Аллен подошел к телевизору и переключил программу. Вместо мультфильма появилась роскошная белокурая красотка с флаконом духов новой марки в руках, которая, ни слова не говоря, несколько секунд призывно покачивала бедрами, чтобы уступить место детишкам, восхищенно взиравшим на новую игрушку.

— Вся эта информация хотя и любопытна, — сказал Аллен, не отрываясь от экрана, — но ничего нам не дает.

— Есть две интересные детали. — Главные козыри Росовски, как опытный игрок, оставил под конец. — До войны Итикава работал в Маньчжурии, в правлении Южно-Маньчжурской железной дороги. Вместе с ним работали Рицу Фукуда и нынешний начальник канцелярии премьер-министра. Это первая деталь. Вторая: в начале пятидесятых годов, когда американцы уходят, Рицу Фукуда избирается губернатором префектуры Сайтама. Своим заместителем он делает все того же нынешнего начальника канцелярии премьера. Одновременно там же появляется Итикава. В префектуре у него нашлись какие-то деловые интересы. Вся троица опять собирается вместе, но появляются и новые лица: начальник префектуральной полиции и прокурор. Они тоже работали в годы войны в Китае. В так называемом исследовательском отделе Южно-Маньчжурской железной дороги — иначе говоря, в разведке. Вы знаете этих людей: один из них теперь руководит государственным комитетом по обеспечению общественной безопасности (у него работает Норман), другой — Кубота — возглавляет бюро расследований.

Они почти догнали микроавтобус у ворот клиники профессора Ямакава. Подъезжая, видели, как водитель автобуса вылез из кабины, позвонил. К удивлению Имаи, вместо старого сторожа ворота открыли двое высоких парней в застегнутых пиджаках. Микроавтобус въехал на территорию клиники, и ворота закрылись.

— Что будем делать? — спросил инспектор Коно. — Нужен ордер на обыск.

— И десяток полицейских, чтобы прочесать всю территорию, — добавил Имаи. — Надо связаться со штабом.

Через полчаса появились две машины, набитые полицейскими в форме. И почти одновременно из ворот клиники выехал микроавтобус. Имаи развернул свою машину поперек дороги. Водителю микроавтобуса пришлось остановиться. Он высунулся из окошка:

— В чем дело?

Имаи показал ему удостоверение.

— Вылезай.

Водитель, молодой парень, вытащил водительскую лицензию.

— Я ничего не нарушил, — растерянно сказал он.

Инспектор Коно прошептал Имаи на ухо:

— Тот, из бара, видно, остался в клинике. Придется ее обыскать. Если он, конечно, уже не ушел через какой-нибудь черный выход.

Имаи подозвал одного из приехавших полицейских.

— Отвезешь этого в Саппоро. Ордер на его арест уже должны были выписать.

Коно показал Имаи ордер на обыск в клинике — его привезли полицейские.

— Пойдемте.

Они подошли к воротам.

Навстречу им вышел широкоплечий молодой человек, которому они показали ордер.

— Эту затею вам придется оставить, — хладнокровно сказал он, ознакомившись с документом, и предъявил в свою очередь удостоверение сотрудника бюро расследований общественной безопасности министерства юстиции. — В связи с чем вы хотели произвести обыск? — спросил он.

— Подозрение на хранение наркотиков.

— Мы здесь находимся не один день. Могу вас уверить, что здесь нет никаких наркотиков. Мы выполняем особое задание и не можем вам позволить войти сюда.

— Но ордер…

— Только по согласованию с нашим начальством в Токио. Пусть ваше руководство договорится.

Имаи испытывал острое желание приказать полицейским арестовать этого наглеца и все-таки обыскать клинику. Инспектор Коно отвел его в сторону.

— Нам придется уйти, — сказал он вполголоса. — Сами видите, эти ребята не пойдут на попятную. А вступать в схватку с их ведомством мы не можем.

Имаи бросил сигару, которую только что вытащил из алюминиевого футляра, и пошел к машине. Усаживаясь рядом с ним, Коно усмехнулся:

— Двоим полицейским я велел вылезти на повороте и спрятаться в роще около клиники. Пусть понаблюдают, что вокруг нее происходит.

