Хороший получился дом, уютный. Но все же электричества мне не хватало. На носу - зима, а бегать на улицу заряжать аккумуляторы от ветряка - дело, очевидно, не самое приятное, да и фонарик на морозе испортиться может - чем тогда я бриться буду? Ведь аккумуляторы бритвы я тоже фонариком заряжал... А денежка у меня "лишняя" уже появилась: закончив утепление павильонов к зиме, я разместил в них и небольшие железные печки - для отопления и для жарки котлет на месте, чтобы уголь зря не тратить, и вот уже после установки печек мне пришла в голову очень интересная идея.
Когда я поделился изначальной идеей с Ильей Архангельским, он довольно долго смеялся, но потом с удовольствием согласился мне помочь. Я, собственно, общую идею в книжке высмотрел - но у него был профессиональный опыт. Потому что занимался он, среди прочего, и мелким ремонтом паровозов, а сделали мы с ним небольшую паровую машинку. Очень небольшую, блок цилиндров - три дюйма в диаметре и десять - в длину. И это - снаружи, со всеми клапанами и трубами. Машинка была так называемая "прямоточная", без хитрого парораспределителя, работала на давлении пара атмосферы в три-четыре и - что было особенно приятно - вместе с котлом была размером с небольшую тумбочку. Причем сама машинка - то есть цилиндры (точнее, фактически один, только пар с обеих концов поочередно подается) и все прочие вращающиеся части - размещались сбоку тумбочки-котла, а сверху нее получалась обычная плита типа кухонной. На этой плите ставилась хитрая низкая кастрюля с дыркой посередине (или высокая кольцевая сковородка), а над кастрюлей ставился бак с дозатором, приводимым в движение машинкой. Еще машинка - через передачу - вращала внутри кастрюли еще один поддон, решетчатый, и две хитрых лопатки. Короче, получился у нас настоящий пончиковый автомат на паровом ходу!
Павильон напротив полицейского участка на Царицынской улице первым подвергся перестройке: вместо будки с окном наружу был поставлен небольшой дощатый домик, разделенный пополам стенкой с большим окном. В одной половине вдоль стен была прибита высокая полка-столик, а в другой - стоял пончиковый автомат и небольшая плита для жарки котлет. Над плитой я поставил мощную вытяжку (в которой вентилятор тоже крутился этой же паровой машинкой), так что особо котлетами и гарью в павильончике не пахло. А пончиками - пахло, да еще как!
Самым сложным делом оказалось никелирование латунного бака и дозатора. Гальваника - штука несложная, но это когда под рукой есть электрическая сеть и тиристорные выпрямители. А когда их нет, то возникают всякие непреодолимые трудности. К счастью "изобретать" еще и мощный источник постоянного тока мне не пришлось: Илья нашел книжку, в которой был описан чисто химический способ никелирования металла. Так что все у меня получилось быстро и хорошо (если не считать почти тридцати пяти рублей, потраченных на реактивы). Ну и двадцати рублей, которые я отдал рабочим, изготовившим мне некоторые детали этого агрегата. Все детали, честно говоря, за исключением поршня, который тесто колечками делает.
Поскольку весь механизм изготавливался в мастерской Ильи Архангельского (я практически каждую субботу там и проводил), установку для гальваники я там все же сделал, хотя она мне и не пригодилась. И Илья очень данным процессом заинтересовался. Ну я ему конечно рассказал (все, что сам помнил, то есть не очень-то и много), но на парня мои невеликие знания произвели большое впечатление. И после этого я каждый вечер ужинал у Ильи в гостах, благо по субботам "Рюрик" делал два рейса на Дубовку и последний отправлялся в девять вечера. Илья где-то достал книжку, в которой гальванопластика расписывалась подробно, и постоянно "уточнял" у меня разные вопросы. Нашел, что называется, у кого уточнять...
А пока пончиковый автомат на глазах восторженной публики пёк пончики, десять штук в минуту. И мои девочки продавали по шестьсот пончиков в час: я и не ожидал, что в Царицыне столько народу живет! Конечно, народ больше приходил поглазеть на "механизму", но пончики разбирал. Часть пончиков продавалось и у вокзала - их просто девочки в специально сделанных ящичках носили, благо идти-то было минут пятнадцать, но большую часть я продавал именно у автомата. С позволения городских властей (и по отдельному ходатайству Черкасова, который снова помог с арестантами для насыпи) рядом с палаткой была поставлена за два дня большая беседка (главное - с крышей, дожди осенью - не редкость).
