– Гордыня до добра не доведет, – ответила Оливия, решительно подняв подбородок. Затем поднялась со стула и вернулась к собравшимся.

– Джентльмены, – заявила она, решительно шлепнув сумочкой по столу. – Мы с мистером Уорвиком пришли к решению, что надо принять меры по исправлению неблагоприятной ситуации, сложившейся на уорвикских рудниках. – Майлз подошел сзади, и атмосфера заметно накалилась, однако ей удалось сделать успокаивающий вдох и продолжить. – Мистер Макмиллан, прошу вас.

Управляющий Уорвика заерзал на стуле, но не поднял на нее глаз.

– Я бы хотела посмотреть ваши книги и побеседовать с вами, – сообщила ему Оливия.

Макмиллан взглянул на Майлза, потом на своих людей, которые в упор смотрели на Оливию, словно она была какой-то экзотической букашкой, усевшейся им на кончик носа.

– И, – добавила она, – я хочу осмотреть шахты.

Все ошеломленно выпрямились на стульях. Все, кроме графа Уорвика, который сидел, развалясь, со своей знаменитой ухмылкой на лице.

– Вы рехнулись, – воскликнул Джейк Делани. – Ни одна женщина не спускалась в недра рудников с тех пор, как комиссия лорда Эшли издала указ, запрещающий женщине работать под землей.

– Это опасно, – добавил Герберт Уоллис.

– Не говоря уж о том, что бессмысленно. – Макмиллан покачал головой и скрестил руки на груди. – К тому же, замараете это ваше красивое платьице.

Мужчины довольно загоготали. Оливия поправила очки и смотрела на них до тех пор, пока они не замолчали.

– Я все равно осмотрю шахты, – заявила она. Они неуверенно переглянулись.

– Мистер Делани, я бы посоветовала вам поговорить с остальными. Кому-то будет нужно выступать от их имени, когда придет время переговоров. А до тех пор мистер Уорвик любезно просит, чтобы все работы были прекращены до дальнейших распоряжений.

Макмиллан подскочил.

– Эй, погодите-ка. Вы не можете вот так явиться и закрыть нас. Этим людям надо кормить жен и детей!

– Согласна. Поэтому нам всем следует поторопиться исправить эту неприемлемую ситуацию.

После долгих споров Оливия согласилась перенести осмотр рудников на завтрашнее утро. Однако, весь остаток дня она провела в магазине, деревянном домике, под крышей которой располагалась кузня и шахтерский магазин, с Бобом Макмилланом и Уорвиками, и пришла к заключению, что не испытывает к Макмиллану ни симпатии, ни доверия.

С наступлением сумерек она, извинившись, покинула мужскую компанию и поспешно вернулась в «Белую Лошадь». Узнав, что муж снял жилье в магазине, она сняла комнату, радуясь возможности остаться одной в крошечной комнатушке, оклеенной веселенькими обоями в цветочек. Сейчас, когда она лежала в полутьме, закрыв глаза, прошедший день казался каким-то расплывчатым, и девушка попыталась унять дрожь. Суставы адски болели от езды верхом всю дорогу от Брайтуайта до Ганнерсайда, а остальную часть дня спина и плечи – да и все ее тело – были напряжены, как тетива лука.

Майлз ужасно зол на нее за то, что она здесь.

За то, что помогла ему.

Ну, а чего же она ожидала? Что он будет скакать от радости, потому что она и его брат вмешались в ту отвратительную историю и спасли его красивую голову? Неужели ей и графу Уорвику следовало просто стоять и смотреть, как разъяренные рудокопы убивают Майлза?

– Оливия.

Она открыла глаза и прислушалась к шороху ветра за окном. Сердце ее учащенно билось, звуки пьяного смеха из таверны докатились до нее громовым раскатом.

– Оливия, – снова послышался голос Майлза, потом стук в дверь.

Сколько она проспала?

Девушка соскользнула с кровати, и тихо ахнула, когда ее босые ноги коснулись холодного пола. Она поспешила к двери и приоткрыла ее, увидев за ней угрюмое лицо Уорвика.

– Извини, – сказал он и вошел в комнату. – Я тебя разбудил?

Оливия бросила взгляд на дверь.

– Закрой, – приказал он. Когда она заколебалась, он взглянул на нее с усмешкой в глазах. – Ну, ну, дорогая, ведь можем же мы побыть наедине.

Он показал пальцем на дверь, и она закрыла ее, прислонившись к ней спиной, и наблюдая за тем, как он медленно поворачивается.

Майлз сощурился. Оливия расстегнула верхние пуговки платья, прежде чем лечь в постель. Теперь оно распахнулось, обнажая полоску белого тела и розовый бутон татуировки на груди. По растрепанным, выбившимся из узла волосам и слегка припухшим глазам было очевидно, что она спала.

– Вы пьяны? – спросила Оливия несколько хрипловатым голосом. – Если да, сэр, то лучше сейчас же уходите. Я не имею ни малейшего желания общаться и спорить с пьяным.

– С чего ты взяла, что я пришел спорить?

Она подозрительно нахмурилась и облизала губы кончиком языка.

– Мой братец вежливо приказал мне составить ему компанию за выпивкой перед ужином – событие, как ты понимаешь. Подозреваю, что он намерен словесно высечь меня за то, что моя мать живет в Брайтуайте. Он, без сомнения, напомнит мне, что Брайтуайт принадлежит мне лишь на испытательный срок, а именно, если я не продемонстрирую платежеспособности к концу следующего года, собственность вернется к нему. И, таким образом, он имеет полное право требовать, чтобы Элисон Кембалл была удалена из дома. А как послушный сын и законопослушный гражданин я должен оставить свои мечты владеть Брайтуайтом и покинуть его, чтобы до конца дней жить счастливо с женщиной, которая вышвырнула меня вон, когда мне было восемь лет. Однако, будучи внимательным мужем, я сказал ему, что должен проконсультироваться с тобой перед нашим тет-а-тет. Кроме того, нам так много надо наверстать. Не так ли?

– Именно. – Она прочистила горло и сунула руку в карман платья, доставая очки. Пальцы девушки путались, разворачивая дужки, потом поднесли их к носу.

Майлз засмеялся и покачал головой. Он двинулся к ней, наблюдая, как глаза ее сделались больше, а затем еще больше за толстыми линзами.

– Сегодня ты не спрячешься за этой дрянью.

Не успела она опомниться, как он сорвал с нее очки и швырнул их на пол, потом придавил их каблуком, раздавливая стекла.

Оливия ахнула.

– Идиот! Что ты делаешь?

– Вот что.

Взяв жену одной рукой за горло, он прислонил ее спиной к двери, наблюдая, как сине-зеленые глаза вспыхнули в равной степени страхом и вызовом, а рот приоткрылся. Она вцепилась в его запястье обеими руками. На мгновенье злость мужа на ее с Дэмиеном вмешательство в его жизнь и дела была забыта. Нежданная волна желания к этой несносной женщине захватила его.