Мы еще не накопили достаточно денег для его удачной женитьбы, куда уж говорить о моей. Отцы у нас из древнейших, но обнищавших родов. Даже если моя семья подаст Заявку семье Терры, у нас нечего им предложить, чтобы заинтересовать.

Я знаю во сколько обошлись предыдущие женитьбы на сестрах Терры претендентам, брат интересовался, когда хотел на Татиане жениться. А тут если еще объявят о введении новых налогов… то даже хромых и крестьянок разберут.

— Аминтас сказал что деньги, в этом случае не имеют значения. Нужно только подать Заявки — Предложения в течении 2–3 дней, а он договорится о положительном решении.

Шатен в бордовом сюртуке, с удовольствием попивая фирменный напиток из высокого бокала с логотипом клуба, задумчиво произнес:

— Я с Вадрасом очень тебе благодарен за сообщения. В столице пока тихо. Так что мы первые, кто владеет этой информацией. Надо подсуетиться. А то на всех хорошеньких невест не хватит. Я на последнем балу такую блондиночку танцевал! Жалко имя не запомнил, но грудь и бедра — мечта поэта. Когда там ближайшие балы претендентов?

— Через две недели.

— Так что, все на штурм невест-крепостей. Но, Харм, в Законе трех ясно говорится, что в семье среди мужей положено не более одного мага. Сам знаешь, что было после принятия закона без этой оговорки, сколько магов пострадало и не магов тоже. Думаю, что даже для тебя это условие король не отменит.

Харм взял бутылку и наполнил опустевший бокал таможеннику:

— Джианни, а это твой шанс. Поговори с родителями сегодня. Особенно не напрягайтесь. У вас там в пятом округе несколько деревень было, мы тоже подали в заявке земли из пятого. Остальное оставь брату. Главное Заявка.

— Ты уверен в положительном решении? — Мужчина задумчиво вертел бокал в руках.

— Если верховный маг сказал, что в любом случае наше трио получит согласие, значит так и будет. Итак, кто третий?

В разговор вмешался блондин в темно-зеленном охотничьем костюме и высоких болотных сапогах.

— Мне пришлось пробираться через вход для слуг. Твой вестник, Харм, выдернул меня с охоты, даже трофеи не собрал и не успел переодеться! Это вам, магам, хорошо, а мы, обыкновенные, должны в поте лица за вами пытаться успеть, да куда уж нам!

А если без шуток, то со следующей декады я выхожу на новое место службы — личным секретарем лорда — наместника пятого округа.

Харм, у тебя в коронном городе этого округа был чудесный домик, кажется этажа четыре и с огромным садом?

Виновник нынешнего переполоха кивнул:

— Согласен быть третьим. Мне уже тридцать девять, пора жениться, а то придется сумасшедшие деньги государству дарить, да и цены на нормальный дом в этом городе карман опустошат. А так уже хочется уюта и спокойствия.

И тут уже начался нормальный мужской разговор:

— Так это надо хорошо отметить!

— Пейтон, должность тоже надо бы обмыть, только сегодня не примазывайся!

— Ребята, давайте через декаду, когда с этой женитьбой все выясниться!

А потом разговор продолжился об охоте, трофеях, лошадях и, конечно, женщинах. Надо ли говорить, что имя Терра в этом разговоре ни разу не упоминалось.

Вечером, ложась спать, я уже начала составлять план на завтра. Во-первых — Закон трех, во-вторых — книги по географии и политическому устройству этого мира. Сон, сном, а вдруг, действительно, меня куда-то перенесли? Конечно, в это слабо верилось, тем более, что в новом мире я мало что видела, но хотелось бы узнать по-больше. А вдруг эта девушка, назвавшаяся моей служанкой, рассказывает обыкновенные сказки?

Интересно, когда меня познакомят с моими отцами. Если у моей матери пять детей, почему кроме нее меня никто не навестил? Где все? От множества вопросов голова разболелась. Завтра, все завтра, уж слишком я устала.

Утром, после завтрака, я решила сначала осмотреть свои апартаменты. В моем распоряжении, как оказалось, были три комнаты — спальня, гостиная и, как я ее назвала, гардеробная Одна стена ее была полностью зеркальной, остальные заставлены огромными шкафами, недалеко от окна стол — бюро с косметикой и разными расческами.

