30 мая рота эта была передвинута в Киндерли, при чем во время этого движения один человек умер.
Между тем командующий войсками Дагестанской области был, можно сказать, поглощен мыслью о доставке довольствия для отряда в пределы ханства; но средств для этого недоставало. Наконец, с возвращением красноводского отряда представилась возможность усилить перевозочные средства опорных пунктов мангишлакского отряда 800 верблюдами, которых предполагалось перевезти из Красноводска в Киндерли в два рейса. На первых 400 верблюдах князь Меликов предполагал отправить продовольственные припасы в Биш-акты, а оттуда в Ильтедже, и затем они должны были быть заняты перевозкою довольствия исключительно от Биш-акты до Ильтедже; вторая же партия 400 верблюдов и колесный транспорт предназначались для перевозки довольствия между Киндерли и Биш-акты. Но не успели перевезти в Киндерли и 300 верблюдов, как получено было от Ломакина из-под города Китая известие о том, что мангишлакский отряд не нуждается в доставке довольствия в пределы ханства и что кавказское начальство должно озаботиться лишь об обеспечении кавказских войск довольствием на обратном пути из ханства к Каспийскому морю. Вследствие этого дальнейшая доставка верблюдов из Красноводска в Киндерли была приостановлена, также как не было надобности на опорных пунктах того значительного числа войск, которое там находилось. Таким образом в июле были спущены на западный берег Каспийского моря: сборные роты Апшеронского и Самурского полков, 12-я р. Апшеронского п., два орудия и сотня Владикавказского п., а в начале августа и 8-я рота Апшеронского полка.
Глава XI[223]
Движение соединенных отрядов к городу Ходжейли. — Занятие этого города. — Движение к Мангыту и дело 20 мая. — Встреча с неприятелем 22 мая под Янги-ябом. — Движение к Кош-купыру.
Отряд генерала Веревкина, выступивший из Оренбурга и Орска в половине февраля месяца, собрался в Эмбенском посту в начале марта, отрядные же тяжести были доставлены туда лишь к концу марта.
26 марта, когда еще стоял глубокий снег, началось выступление отряда из Эмбенского поста. Более месяца продолжался поход по Устюрту. Наконец 3 мая отряд подошел к хивинскому укреплению Джан-кала на мысе Ургу в составе: 1-го (4 роты) и 2-го (5 рот) оренбургских линейных батальонов, 1, 2 и 3 уральских, 1, 2, 3 и 6 оренбургских сотен, 2-й конной батареи оренбургского казачьего войска (6 орудий), двух пеших подвижных орудия, ракетной команды и парков: инженерного и артиллерийского; в последнем находились 4 полупудовые мортиры. Всего 9 рот, 7 сотен казаков, 12 орудий и 6 ракетных станков — 3,160 человек.
Согласно общего плана действий всех отрядов в хивинской экспедиции, оренбургский отряд должен был от Ургу направиться по западному берегу Айбугирского залива, в об ход его, на соединение с мангишлакским отрядом, для действий чрез Куня-ургенч на Хиву. Такое направление действий этим отрядам предположено было дать потому, что переправа чрез Айбугирский залив признавалась невозможною и действия в дельте Аму, вследствие болотистой местности казались крайне затруднительными. Между тем слухи о том, что Айбугирский залив высох, подтвердились, и по собранным на Ургу сведениям обнаружилось, что дельта Аму представляет непроходимую для войск местность только в период разлития вод этой реки, в июне и июле
Таким образом движение чрез Айбугир на Кунград будучи возможным, становилось в тоже время и необходимым, по следующим соображениям: 1) так как хивинские ополчения собирались около Кунграда, то для обеспечения своих сообщений, которые, при движении на Куня-ургенч, могли быть прерваны из дельты, занятие страны до Кунграда было полезно; 2) двигаясь от Джан-кала на Кунград. войска входили в культурную часть ханства, тогда как, направляясь на Куня-ургенч, они должны были подвергнуться новым трудам и лишениям, связанным с движением по пустыне, и 3) с занятием Кунграда оренбургский отряд входил в связь с Аральской флотилией, стоявшей в устье Аму и следование которой вверх по реке он мог облегчить разрушением заграждений, устроенных хивинским правительством около Кунграда.
