Здесь на память может прийти наш друг Джефф из главы 2. Как и Джефф, Марши этого мира никогда не пребывают в состоянии покоя и никогда не ощущают настоящего удовлетворения от своих поступков. Причина такого положения вещей заключается в том, что, для того чтобы сделать критический отчет о жизни другого человека или, точнее, о его мотивации или характере, необходимо в целях анализирования и критики этого другого находиться в стороне от собственной жизни. С точки зрения Брюса Ли, это означает просто взгляд в неверном направлении — особенно если имеется в виду мир в душе, рожденный от понимания самого себя.

Такие люди, как Марша, никогда не радуются своей жизни, потому что они больше не открыты ей. Они блокировали внутренние духовные каналы, через которые течет жизнь. Если им повезет, где-нибудь на их пути плотный серый туман поднимется, и они смогут вернуться на дорогу, сумев каким-то образом «опустошить чашу» и принять более здоровую, более позитивную, созидательную для самих себя точку зрения. Если же им не повезет, они вместо этого преуспеют в жизни через других, которые наградят их за подавление духа (либо получая прибавку к зарплате от такого же неуверенного в себе босса, который «хочет знать, что делают его подчиненные», либо сделав свои привычки профессией журналиста-«сплетника»).

Вы, возможно, усмотрите здесь противоречие: если человеку хорошо платят или он добился успеха, каким образом это означает невезение? Невезение заключается в том, что все это служит Маршам этого мира стимулом оставаться в состоянии духовного транса, прекратить внутренний поиск и продолжать существовать в качестве наблюдателя со стороны жизни, никогда не узнав, что же это такое: принимать участие в игре. Фактически это смертный приговор душе. Внутренний воин такой женщины, как Марша, никогда не достигнет полного выражения, и она закроет себе таким образом даже возможность когда-нибудь познать реальность или истину, препятствуя достижению мира в самой себе и удовлетворенности жизнью.

Наиболее интересные люди, которых нам доводится встречать, вообще говоря, это «делатели», а не регистраторы. Делатели живут полной жизнью, без опасения пробуя различные оттенки ее многоцветной палитры и переживая весь эмоциональный спектр радости и печали, удовольствия и боли. Делатели учатся, как приспособиться к жизненным переменам, подобно тому, как поплавок приспосабливается к игре волн. Брюс Ли указывал, что существует так много вещей, которые нужно узнать о самом себе, о своем внутреннем «я», что тратить время на анализ поведения других людей — это терять его безвозвратно и позволить песку утекать из песочных часов жизни. Время нужно использовать для гораздо более важных и намного более вознаграждающих поисков своего высшего «я».

Брюс Ли надеялся, что с помощью своих фильмов он сможет осуществить две цели: первую — открыть западной публике китайскую культуру достойным просветительным способом, и вторую — рассказать населению Востока о некоторых наиболее тонких элементах западной культуры, таких, как искусство и производство фильмов. Вопрос взаимоотношений наций — это вопрос взаимоотношений больших масс людей. Что же касается пункта «О ты, сосед, остерегайся!», то Ли никогда не соглашался с его существованием. Когда журналисты задали ему вопрос в конце 60-х годов об очевидной враждебности коммунистической партии Китая по отношению к Западу, Ли ответил: «Как любая бедная страна или личность, они враждебны, пока они внизу. Если у вас ничего нет, вы можете себе позволить быть враждебным. Подождите, пока они тоже начнут процветать. Очень скоро они успокоятся и точно так же захотят мира, как и весь остальной мир».

Он был особенно оптимистичен в отношении возможностей, которые появятся, когда Восток и Запад станут ближе друг к другу. Когда спросили его мнение по поводу тех потенциальных благ, которые может принести обеим культурам визит в Китай президента США Ричарда Никсона в начале 70-х годов, он ответил: «Как только произойдет открытие Китая, оно принесет с собой большее понимание! Все больше появится вещей, которые покажутся странными глазу западного человека, понимаете? И может быть, при сравнении контраст породит что-то новое. Так что впереди предстоит богатый событиями период».

По иронии судьбы, в то время как взгляды Ли на взаимоотношения Востока и Запада были весьма философичны, сам Ли вступил бы в горячий спор с Платоном по поводу политики, потому что он считал наихудшим из всех возможных вариантов управления государством тот, при котором им управляют философы. Любой естественный процесс они портят теориями, а их способность произносить речи и умножать идеи — самый верный знак неспособности действовать. Брюс Ли говорил:

Западный философ или интеллектуал мог бы на самом деле считаться опасным для общества, потому что он постоянно обдумывает правила и законы; он желает строить общество как геометрическую фигуру и не осознает, что такое регулирование разрушает свободу и жизненную силу составных частей общества. Следуя даосским принципам отказа от анализа, идеальный лидер или правитель — это тот, кто регулировал бы жизнь своих подданных как можно меньше; если бы он и направлял нацию, его руководство было бы свободно от хитростей и махинаций, от разных сложностей и отличалось бы безыскусной простотой, при его правлении жизнь следовала бы мудро-бездумному раз и навсегда заведенному порядку природы.

Что представляет собой «раз и навсегда заведенный порядок природы»? В одной фразе его можно выразить как порядок отсутствия порядка. Природа — это естественное действие, молчаливый поток традиционных событий, величественный порядок смены времен года и течения дней; это Дао, или Путь, объясняющий и проявляющий себя в ручейке, камне или звезде; он беспристрастен и безличен, и все же это — рациональный закон всех вещей, которому закон человеческого поведения должен соответствовать, если человеческие существа действительно хотят жить в мире и мудрости. Закон всех вещей, как мы уже поняли, — это Дао Вселенной, так же, как закон поведения — это Путь жизни; в действительности, думал Брюс Ли, оба Дао — это одно целое, и человеческая жизнь в своем непременном благотворном ритме — это часть вселенского ритма мира.

В западном мире ближайшей философской системой к философии Дао была гипотеза Абсолютного, выдвинутая Георгом Вильгельмом Фридрихом Гегелем (1770–1831). Абсолютное является итогом всех вещей в их развитии. Гегель постулировал Бога как Причину, а Причину — как сеть и структуру естественного закона, в пределах которого растет и развивается жизнь или дух. Эту концепцию на Западе в действительности ранее высказал Барух Спиноза (1632–1677) в своем утверждении, что вся реальная действительность — не что иное, как единая субстанция, которую он называл «Deus sive Natura» (Бог, или Природа), некая форма, если хотите, космического Дао. В соответствии с философией Брюса Ли, именно в аналогичном космическом Дао соединяются все законы природы, чтобы создать почти спинозовскую субстанцию реальной действительности. В ней находят свое место все естественные формы и виды, в ней встречаются все очевидные несоответствия и противоречия; именно в Абсолютном все частности сводятся в одну огромную взаимозависимую сеть гегелианского единства.