, только не было Ширин. Все мрачнее и печальнее становился Фархад.

Но вот вышла к гостям Ширин. Сияние озарило лицо гостей. Все веселее звучала музыка, быстрее кружились танцовщицы. Но ни на кого не смотрели Фархад и Ширин. Во время всего пира они ничего не пили, не ели, только глядели друг на друга.

Как вдруг приехали послы из царства Иран. Молва о красоте Ширин неслась по всему свету и дошла до падишаха той страны – старого, плешивого Хосрова. Решил заполучить Хосров юную жемчужину и заслал к Гульчехре сватов.

Печаль сменила веселье, замолкли напевы златострунного саза, не слышно было смеха. Знала Гульчехра, что, если откажет она Хосрову. будет страшен его гнев, пойдет он войной на Беговат, разоряя селения и поля на своем пути.