Полиция ходатайствовала не ради моих красивых глаз, а потому что господа гимназисты, у которых началась учеба, устраивали чуть ли не драки (и это - прямо напротив участка!) за право урвать пончик: маленький павильончик у меня, на толпы учащихся не рассчитан был. Поэтому специально для них пончики продавались через внешнее окно-прилавок - и четверть тыщщи городских гимназистов и гимназисток завтракали и обедали стандартным набором: два пончика и кружка "кофе". Правда, на обед большинство еще и один-два гамбургера брали, но ради гимназистов автомат приходилось запускать уже в полшестого утра - не только гимназистам понравилось завтракать пончиками.
Главное же в этой истории то, что денег у меня стало заметно больше и я решил наконец побаловать себя домашним электричеством. Те более, что при наличии денег делом это было несложным: Сормовский завод производил так называемые "судовые электрические станции", состоящие из паровой машины в двадцать сил и двенадцатикиловаттного генератора. Электростанция была "правильная" в том смысле, что обороты держала при любой (допустимой, конечно) нагрузке, а регулятор скорости вращения управлял мазутной форсункой топки котла. Мне у этих ребят понравилось то, что генератор они делали "по требованиями заказчика", и я, заплатив всего триста двадцать рублей, получил электростанцию на двести двадцать вольт и пятьдесят герц. Не сразу, конечно, получил, уже в ноябре.
А в октябре Илья неожиданно сделал мне два подарка. Первый был в общем-то предсказуемый: я неоднократно говорил ему о том, что собираюсь оборудовать собственную мастерскую всеми необходимыми станками, включая токарный, фрезерный и всякими другими. Поэтому, когда он узнал, что в Ростове небольшой заводик распродает по дешевке станочный парк, его "коллега" и бывший однокашник с Ростовской железнодорожной мастерской внес необходимый залог и мне осталось лишь эти станки забрать (оплатив, конечно, остальную часть запрашиваемого). Ну, или потерять пятнадцать рублей залога. Однако "терять" ничего не пришлось: станки, хоть и не самые новые, были в прекрасном состоянии, а токарный, фрезерный и какой-то "долбежный" станки германского и шведского производства все вместе стоили четыреста пятьдесят рублей. Плюс полсотни - за разборку, перевозку и сборку их на новом месте.
Впрочем, монтировал станки я уже сам, удивляясь "изгибам" отечественной промышленной истории: вполне себе преуспевающий заводик закрылся после смерти хозяина лишь потому, что наследники вообще не знали, как с заводом управляться. В смысле - где брать сырье и кому продавать готовую продукцию. И это при том, что на выяснение этих вопросов у меня ушли те полдня, в течение которых купленные станки разбирались и укладывались в ящики: металл завод закупал у французов (как раз моих "соседей") и где-то в Мариуполе, а продавал готовую продукцию (какие-то части для косилок) на соседний завод сельхозтехники. Но наследники жили в Париже, и им такие детали были не очень интересны...
Так что мне повезло: с учетом того, что только такой же фрезерный в "новом" состоянии стоил поболее тысячи рублей, выгода покупки была неоспорима.
Второй же подарок был несколько иного свойства.
Как уже упоминалось, в конце августа, опять при протекции Ильи, я открыл еще одну "закусочную", на этот раз непосредственно в здании вокзала. А в октябре в ней установил и пончиковый автомат. Это заведение обошлось мне в четыре сотни рублей, а приносило поначалу разве лишь червонец в сутки - но оно стало "лицом" моей нарождающейся на глазах "империи быстрого питания". Потому что по сути дела это был стеклянный "фонарь", поставленный наполовину в зале второго класса, а наполовину - в зале первого, пончиковый же автомат был установлен в прорубленном в стене окне и виден из обеих залов. А небольшие площадки рядом с фонарем были огорожены канатами красного бархата, укрепленными на никелированных столбиках, за которыми стояли несколько столиков-стоек (во втором классе) и несколько удобных столов с креслами (в первом). Отличались две половинки "фонаря" и ценниками: в первом подавались пончики по две копейки и кофе натуральный со сливками за пять, а во втором - пончики (эти же) по копейке и "кофе котловой с молоком" тоже по копейке (с копейкой залога за кружку).