Разминуться со звездной болезнью может только очень застенчивый и фантастически правильный человек. Но футболисты таковыми не бывают. Скромных и порядочных в нашей среде много, а застенчивых и правильных — нет совсем. С этими качествами ты до большого спорта не доберешься — «поломают» на первых же подступах к нему. Мы по природе своей немножко хулиганы, немножко наглецы, мы полны амбиций. Среди нас идеальных, наверное, не найти. Так что «приступ» завышенного самомнения — это в порядке вещей, и в этом нет ничего страшного. Главное не запустить. Для этого желательно, чтобы рядом оказались люди, которые смогли бы помочь тебе вернуться на грешную землю. Другой вариант — самому трезво посмотреть на себя со стороны и сделать правильные выводы, что я в ключевой момент и сделал. Вот поэтому мои давние друзья по-прежнему со мной. В наших отношениях столь модное ныне понятие, как «социальный статус», не фигурирует и фигурировать никогда не будет.

 Сегодня смотрю на некоторые молодые дарования и подмечаю: э, дружок, а ты капитально схватил «звездочку». Но помалкиваю, большинству об этом намекать бесполезно — не поймут или поймут превратно.

 Победы бывают командные. Они основа основ! Впрочем, случаются еще и победы личные. Они тоже приятны. Только вот насколько, я сказать не могу — не прочувствовал. И в 1998-м, и в 2000-м заранее знал, что именно я буду лучшим. Просто «Спартак» являлся сильнейшим клубом страны, а я тогда настолько здорово играл, что эти два компонента в совокупности не оставляли журналистам, специалистам, футболистам другого выбора. Должны быть интересны сами моменты официального объявления моих достижений. Но…

 Вот сижу и в очередной раз жалею об отсутствии машины времени. Существуй она — я бы сейчас быстренько сгонял в те далекие годы и вынул бы оттуда тогдашние свои впечатления. Сейчас мне кажется, что особых эмоций оттого, что на всю страну объявили: «Егор Титов — номер один в большом футболе», я не испытал.

 Наверное, все дело в том, что я спартаковец. Нас воспитывали в духе коллективизма. Никогда не забуду, как Георгий Саныч Ярцев сжимал свою жилистую ладонь в кулак и говорил: «Вот так вы — команда!» — потом разжимал руку, хватался за указательный палец и оттягивал его в сторону: «А поодиночке в футболе вы ничего не добьетесь». Отец с ранних лет тоже прививал мне чувство локтя, поэтому я очень спокойно отношусь к своим личным успехам. Когда с ребятами или друзьями обсуждаем матчи и кто-то начинает меня нахваливать, стесняюсь и стараюсь перевести разговор на другую тему. Оценивая игру «Спартака», не употребляю «я», у меня существует только «мы». В нашем виде спорта не должно быть такого: команда проиграла — все сволочи, а один красавчик. А если уж команда побеждает, то тем более это не может быть заслугой одного, двух и даже восьми человек. Это общий успех, и каждый вложил в него свою лепту. Да, сейчас я пишу банальные вещи, но банальные они лишь для тех, кто не познал изнутри, что это такое. Для меня же это главенствующий принцип в любимом деле. Потому что как только человек, даже если он мегазвезда, начнет отделять себя от коллектива, и ему, и коллективу — крышка.

 Я, если когда и гордился, то, скорее, не собой, а тем фактом, что в какой-то степени доставил радость близким людям и нашим болельщикам. После вышеупомянутого победного матча с «Реалом» я ехал на машине домой. Транспорт передвигался с той же скоростью, что и люди. А людей было море. И это море ликовало и бесновалось. Клаксоны, дудки, трещотки, флаги, скандирования, песни. Настоящий красно-белый многокилометровый карнавал! Я не удержался, приоткрыл окошечко и украдкой восхищался всей этой картиной. Мне было и интересно, и приятно от того, что мы подарили людям вот этот праздник. Мощнейшее впечатление!

 Примерно нечто подобное испытал лишь пару раз. Когда нас похвалил Романцев. Олег Иванович, мягко говоря, нас не баловал, и поэтому любое его теплое слово о нашей игре навечно откладывалось в памяти каждого из нас.

