«Других ребят мы знали хорошо, — объясняет Эш, — но когда мы давали интервью или общались. Том уходил в сторонку со своей гитарой, менял струны, бренчал на ней, готовил инструмент к проверке звука. Они все вкладывали массу усилий и энтузиазма в исполнение песни во время саундчека, не меньше, чем на концерте, и меня это восхищало. Ведь когда долгое время находишься в турне, музыкой уже сыт по горло и начинаешь делать все на автопилоте. А они — и это легко было заметить — по-настоящему оттачивали каждую вещь и работали над своим мастерством.

Нет, Том не был ни странным, ни грубым, ничего подобного! Если вы заговаривали с ним, он откликался, и я сам много раз беседовал с ним о том о сем, но сам он едва ли когда-нибудь был инициатором беседы. Он не из тех, с кем можно запросто поболтать за чашечкой кофе. Том выглядел очень сосредоточенным и собранным. Мне кажется, он был немного застенчив. Трудно предположить, что рок-звезда такого масштаба, икона для миллионов людей, может отличаться застенчивостью, но, оглядываясь назад, я думаю, что он был просто робким молодым парнем, который всего лишь пытался что-то сделать со своей жизнью, написать песни и сыграть их как можно лучше».

Эш рассказал, что все они невольно испытывали влияние Тома и его товарищей по группе в смысле их отношения к музыке. «К концу тура мы во многом подражали Radiohead: как и они, шли пораньше домой, старались хорошенько выспаться ночью, а с утра как следует позавтракать, — признается он. — И никаких раздавленных пивных банок в карманах куртки! В компании с Radiohead мы рано возвращались в отель. Они обычно брали с собой инструменты и начинали работать над своими песнями. Джонни вечно таскался с гитарой. У него так устроена голова: ему обязательно надо разобраться, как добиться правильного звука, чтобы результат его устраивал, и вообще как все работает. Так и вижу, как он сидит у себя в комнате и разбирает пресс для брюк, чтобы привести его в рабочее состояние. Или терзает гитару, сочиняя интро для следующих двадцати альбомов. Они все вставали рано утром, всегда завтракали, всегда заранее приходили к месту выступления. Буквально образцовая группа. В то время участие в группе было юношеским увлечением, временным занятием, пока не найдешь настоящую работу; для них же все было по-другому».

Но и Radiohead 8 свою очередь учились у Frank And Walters. Пока дела не ладились, записи не продавались, a EMI дышала им в спину, успешные концерты поддерживали их уверенность в себе. Frank And Walters, вероятно, научили ребят тому, как важно уметь расслабляться. Безусловно, в последующих турне музыканты не всегда возвращались в свои номера в отеле сразу после выступлений, чтобы работать над песнями. И еще одну особенность ирландской группы высоко оценили участники Radiohead. В то время, когда считалось нормой, что разогревающая группа должна покупать себе место в подобном гастрольном туре, Frank And Walters отказались брать с них деньги.

«ЕМI обратилась к нам с вопросом: „Сколько вы хотите получить за турне?" — рассказывает Эш. — А мы никогда не сталкивались прежде с подобной практикой, чтобы нам платили за участие в нашем турне, мы были в шоке: нет ничего хуже, когда группе приходится платить, чтобы играть. Так что мы ответили: „Боже! Ничего! Они отличная группа, мы ничего с них не хотим". [Люди] удивлялись: „Чертовы идиоты! Могли бы получить за это десять или пятнадцать штук!" Но мы отказались наотрез. Зато пару лет спустя было ужасно приятно читать в интервью с парнями, как они упоминают нас и рассказывают, что мы взяли их в турне бесплатно, ведь никому неохота платить за право играть на концертах. Радует, что какая-то часть их вдохновения пришла и от нас».

Показателем того, что аудитория Radiohead росла в ходе турне, стал релиз их следующего сингла, «Апуоnе Саn Play Guitar». Песня была неплохая, но, конечно, не дотягивала до уровня «Creep» — и все же она оказалась гораздо более успешной, став их первым треком, который вошел в Топ-40. На уровне текста эта песня суммировала уже сложившуюся честолюбивую установку Тома на то, какой должна быть рок-звезда. Позднее он жаловался, что ее восприняли как выражение сарказма, в то время как он имел в виду прославление гитары. Но, видимо, в ней было и то, и другое. «Я действительно хочу оказаться на вершине вместе с группой, — поделился он в интервью. — Это лучшее, что можно сделать в жизни» . Правда, он также заметил, что «рок-н-ролл напоминает мне о людях, у которых есть проблемы с личной гигиеной и которые готовы отсосать у первого встречного».