На основании этих соображений, генерал Веревкин решил направить свой отряд на Кунград и далее на Куня-ургенч или же на Ходжейли. Сообразно этому даны были приказания начальнику Аральской флотилии и полковнику Ломакину.
Придавая большое значение появлению русских судов на Аму, Веревкин просил первого постараться пройти к Кунграду, спустившись по озеру, соединяющемуся с Талдыком, так как этим путем, по показаниям местных жителей, пароходы могли пройти, не прибегая к разрушению плотин. Начальнику же мангишлакского отряда послано было предписание 3 мая, которое уже приведено в предыдущей главе.
Устроив в Джан-кала небольшое укрепление на гарнизон из роты, сотни и двух ракетных станков и оставив здесь излишние тяжести, Веревкин выступил далее на Кунград 6 мая, в составе: 8 рот, 6 сотен, 12 орудий, 4 ракетных станков, артиллерийского и инженерного парков и лазарета. Все части войск имели провиант по 15 и фураж[224] по 1 июня. Для поднятия всех тяжестей, следовавших при отряде, имелось 2,394 верблюда и 100 повозок.
8 мая, когда Веревкин находился у сада Азберген, в 13 верстах от Кунграда, в этот последний вошел передовой отряд хивинских войск силою до 1 1/2 т. чел., под начальством есаула Мамыта. Остальные же войска, под предводительством мехтера[225], при двух орудиях, были еще позади в двух переходах.
В этот день Кунград был занят нами, при чем перестрелка ограничилась только между джигитами. Неприятель отступил к Ходжейли.
Получив точные известия о мангишлакском отряде, Веревкин, не рассчитывавший первоначально оставлять гарнизон в Кунграде, теперь нашел возможным выделить для занятия этого города роту и сотню. Вместе с тем он послал приказание Ломакину, чтобы тот, при проходе чрез Кунград усилил гарнизон его сотнею и двумя гладкими горными орудиями мангишлакского отряда.
Занятию Кунграда Веревкин придавал особое значение. как по удобству управления из него населением дельты, так и по возможности устроить в нем этапный пункт, который служил бы для лучшего обеспечения сообщений оренбургского отряда. Начальство над гарнизоном и управление занятою страною до Ургу вверено было полковнику Новокрещенову. В помощь ему назначены: киргиз Исет Кутебаров, бывший барантач и разбойник, в последнее время пред экспедицией 1873 года занимавший пост помощника начальника Иргизского уезда, и четыре местных жителя, в число которых вошли по одному представителю от киргиз, каракалпаков, узбеков и от жителей собственно Кунграда, которые стали постепенно возвращаться в дома и открыли торговлю.
В то время, когда Веревкин двигался к Кунграду, начальник Аральской флотилии 7 мая послал в оренбургский отряд, с бумагами, адресованными Кауфману и Веревкину, команду из 11 человек при офицере и топографа. Люди эти были вооружены ружьями и револьверами. Провести их вызвался киргиз Утень, который уже несколько раз являлся на флотилию и оказывал экипажу некоторый услуги. Приведя моряков в свой аул, Утень выдал их хивинцам, которые всех их убили и, по обычаю, трупы обезглавили.
Во время пребывания в Кунграде Веревкин не оставляла мысли о доставлении флотилии возможности пройти вверх по Аму. Но оказалось, что наши суда могут пройти лишь чрез Улькун-дарью, на которой устроены были плотины. И так как к уничтожению их приступлено было только к концу хивинского похода, то флотилия и не успела в 1873 году воспользоваться результатами этих работ, простояв все время в Улькун-дарье.
12 мая Веревкин двинулся на Ходжейли, куда подошли главные силы неприятеля, приняв на себя передовой отряд, отступивший от Кунграда.
14 числа, на переходе к протоку Карабайли, в хвосте колоны произошла незначительная перестрелка с неприятелем в обозе; при чем мы потеряли 1 убитым и пятерых ранеными, в том числе офицера, и угнанными семь верховых лошадей. На ночлеге у. Карабайли к оренбургскому отряду присоединился отряд полковника Ломакина. Таким образом для дальнейшего наступления у Веревкина в соединенных отрядах находилось: 16 рот, 8 сотен, 14 орудий и 8 ракетных станков, всего 4450 человек.