Но материальные соображения не должны играть здесь главной роли. Дело обстоит так: Аннушка не хочет меня оставить, а я до моей смерти не мог бы с ней расстаться. Но и это все можно устроить. Мне нужен сын. Если Степан примет меня как отца, вопрос будет решен для всех нас. Аннушке достанется любимый муж, и она останется со мной; мечта Степана тоже осуществится, а я, хоть на короткое время, порадуюсь счастью моей дочери, чего мне самому в моей семейной жизни не дано было. Наши Две семьи в Зоровце самые старшие. Янковских когда-то было много, теперь они почти все умерли. А ваш род сохранился, он всегда был более сильным. Я знаю, что Степану нелегко войти в нашу семью, хотя меня, как христианина, бояться ему нечего. Моя сестра получила все сполна, и, кроме нее, из наших родственников не осталось никого. Положим все это Дело к ногам Господа и попросим, чтобы Он Сам дал нам совет.

Примерно через полчаса Янковский проводил подругу юности до колодца. Там они, приветливо улыбнувшись, расстались. Матьяс дошел до колодца в саду, сел там и глубоко задумался. Сусанна поспешила домой. Она увидела дверь дома открытой - знак того, что мать уже вернулась.

Бабушка Ужерова рассказала, что была у своей двоюродной сестры, которая обрадовалась ее приходу, так как жила одна и они давно не виделись. Гостинец она приняла с детской Радостью и сразу же съела. Когда бабушка предложила прочитать ей сегодняшнюю проповедь, сестра с благодарностью прослушала ее. Проповедь была убедительной, она свидетельствовала о том, что написавший ее тоже любил Сына Божьего. В беседе они коснулись изменений, новой жизни, к которой Господь побуждал людей в Зоровце. Больная выслушала эту весть с интересом и после молитвы бабушки она попросила, чтобы пастор Моргач и ее навестил, если сможет.

- Сегодня вечером я его попрошу, он обя зательно придет, - обещала бабушка.

Закончив свой рассказ о двоюродной сестре, бабушка спросила свою дочь, что она в это время делала и где была.

- Я вам все скажу, мама, - ответила она, - сперва только во дворе управлюсь. А вы пока отдохните.- И быстро покончив с делами, она ей по дробно рассказала о беседе с Янковским.

- Это ты хорошо сделала, дочка, похвалила ее бабушка. - Когда Мартын вернется, ты и ему скажи об этом. Для нашего мальчика то было бы большим счастьем, потому что -и с Матьясом жили бы вместе как отец и сын. Аннушка физически не очень крепкая но если бы они оба берегли ее, ей со Степаном было бы хорошо, и она для них создала бы рай на земле. Я Степану никогда не советовала бы входить в другую семью, потому что приймак не = как оплачиваемый работник, пятое колесо в телеге; но у Янковских дело иное. Если бы Степан объединился с соседом, они вместе многое смогли бы.

Вечером, когда собрались у Янковских, бабушка Ужерова еще более убедилась в том, что обе семьи только выиграют от того, что Степан, невзирая на обидное словечко "примак", все-таки войдет в крепкую, дружную семью Аннушки и будет Матьясу вместо сына. Сильный молодой мужчина освободит старого человека от тяжелого физического труда, которого в крестьянской семье всегда с избытком.

Матьяс говорил о чудной отцовской любви Божьей так, что у всех загорелись сердца. Собравшимся было так хорошо, что им не хотелось расходиться, особенно когда самые активные стали рассказывать, где они побывали и как проходили посещения. Некоторых принимали приветливо, других провожали с насмешками и бранью. Лучше всех было тем, которые пошли петь, так как хорошую песню каждый хочет послушать! Поэтому собравшиеся с большим вдохновением спели еще несколько песен, и затем пастор закончил собрание молитвой, в заключение которой все произнесли радостное "Аминь!", так как молитва нашла путь к сердцу каждого. Разошлись все молча, чтобы необязательными разговорами не растерять благословения этого часа.

Последним домой отправился пастор. По дороге его задержали люди, которым не удалось прийти на собрание.

- Наконец-то явился! - с раздражением встретила его мать, заждавшаяся сына. - В конце концов и есть отвыкнешь. Где ты ужинал?