Открыв бюро, увидела целый склад украшений. На все эти бриллианты, изумруды, янтарь я только бросила взгляд — чтобы все это рассмотреть и примерить понадобился бы ни один день. Раскрыла шкаф и ахнула. Он был забит платьями, внизу стояли туфельки, очевидно, к каждому платью свои. Дебора, находившаяся постоянно рядом, объяснила, что все это мои платья, во всех шкафах. Раньше я по пять-шесть раз за день их меняла. Мое внимание привлекло платье похожее на паутинку, чуть зеленоватого цвета, в которую были вплетены мелкие изумруды и сапфиры. Камни и паутинка образовывали сказочные цветы.

— Это и есть банхарский шелк — объяснила девушка.

— А чехол под него?

— А зачем такую красоту портить? — возмутилась она.

Я как представила себя в нем, по спине пробежал, сначала, холодок, а потом стало жарко. Полный стриптиз. И как в таком без нижнего белья ходить в гости? А может быть я чего-то не понимаю?

— Вы его еще не разу не одевали. Такие платья позволены только замужним дамам. Но вы очень хотели, вот отцы вам на совершеннолетие и подарила.

Мы выбрали и отложили пару домашних платьев и пошли в гостиную. Я попросила Дебору принести мне все те книги, которые запланировала прочесть с вечера. Горничная принесла свой экземпляр Закона трех.

Библиотека была закрыта, а матушкин приезд мы ожидали только завтра.

Я взяла в руки тяжелый большой фолиант, отделанный темно-бордовой кожей с золотым тиснением, с двумя непонятными символами. Раскрыла и оторопела. Внутри была уйма таких же непонятных закорючек. Вот теперь я поняла пословицу — «Смотришь, как баран на новые ворота».

Я со злостью ударила кулаком по креслу. Потом, сузив глаза, посмотрела на девушку. Она, почему-то побледнела.

— Дебора, а ты умеешь читать? — девушка облегченно выдохнула.

— Конечно, это входит в обязательное обучение прислуги. Ведь приглашения на званный ужин и другая корреспонденция приходят часто в дом при отсутствии мужей хозяйки, а госпожа может и не уметь читать.

— А что обучение это больно?

— Я неделю потом пластом лежала, голову поднять не могла. А уж как она у меня болела, так просто сил никаких не было. А чтение идет вместе с другими знаниями служанки. Зачем это знатной госпоже?

— А что отделить чтение от других знаний нельзя?

— Откуда я знаю? Я же не маг. Но только голова и все тело все равно болеть будут. Это магия. А кто же из знати хочет такую боль выдерживать? Может у мужчин это как то по другому? А девушкам зачем, если для этого служанки и мужья есть?

— Дебора, а научи меня читать!

— Так мага можно пригласить.

— Не получиться, даже верховный маг сказал, что у меня там какой-то щит стоит.

— Ох, горе. Ну что же, давайте попробуем.

Я попросила принести бумагу и ручку. А когда она ушла, я гадала что она принесет — перо и чернильницу или еще что-то. Чем здесь пишут? Дебора вернулась быстро. В руках у нее была папка с бумагами и яркая сиреневая палочка. Оказалось, что это стилос. Писать им было даже намного легче, чем шариковой ручкой. Я его стала рассматривать- интересно, как и что там надо менять. Дебора улыбнулась:

— Когда он перестает писать, мы его просто выбрасываем.

И мы начали учебу. Это был ужас. Я не плохо знала русский язык и только. Английский в школе нам преподавала вечно болевшая учительница, замещать ее в периоды болезни не стремился никто, поэтому вместо иностранного языка у нас были уроки по другим предметам.

А в институте, если бы не Сережа, мой муж, я бы экзамен по английскому языку не сдала. Он мне и шпоры писал и научил ими пользоваться, так как учился в соседнем политехе, там наш бабский факультет на всех вечерах зажигал. Ну не в нашем же педе, где девушек на квадратный метр в десять раз больше, чем парней. А я за некоторых парней в их группе контрольные по матанализу делала, математическая спецшкола меня многому научила. В девятом и десятом классах математику вели преподаватели из института. В библиотекари я пошла по одной причине — где еще будут платить зарплату за чтение книг, а читать я очень любила.