…Из бара «Цудзи» Ватанабэ вышел сразу же за полицейскими, сообразив, что подходить к бармену за деньгами уже бессмысленно. Пока полицейские в штатском и в форме что-то оживленно обсуждали, Ватанабэ, усевшись в свою машину, догнал красный микроавтобус с желтой полосой. Держась на приличной дистанции, Ватанабэ ехал за микроавтобусом до клиники Ямакава. Увидев, что сзади появились две полицейские машины, он развернулся и поехал назад в Саппоро. Теперь он знал, что ему делать.

— Все это пока что не приблизило нас ни на шаг к разгадке «Храма утренней зари». Сама по себе информация интересная, но…

— Во всяком случае, мы можем предполагать теперь, что уцепились за что-то очень серьезное, раз действующими лицами являются столь высокопоставленные особы, — возразил Росовски.

— Резидент, кстати, тоже засомневался. Первое, что он спросил: «А чем это может нам помочь? Всем известно, что в Японии политику делают группы, фракции, назовите их как угодно. И если Содо Итикава создал группу, которая подбирается к власти, то заниматься этим должен политический отдел. Передайте туда эту информацию, пусть доложат Вашингтону, присовокупив, что выяснили все это благодаря собственному интеллекту и долгой аналитической работе». Но потом резидент все же согласился послать человека в префектуру Сайтама, чтобы порыться в прошлом наших подопечных.

Аллен рассказывал, энергично расхаживая по комнате. Его приятно волновало общение с людьми, занимающими более высокое положение, чем он сам.

— В последние дни наши подопечные активно контактируют друг с другом, — заметил Росовски. — Начальник комитета общественной безопасности дважды был на этой неделе у Итикава. Один раз вместе с начальником канцелярии премьера.

— Нельзя всадить аппаратуру этому Итикава? — поинтересовался Аллен.

Росовски отрицательно покачал головой.

— Его личная охрана — в основном бывшие полицейские — бдительно сторожит дом. Не подступишься.

— Вне зависимости от итогов поездки в префектуру Сайтама необходимы срочные шаги. Что вы предлагаете?

— У нас нет подступов к бюро расследований, — в утверждении Росовски все же сквозила вопросительная интонация, словно он надеялся на какие-то известные одному Аллену источники информации.

Но Аллен никак не реагировал.

— В принципе можно было бы обратиться в Федеральное бюро расследований США, — неожиданно сказал Росовски, — но даже если они и могут помочь, наверняка не захотят.

Глухая вражда между специальными службами (несмотря на усилия Совета разведки США, куда входили представители всех заинтересованных ведомств, и попытки координировать их работу) свела на нет практику обращения за помощью к коллегам. ФБР не могло простить ЦРУ того, что ведомство Гувера оттеснили от международных дел. ФБР доставалась только черновая работа, вроде ареста иностранных агентов, уже разоблаченных ЦРУ.

Но Аллена идея заинтересовала.

— А почему ФБР?

— Очень просто, — ответил Росовски. — Японское бюро расследований в свое время скопировали с ФБР. И в прежние времена они поддерживали с ФБР неплохие контакты, ездили к Гуверу учиться и перенимать опыт.

— Пожалуй, это мысль! — Аллен воодушевился. — Надо немедленно послать запрос. Моим личным кодом. Важную информацию надо не только получить, но и суметь сохранить.

Росовски понял, что идею с ФБР Аллен уже считает своей.

— Боюсь, что… — начал он.

— Не надо бояться, — покровительственно сказал Аллен. — Один из заместителей директора ФБР мой старый друг.

Когда раздражение от неприятного разговора у ворот лечебницы немного улеглось, Имаи подумал, что все это дело вообще его не касается. Его дело — раскопать историю с Осима, сбитым на дороге. Он не стал возвращаться в Саппоро, а поехал в ту же деревушку, где однажды ночевал и где ночью к нему в комнату пытались проникнуть неизвестные. Он надеялся, что местные полицейские что-нибудь нашли.