В этом доме любила бывать и Нина. Она не только присутствовала, но вместе со своей сверстницей, двоюродной сестрой Липочкой Лавреновой, участвовала в разучивании и исполнении народных песен. Еще тогда Потап Лаврентьевич Лавренов обратил внимание на ее музыкальные способности и звучный, красивый тембр голоса. С его помощью Нина разучила народные песни «Валенки», «Светит месяц», «Я под горку шла», которые с успехом стала исполнять сначала в кругу семьи, подруг, а потом и на школьных утренниках, концертах художественной самодеятельности.

Узнав о предстоящем областном смотре и посоветовавшись с преподавателем пения, Нина решила выступать с песней «Валенки».

В один из воскресных ноябрьских дней в Городокском районном Доме культуры состоялись отборочные выступления. Решением жюри к областному смотру детской художественной самодеятельности от Вышедской школы были допущены: выступление хора с песнями «По долинам и по взгорьям», «Тачанка» и сольное выступление ученицы 5-го класса Нины Старцевой с песней «Валенки».

При обсуждении состоявшихся выступлений районное жюри отметило хорошую подготовку хора Вышедской школы.

— Что же касается Старцевой, то я бы порекомендовала подготовить для нее национальный русский костюм, — посоветовала женщина средних лет. — Это, конечно, деталь, но она, я бы сказала, очень важная для зрительского восприятия. Костюм придаст народную окраску ее исполнению и даже, если хотите, вызовет особое настроение у зрителей.

С этим мнением авторитетного члена жюри все согласились.

Нину рекомендовали на областной смотр художественной самодеятельности.

После районного смотра хлопот прибавилось не только у Нины, но и у ее матери. Прежде всего Анна Андреевна достала холста и красных шерстяных ниток. По вечерам на полотне они с Ниной стали вышивать русский национальный орнамент. Потом местная портниха ловко раскроила материал и довольно-таки удачно сшила для Нины «концертное» платье.

— Ну, дочка, тебя в этом костюме и не узнать. В нем ты выглядишь совсем взрослой, — произнесла Анна Андреевна.

— А знаешь, мама, перед выступлением я всегда очень волнуюсь…

— Да полно тебе волноваться и переживать. Песню ты знаешь. Что же касается гармониста, то могу тебя успокоить — Егорыч не подведет.

— И все-таки когда я выхожу на сцену и смотрю в темный зал — у меня просто замирает сердце. Порой кажется, что я не в состоянии даже слова произнести… Потом при первых же звуках гармони — успокаиваюсь. Во время пения мне кажется, что я стою не на сцене, а где-то далеко, среди берез и рощ.

— Ну и фантазерка же ты у меня, Нина! — улыбаясь и поглядывая на Нину, проговорила Анна Андреевна.

За учебой в школе, репетициями быстро пролетела четверть, наступили дни зимних каникул, а с ними наконец-то и долгожданный день отъезда на областной смотр.

До районного центра Городок всех участников колхоз подвез на лошадях, а оттуда в Витебск их доставили на автомашине. Всем ребятам было интересно посмотреть на город и побыть на областном смотре.

В городском Доме пионеров собралось много народа. Среди зрителей было много старшеклассников и их родителей. Для подготовки к выступлению Вышедской школе за сценой выделили отдельную светлую комнату с большим, почти до самого потолка, зеркалом. На каждом участнике смотра — белая рубашка или кофточка с аккуратно повязанным пионерским галстуком. И все-таки всем перед выступлением хотелось еще раз проверить свою одежду. Поэтому, толкаясь, все они толпились у зеркала.

Тем временем Нина развязала узел, достала и развесила на спинке стула свой «концертный» костюм. Когда же она в сарафане и кокошнике предстала перед подругами, те просто ахнули.

— Артистка, да и только! — воскликнули они.

В это время раздался звонок, оповещающий о начале концерта. В зале наступила тишина.

В комнату вбежал запыхавшийся ведущий выступления:

— Хор Вышедской школы, на сцену! А где Старцева? — торопливо спросил он.

— Да вон, вон она! — кто-то указал в сторону Нины. Увидев девочку в русском сарафане, ведущий вежливо сообщил:

— Ваше выступление, товарищ Старцева, следом за хором.

