Святополкъ же посади сына своего Володимери Мьстислава, иже бѣ от наложницѣ ему, а Ярослава посла въ Угры, вабя угры на Володаря, а самъ иде Кыеву. Ярославъ, сынъ Святополчь, прииде съ угры, и король Коломанъ[519] и 2 епископа, и сташа около Перемышля по Вягру,[520] а Володарь затворися въ градѣ. Давыдъ же въ тъ чинъ пришедъ из Ляховъ и посади жену свою у Володаря, а самъ иде в Половцѣ. И усрѣте ̀и Бонякъ, и воротися Давыдъ, и поидоста на угры. Идущима же има и сташа ночьлѣгу, и яко бысть полунощи, и въставъ Бонякъ отъѣха от рати и поча выти волъчьски, и отвыся ему волкъ, и начаша мнози волци выти. Бонякъ же, приѣха, повѣда Давыдови, яко «Побѣда ны есть на угры». И завътра Бонякъ исполчивъ вои свои; Давыдовых 100, а Бонякъ у трех стѣхъ, и раздѣли на 3 полкы и поиде к угромъ. И пусти на воропъ Алтунопу въ 50, а Давыда постави подъ стягомъ, а самъ раздѣлися на два полка, по 50 на сторону. Угре же исполчишася на заступы: бѣ бо угоръ числомъ 100 тысящь.[521] Алтунопа же пригна къ первому заступу и, стриливше, побѣгну передъ угры, угре же погнаху по нихъ, мьняху Боняка бѣжаща, а Бонякъ гнаше, сѣка у плещи. Алтунопа възвратився успять и не допустяху угръ опять, и тако множицею избиваше я. Бонякъ же раздилися на 3 полкы, и сбиша угры в мячь, яко соколъ галицѣ збиваеть. И побѣгоша угре, и мнози истопоша у Вягру, друзии же в Сану. И бѣжаще возлѣ Санъ у гору, и спихаху другь друга, и гна по нихъ два дни, сѣкущи я. Ту же убиша епископа их Купана и от боляръ многи, якоже глаголаху, погыбло убьено 40 тысящь.
Ярославъ же бѣже на Ляхы и прииде Берестью, а Давыдъ заемъ Сутѣйску и Червенъ, и прииде внезапу и зая володимерцѣ, а Мьстиславъ затворися у градѣ съ засадою, уже бяше у него берестьяне, и пиняни, вышегородци.[522] И ста Давыдъ, оступивъ городъ, и часто приступаше. Единою подступиша къ граду подъ вежами, онѣмь же бьющимся съ града и стрѣляющимъ межи собою, идяху стрѣлы акы дожчь. Мьстиславу же хотящю стрилити, внезапу вдаренъ бысть подъ пазуху стрѣлою на заборолѣхъ[523] скважнею, и сведоша ̀и, и на нощь умре. И таиша его 3 дни, и в четвертый день повѣдаша и на вѣчи. И рекоша людье: «Се князь убьенъ, да аще ся вдамы, и Святополкъ погубить ны». И послаша къ Святополку, глаголюще: «Се сынъ твой убьенъ, а мы изнемогаемъ голодомъ. Аще не придеши, хотять ся людье предати, не могуще глада терпѣти». Святополкъ же посла Путяту, своего воеводу. Путята же пришедъ с вои к Лутцьку къ Святоши, сыну Давыдову, и ту бяху мужи Давыдови у Святошѣ: заходилъ бо бѣ Святоша ротѣ къ Давыдови: «Аще поидеть на тя Святополкъ, повѣмъ ти». И не сътвори сего Святоша, но изоима мужѣ Давыдовы, а сам поиде на Давыда. И прииде Святоша и Путята августа въ 5 день, Давыдови облежащю градъ, в полудне, а Давыдови спящю, и нападоша на нѣ и начаша сѣщи. И горожане скочишася съ града и почаша сѣщѣ вои Давыдовы, и побѣже Давыдъ и Мьстиславъ, сыновець его. Святоша и Путята переяста городъ и посадника Святополча Василья посадиста. И прииде Святоша Лучьку, а Путятя Киеву. Давыдъ же побѣже в половцѣ, и усрѣте и <…> Бонякъ и половцѣ. И поиде Давыдъ и Бонякъ на Святошю к Лучьку, и оступиша Святошю у городи и створиша миръ. И изиде Святоша из города и прииде къ отцю своему Чернѣгову. А Давыдъ прия Луческъ и оттуду прииде к Володимерю; посадникъ же Василь выбѣже из города, а Давыдъ перея Володимерь и седѣ в немь. А на другое лѣто снемь створиша князи. Святополкъ, Володимеръ, Давыдъ и Олегъ привабиша Давыда Игоревича и не даша ему Володимеря, но даша ему Дорогобужь, у немъже и въмре. А Святополкъ перея Володимерь и посади сына своего Ярослава.