 …1999 год. Мы красиво обыграли в Голландии «Биллем II», Романцев зашел в раздевалку и сказал: «Молодцы! Вы просто молодцы!» Мы натурально были шокированы таким заявлением, но это еще цветочки по сравнению с тем, что ждало команду через несколько дней. Из Нидерландов мы сразу полетели в Ростов, где нам предстояло провести третий матч за семь дней. Нагрузка колоссальная, длинный сезон близился к финишу, сил уже не оставалось. Мы собрались и на характере разорвали ростовчан — три-ноль. Олег Иванович в раздевалке не скрывал своего восторга: «Вы — мужики! Я вами горжусь». Это было что-то! Такие слова, о которых и мечтать не могли, мы услышали от своего главного тренера после двух поединков подряд! Тогда казалось, что в футболе мы уже всего достигли. Олег Иванович потом сам признался, что подобное проявление чувств ему никак не свойственно и раз он такое сказал, значит, повод мы ему дали очень серьезный.

 Романцев вообще тренер не от мира сего. Он потрясающе необычный человек. Помню, в 2000 году мы взяли верх над «Ростсельмашем» и досрочно стали чемпионами (Калина тогда забил единственный гол). Трибуны ликуют — как-никак пятое «золото» подряд. Я смотрю на судью, дающего финальный свисток, и периферическим зрением замечаю, как Олег Иванович срывается со своего места на скамейке запасных и, ни на кого не глядя, быстро направляется к служебному выходу. Я капитан команды, мы должны устроить праздник нашим болельщикам, но главного творца победы с нами нет. В душу закрадывается тревога, и радоваться никак не получается. Помощник Романцева Вячеслав Грозный тоже в замешательстве, я у него от безысходности спрашиваю: «А где Иваныч-то?!» Растерянный Грозный разводит руками. Я выругался про себя, прекрасно понимая, что сейчас придется привлечь на помощь весь свой актерский потенциал. Кое-как мы с ребятами пробежали круг почета, изобразили торжественные лица и, собрав чувства в кулак, направились в раздевалку. Олег Иванович, естественно, ни с каким чемпионством нас поздравлять не стал: «С такой игрой в лиге вам делать нечего. Не представляю, как вы будете там играть!»

 Вот в этом, как тогда казалось, романцевском перехлесте — ответ на то, как сохранить под ногами почву после больших побед. Нужно постоянно настраивать себя на встречу с новыми испытаниями. Как только позволишь эйфории завладеть собой, рискуешь упустить что-то очень важное.

ГЛАВА 6 Как держать удар после горьких поражений

 Поражения… Уф-ф… Жестокая это вещь, вспоминать неприятно. Да, годы лечат, но шрамы на душе остаются на всю жизнь. Когда в 1997-м с нами случилась трагедия под названием «Кошице», я впервые почувствовал, как остановилось время. Я так хотел попробовать Лигу чемпионов на вкус! И когда мы не смогли преодолеть столь легкий барьер, то не просто испытал жуткую боль — мне почудилось, что, кроме этой боли, больше ничего и нет. Конечно, я бы быстрее с ней справился, если бы не та травля, которую нам устроили в СМИ. Со всех сторон неслось: «Позор!» На нас оказывалось такое давление, что можно было подумать: все беды России из-за «Спартака». Именно в те тяжелые дни я понял, что облегчить страдания способно только желание реабилитироваться. Повезло, что следующий матч мы проводили дня через два-три. Это гораздо лучше, чем изводить себя целую неделю. Олег Иванович всегда в таких случаях говорил: «Календарь к нам милостив. Отмазывайтесь!» Уже в тот мой первый раз ожидаемого «отмазывания» я готовился к ближайшему поединку как к самому «последнему и решительному бою», впрочем, так же готовились и остальные ребята.

 Людей на игру с «Зенитом» пришло множество. Тогда я удивился, но теперь, досконально зная преданность наших болельщиков, осознаю, что это было естественным. Уже минуте на пятнадцатой Костя Головской отдал классную передачу на линию штрафной, я в касание обработал мяч и левой ногой с лету вогнал его в угол ворот питерцев. Стадион поднялся: нас простили! Мы словно сбросили с себя тяжкий груз и на том эмоциональном запале провели классную осень: и «золото» взяли, и в Кубке УЕФА выстрелили.