Как и «Creep», песня «Апуоnе Can Play Guitar» демонстрировала одновременное восхищение красивыми людьми и гламурной жизнью — и горечь от осознания того, что герой песни никогда не станет частью этого мира. Какая-то часть личности Йорка стремилась подражать Джиму Моррисону, но он все яснее понимал, что не испытывает к этой части особого уважения.

Вскоре после тура вышел тираж дебютного альбома «Раblo Ноnеу». Альбом оказался весьма успешным и занял 25-е место в чартах. Но группа все еще не достигла уровня, на который рассчитывала EMI. Вдобавок музыканты настаивали на выпуске сингла «Рор Is Dead», не вошедшего в альбом. Это был их первый рывок к независимости, хотя и не слишком успешный. Они решили записать его со своим звукорежиссером живых концертов, без привлечения, по словам Тома, «дорогих продюсеров». В итоге на записи получился мощный, сырой гитарный звук, но он вышел слегка смазанным. Казалось, что Том хочет выплеснуть нечто, рвущееся из груди, но ему не хватает сил. Стихи были посвящены тому, что звукозаписывающие компании убивают поп, сосредоточившись на составлении каталогов и рейтингов, а не на музыке как таковой. Тома очень волновала эта проблема, но публика осталась равнодушной. Провал сингла спровоцировал вспышку уныния в группе.

«„Creep" никто не считал провальным, когда он только вышел, — вспоминает Найджел. — ЕР „Drill" занял 101-е место в рейтинге, а „Creep" поднялся на 88-е, так что все думали: ого, мы на двадцать пунктов выше, чем в прошлый раз! С „Creep" проблем не было. А вот что реально разочаровало их и сделало атмосферу более мрачной, так это сингл „Рор Is Dead". Песня „Апуопе Can Play Guitar" заняла 35-е или 38-е место, как мне кажется, но „Рор Is Dead" даже не попал в Топ-40. Они устроили тур с выступлениями в относительно больших залах и не смогли их заполнить. Все ожидали, что „Рор Is Dead" будет принят лучше, чем прежние записи, они ожидали большего успеха, а народу собиралось меньше, так что они задумались: „А это не так уж весело!"»

Музыканты даже забеспокоились, что с ними могут разорвать контракт, если дела не наладятся, но человек, заключивший их договор с EMI, Кит Уозенкрофт, сегодня отрицает, что существовала серьезная угроза. «„Parlophone" и EMI вообще-то славились верностью своим артистам и долгим периодом их поддержки, — утверждает он. — Я не верю, что мы стали бы разрывать контракт после одного альбома, в особенности с такой группой, которая по-настоящему хорошо играет и успела завоевать изрядное количество поклонников».

EMI могла, конечно, предъявить претензию, что представители компании не советовали выпускать сингл, который не входит в альбом. Такая позиция лейбла была бы справедлива, но менеджеры Radiohead, Крис и Брюс, всегда ориентировались на дальнюю перспективу. Пол Колдери убежден, что их вклад в успех группы сильно недооценен.

«Стратегия, выбранная менеджерами с самого начала, заключалась в том, чтобы нанять американского продюсера и, быть может, отчасти сместить фокус внимания на Америку, — рассказывает Пол. — Сперва они должны были поехать в Америку и таким образом добиться успеха. Что я хотел бы отметить, и думаю, это важно для истории Radiohead, так это то, что с самого начала рядом с ними были менеджеры. Когда мы с ними впервые встретились, Крис и Брюс подробно рассказали, как они сами играли в группах в восьмидесятые. Так что они были в теме и не собирались давать Radiohead в обиду.. . они дали мне понять это совершенно четко. Так родители невесты объясняют жениху: если собираешься забрать [нашу] девочку, будь любезен оказаться на высоте. Я должен был оказаться на высоте!