В лѣто 6606.[524] Прииде Володимеръ, и Давыдъ, и Олегъ на Святополка, и сташа у Городца, и створиша миръ. В се же лѣто заложи Володимеръ церковь камяну святоѣ Богородицѣ в Переяславли на княжѣ дворѣ. Того же лѣта заложи Володимеръ Мономахъ городъ на Въстри.
В лѣто 6607. Иде Святополкъ на Давыда к Володимерю и прогна Давыда в Ляхы. В се же лѣто бысть знаменье надъ Володимеремь мѣсяца априля: два круга, а в нею аки солнце, и до шестаго часа, а ночи акы три стези[525] свѣтлѣ оли до зорь. У се же лѣто побьени угре у Перемышля. В се же лѣто убьенъ бысть Мьстиславъ, сынъ Святополчь, у Володимери мѣсяца июня 12 день.
Вниде Мьстиславъ от Давыда на море мѣсяца июня въ 10.[526] Того же лѣта братья створиша миръ межи собою: Святополкъ и Володимеръ, Давыдъ и Олегь въ Увѣтичихъ мѣсяца августа въ 14 день. Того же мѣсяца въ 30 в томъ же мѣстѣ братья вся сняшася — Святополкъ, Володимеръ, Давыдъ, Олегъ.[527] Прииде к нимъ Давыдъ Игоревичь и рече имъ: «На что мя есте привабили? Осе есмь. Кому до мене обида?» И отвѣща к нему Володимеръ: «Ты еси прислалъ к намъ, река: “Хощю, братье, приити къ вамъ и пожаловати своее обиды”. Да се еси пришелъ и сѣдиши съ своею братьею на единомъ коврѣ, и чему не жалуеши? До кого ти обида?» И не отвѣща ему ничтоже Давыдъ. И сташа уся братья на конихъ, и ста Святополкъ съ своею дружиною, а Давыдъ и Олегъ съ своею дружиною раздно, кромѣ себѣ. А Давыдъ Игоревичь сѣдяше опрочь, и не припустяху его к собѣ и особѣ думаху о Давыдѣ. И, сдумавше, послаша къ Давыдови мужи свои: Святополкъ Путяту, Володимеръ — Ратибора, Давыдъ и Олегъ — Торчина. Послании же придоша къ Давыдови и рекоша ему: «Се ти молвять братья: “Не хощем ти вдати стола Володимерьскаго, зане увергъ еси ножь в ны, егоже не было в Русьской земли. Но мы тебе не имемъ, ни иного зла створимъ, но се ти даемъ: шедъ, сяди в Божескомъ во острозѣ. Дубенъ и Черторыескъ[528] — то ти даеть Святополкъ, а се ти даеть Володимеръ 200 гривенъ, Давыдъ и Олегъ — 200 гривенъ”». И тогда послаша послы своя к Володареви и к Василкови: «Поими брата своего Василка к собѣ, и буди вам Перемышль. Да аче вам любо, да сѣдѣта, аще ли — да пусти Василка сѣмо, атѣ и кормимъ здѣ. А холопы наши и смерды выдайта». И не послуша сего Володарь и Василко. А Давыдъ сѣдяше у Божьскомь, и по семь вда Святополкъ Давыдови Дорогобужь,[529] в немже и вомре, а Володимеръ вдасть сынови своему Ярославу.
В лѣто 6609. Преставися Всеславъ, полотьскый князь, мѣсяца априля в 14 день, у 9 часъ дне, въ среду. В то же лѣто затворися[530] Ярославъ Ярополчичь у Берестьи, и изиде на нь Святополкъ, и заступи и́ в городѣ, и емь, и окова, и приведе и́ до Киева. И молися о немь митрополитъ и игумени, умолиша Святополка и узаводиша ̀и у раку святою Бориса и Глѣба, и сняша с него оковы, и пустиша ̀и. В тѣм же лѣтѣ съвъкупишася братья — Святополкъ и Володимеръ, Давыдъ, Олегъ, Ярославъ с братьею — на Золотьчи.[531] И прислаша половци послы ото всихъ князь къ всей братьи, глаголюще и просяще мира. И рѣша имъ князи русьсции: «Аще хощете мира, да совкупимься у Сакова».[532] И послаша половци, и сняшася в Сакове, и створиша миръ с половци, и пояша таль межи собою, мѣсяца семьтября въ 15 день. В се же лѣто Володимеръ заложи церковь у Смоленьскѣ святоѣ Богородицѣ камяну епискупью.