– Испытывали, наверное, – признала женщина. – Но… Как ты не понимаешь?! Страшно, противно, но… Хочется!

– ?

– Хочется, понимаешь? К ним тянет, понимаешь? Они злые, страшные, волосатые! Они сильнее наших мужчин! Они такие… Ну, не знаю, как объяснить, прости меня!

– Прощаю, – печально сказал я и стал печально смотреть в даль. В конце концов, мне удалось собрать мысли в кучку, а волю в кулак. Допрос продолжался:

– Ты сказала, что ваши мужчины просто бежали при приближении отряда наших людей. Они не решились сражаться. Это было давно?

– Да, прошло много зим-лет.

– Когда я шел сюда, ханди напали на меня. Я, конечно, победил их… Но как они посмели?!

– С тех пор многое изменилось, «сильный мужчина»! – не без гордости усмехнулась женщина. – Ханди узнали, что «люди» тоже смертны. Они узнали, что «люди» не любят, когда их протыкают копьями, не любят, когда им разбивают головы палицами. Они от этого умирают.

– Как я понял, стычки теперь бывают часто. Ваши мужчины научились сражаться с людьми? Они защищают свои стойбища?

– М-м-м… – мимикой и жестом Тоб-лу изобразила полную некомпетентность в данном вопросе. Пришлось продолжить самому:

– Мне известно, что ты не ходишь на войну. Я понимаю, что твой хозяин – «слабый» мужчина. Но ты слушаешь рассказы. Говори, что знаешь – я так хочу!

– Э-э… – мучительно заколебалась женщина. Наконец решилась и заговорила: – Нет, мне кажется, что наши и теперь не сражаются с вами. Убегают. Стараются убить кого-нибудь из засады… Нет, наверное, не сражаются. Если только очень много на очень мало… Ваши всегда возвращаются с добычей. При этом редко их становится меньше, чем было.

– Ладно, не будем пока про войну, – махнул я рукой и задал фундаментальный вопрос: – Скажи лучше, женщины ханди здесь рождают детей от людей?

– Конечно.

– И они вырастают, они становятся «хорошими» или «плохими» женщинами, «сильными» или «слабыми» мужчинами, да?

– Ну, кто не умирает в детстве…

– Их как-то иначе называют, как-то обозначают, отделяют от других? – допытывался я.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, «сильный мужчина»…

– Тем не менее на вопрос ты ответила, – удовлетворенно кивнул я. – А скажи… Ты ведь давно здесь… Может быть заметила, обратила внимание… Те, кто родился от человека и женщины-ханди – у них самих дети бывают?

– Нет, – уверенно ответила Тоб-лу. – Никогда.

Глава 6

Друг

– Идут! Они идут! – раздались крики где-то за «околицей».

«Ну, вот и началось!..» – вспомнил я концовку старого анекдота и почувствовал, что не вполне свободен: Гаани, присев на корточки, обхватила руками мою волосатую ногу.

– Чего надо?

– Ты ведь не бросишь меня, правда?

– Отстань!

– Ой, ты будешь драться с ним, Унаг! – Это был вовсе не вопрос, а, скорее, восторженная констатация очевидного факта. – Как здорово! Я так люблю (хочу) тебя, Унаг! Ты самый сильный, самый красивый…

И она принялась теребить пальцами мою мошонку. Я крякнул и втянул ноздрями воздух. Обоняние не обманешь – она действительно вдруг захотела секса со страшной силой!

Поселковые женщины и ханди, бросив дела, стали кучковаться вокруг нас и созерцать данную сцену. Однако это было только полбеды. Неизвестно откуда возникла запыхавшаяся Тогги. Она с разбегу кинулась ко мне, принялась оглаживать мою растительность и бормотать что-то восторженное. Оценив мое состояние и позицию, которую заняла Гаани, она решительно потеснила соперницу, опустилась на колени и, обхватив мои ягодицы, заработала ртом – языком и губами. Я тихо взвыл.

«Да что ж такое-то?! Где тут логика и здравый смысл?! Может, уже через час “законный муж” им хребты поломает! А они тут при всех!.. И ведь не притворяются! Просто офигели!.. У-у-а-а-й!!!»