- Я же просил передать тебе, мама, что к ужину не приду, - извинился он, - ты хорошо знаешь, что стакана молока и куска хлеба мне вполне достаточно.

- Хотелось бы знать, до чего это тебя доведет - с утра до вечера работать без передышки. Как ты думаешь, на сколько лет хватит твоих сил? Отец твой тоже не был лентяем, но он знал свои силы и возможности. А ты, Август? К чему ты приучил своих людей? Только что были двое из Порубки и чуть не требовали, чтоб ты моментально явился. Но я им ответила как следует, так что они умолкли и убрались восвояси.

- Они сказали, чего хотели?

- Они пришли пожаловаться на одного из ваших братьев новой веры, который припахал себе чужой земли.

- Жаль, дорогая мама, что ты их отослала. Лучше бы они дождались меня. Может быть, эта жалоба и неосновательна; но если действительно кто-то из наших так согрешил против совести, то его непременно следует наставить на путь истинный.

- Эти жалобщики не хотели ждать! Я тебе, сынок, еще вчера кое-что хотела сказать, но тебе же с самого утра все некогда; к обеду тоже всегда посторонних приводишь, будто дом пастора - гостиница; а теперь уже 9 часов вечера.

Раздражительный, укоризненный голос матери подействовал на пастора как холодный душ.

- Прошу тебя, расскажи мне, что тебя тревожит, дорогая мама, я хочу, чтобы ты успокоилась!

- Я тебя долго не задержу. С какой-нибудь из ваших "сестер" ты бы до полуночи просидел, выслушивая и успокаивая ее, а для матери нет у тебя времени, это я знаю, - упрекнула она его.

Сын промолчал.

- Вот, возьми, почитай, что мне Аранка пишет.

Мать подала сыну довольно объемистый конверт. Он начал читать. Дочь писала матери, что ее муж Игорь унаследовал довольно большое имение своего дяди, оба сына которого погибли на войне. Так как рассмотрение дела затянулось, то он о нем даже жене своей не сообщал, пока все окончательно не решилось. Но после того как Игорь стал законным владельцем усадьбы, семья сразу же туда переехала, потому что в имении оказался хороший господский дом, большой сад, который, правда, немного зарос; конюшня, полная лошадей, и, что очень существенно, вблизи - железная дорога. Дочь нахваливала удобства, которыми она с детьми теперь пользуется, и наконец предложила матери переехать к ней навсегда. Комната будет у нее на первом этаже, и она сможет в любое время выйти в сад; в доме есть и ванная комната. "У меня есть кухарка, прислуга, няня, работники. У тебя будет все, что пожелаешь, - писала она. - Дорогая мама, довольно ты на нас работала! Меня всегда мучило, что пришлось оставить тебя с Августом. А у него, как ты пишешь, только деревенская хижина. В Будапешт я не могла тебя взять, так как наша квартира была слишком мала; а сегодня все иначе. У Августа теперь есть приход, и он там может жениться, а ты, родная моя, переезжай к нам! Оставь ему все, что у тебя есть, - зачем перевозить старый хлам? В доме все удобно устроено. Мы свою мебель тоже продали и на вырученные деньги переехали сюда. Приезжай скорее! Игорь разделяет мое желание, он тебя любит, ты знаешь. Дети радуются, весь день говорят о тебе. Передай привет Августу. Надеюсь, он понимает, что тебе здесь будет лучше. На ком бы он ни женился, его жена для тебя - чужой человек, а я твоя дочь. Тебе в старости нужны удобства, покой и уход, а этого он тебе дать не сможет. Я хорошо помню, как было в нашем доме. Последний чиновник жил лучше, чем мы. Все среди этих мужиков и баб! Как я рада, что не вышла за пастора Л., когда он меня сватал! Нам с Игорем тоже было нелегко, но это прошло, теперь я, как помещица, могу взять тебя к себе. Что с того, что мы в Венгрии? Ведь мы словаками никогда и не были, и папа тоже. Нам пришлось учиться в мадьярских школах, и мы стали такими, какими нас воспитали. Тебе тоже всегда было безразлично, как говорить: по-мадьярски или по-словацки. Примечание: В VIII -IX вв. Словакия входила в империю Габсбургов как порабощенная часть Венгрии, поэтому словацкий язык был вне закона, а обучение в школах велось на немецком, чешском и мадьярском языках.