Мигом комната опустела. Нина осталась одна. Подошла к зеркалу и осмотрела себя.

— Кажется, все в порядке, — успокоилась Нина. И все-таки от напряжения, ожидания выхода на сцену Нина ощущала легкий озноб. Выпив несколько глотков воды, успокоилась. Прислушалась. Со сцены слышалась бодрая мелодия песни «По долинам и по взгорьям». А когда хор исполнял последний куплет «Тачанки», Нина встала и решительно направилась к сцене. После выступления хора в зале раздались аплодисменты. Ее подруги, раскрасневшиеся и взволнованные, перегоняя друг друга, быстро покидали сцену.

А через несколько минут почти у самой рампы в русском сарафане появилась Нина. Окинув взглядом зрительный зал, она запела «Валенки». И сразу же представила себе русскую, занесенную снегом деревню, поземку, стройные березы и бегущую на свидание девушку. Когда пропела последние слова песни и смолкли звуки гармони, в зале раздался взрыв дружных и долгих аплодисментов.

Она низко поклонилась публике и не торопясь направилась за кулисы.

— Молодец Старцева! — первым похвалил ее преподаватель пения.

— Здорово, как Русланова! — поздравили ее подруги.

Домой учащиеся Вышедской школы возвращались с хорошим и приподнятым настроением. За высокохудожественное исполнение школьный хор и Нина Старцева были награждены грамотами.

Тридцатые годы… Отца Нины, бывшего забойщика, партия в 1937 году отзывает из Белоруссии в Донбасс. На этот раз Илларион Нестерович поселяется в поселке Краснодон, что в четырнадцати километрах от города Сорокино (будущего Краснодона), и снова с отбойным молотком начинает работать в забое.

До получения квартиры в Краснодоне Анна Андреевна с дочерью на время из Дуброво переезжает в Березну. Здесь, в родной деревне, среди многочисленных родственников, подруг Нина проводит лето, а с 1 сентября начинает учебу в 6-м классе Березнанской неполной средней школы.

Классным руководителем была преподаватель литературы, белорусского языка Евгения Захаровна Николащенко — умный, чуткий, хорошо знающий свое дело педагог. В своей воспитательной работе много времени она уделяла развитию у детей гражданственности, любви к своей земле, Родине. К подготовке проведения утренников, посвященных знаменательным датам, Евгения Захаровна не только привлекала, а увлекала весь класс, превращая эти мероприятия в важное событие всей школы. На них нередко Нина с увлечением декламировала публицистические стихи Я. Купалы, В. Маяковского.

В ноябре 1937 года отец прислал письмо, в котором сообщал, что в поселке Краснодон получил квартиру, и просил приехать.

Сборы Анны Андреевны и Нины были недолгими. До города Витебска на лошади их подвез отец Иллариона Нестеровича — Нестер Макеевич Старцев.

— Смотрите, не забывайте! Пишите, хотя бы два слова — живы и здоровы. А больше нам и не надо, — торопливо наказывал невестке Нестер Макеевич, стоя на перроне Витебского вокзала. — Передай Иллариону, что будем вас ждать на следующее лето. Не приедете — обижусь!

Но вот прозвучал сигнал отправления поезда. Пассажиры и провожающие засуетились. Дед быстро поцеловал любимую внучку и Анну Андреевну. Рывком дернуло вагоны. Поезд тронулся, постепенно набирая скорость.

— Пишите… Будем ждать! — вытирая набежавшие слезы, уже вдогонку поезду кричал Нестер Макеевич.

Нина, вплотную прислонившись лицом к стеклу окна, в ответ дедушке энергично махала платком. А когда исчезли станционные постройки, она, заняв свое место напротив матери, с любопытством принялась смотреть в окно. А навстречу несущемуся поезду уже мелькали железнодорожные будки, станции, многочисленные деревни, рощи, реки, озера.

— Как же красива наша земля! — мечтательно подумала про себя Нина.

Чем дальше поезд удалялся на юг, тем все меньше становилось лесной растительности… На третьи сутки пути лес почти совсем исчез, а вместо деревянных домов появились глинобитные белые мазанки. Куда ни глянешь, до самого горизонта — все поля да высокие пирамидальные тополя.