Зарубок на «амулете» осталось не так уж и много, так что были все основания надеяться, что мне не придется знакомиться с местным лидером. Информации я собрал, кажется, вполне достаточно для всяческих научных построений, причем информации, которую никаким археологам не раскопать. Конечно, я допускал, что охотники могут вернуться до моего убытия, и склонялся к мысли в этом случае просто слинять из поселка. Словом, готов был действовать по принципу: «Если меня убьют, кто отомстит Джавдету?» Увы, все оказалось не так просто…

Все оказалось не так просто потому что… когда говорят инстинкты, разум молчит! Незатейливый первобытный разврат что-то включил в моем подсознании. Я вдруг обнаружил, что хочу остаться, что готов порвать любого, кто усомнится в моем праве на все и всех!

И эта готовность, эта темная ярость незамедлительно сказалась на моих сексуальных возможностях. Влив сперму в Тогги, я почти без передышки занялся Гаани, поставив ее «на четыре точки»: – У-у-а-а-й!!!

Инструкторы настойчиво рекомендовали мне по возможности уклоняться от встречи с доминантом – альфа-самцом. Если же встреча неизбежна, предлагалось несколько схем на выбор – проверенных теорией и практикой. Мне больше всего понравилась самая сложная – притвориться шлангом. Однако не каким-нибудь, а гофрированным! В том смысле, что мол, я тебе не соперник, поскольку на лидерство не претендую, но и помыкать собой не позволю. Тебе полезней и приятней со мной дружить, а не воевать, и так далее. И все эти благие намерения пошли в… В общем, растаяли как дым. Этого самого «альфу» я встречал как «сверх-альфа»: сидя на мамонтовом позвонке посреди стойбища в окружении детей и женщин.

Надо полагать, что кто-то сбегал навстречу отряду и предупредил воинов о творящемся безобразии. В стойбище они входили не походной колонной, а развернувшись «боевым полумесяцем».

– Гаани, Тогги! А ну-ка, расчешите мне волосы! – приказал я, разглядев приближающегося противника. – Эй, малец, поди-ка сюда!

Ребенка я посадил на колени и разрешил ему дергать меня за бороду, чему тот был ужасно рад. Тут же нашлась парочка завистников среди его сверстников, и они устроили возле меня возню.

А я, стараясь не ворочать головой, напряженно всматривался в фигуры приближающихся воинов. Надо было понять, кто есть кто. Ошибка будет стоить жизни – это без вариантов. А материала для таких выводов много – как двигаются, как смотрят, чем украшены и как держат оружие… Объяснять и описывать эти мелочи бесполезно. Чтоб понимать их, нужно здесь родиться. Как я.

«По центру наступают трое серьезных людей – субдоминанты или «бета-самцы». Эти не трусят и не суетятся – больше косятся друг на друга, чем смотрят на противника. Они «принцы», они претенденты на власть. Каждому мешают два конкурента и всем вместе – вожак. В минуту настоящей опасности они, конечно, встанут плечом к плечу и будут биться дружными рядами. Но сейчас опасность ненастоящая – предстоит разборка за лидерство с каким-то пришлым из своих.

На «флангах» пятеро средних или «гамма-самцов». Вроде бы молодые парни. Для них все всерьез – им надо проявить себя, что увеличит шансы перейти в следующую «весовую категорию». На них-то я и сосредоточил внимание, косясь то в одну, то в другую сторону.

«Беты» остановились. Один из них негромко и чуть насмешливо прикрикнул на фланговых:

– Шевелитесь, ублюдки!

И «гаммы» пошли в атаку. В том смысле, что начали приближаться ко мне, поднимая оружие. А я пощекотал пальцем живот пацаненку, и он зашелся от смеха. Женщины перестали перебирать мои волосы и прижались своими крутыми тушками ко мне сзади. «Классика жанра: старый косматый павиан в окружении детенышей и самок. Неужели они решатся? Молодые же…»

Похоже, спектакль я затеял (или само получилось?) не зря. Молодые стали делать ошибки. Вместо того чтобы кинуться на меня со всех сторон, дубинами маша, они начали переглядываться и тесниться друг к другу – вместе, дескать, веселее. Причем, не у меня за спиной, а перед. Когда дистанция сократилась метров до трех, когда нервы были на пределе и уже настала пора действовать, когда…