— А, прекрасно! Я только сегодня утром разговаривал с твоим отцом, и он рассказал мне эту историю с найденными на квартире у старика сигаретами. Женщина, которая живет над ним, мне тоже это подтвердила.

— Ах, вот как! Я и не знала.

— Так вот, именно поэтому-то, на мой взгляд, и отпадает обвинение в торговле наркотиками. Кто знает, зачем похитителям понадобилось выдавать этого несчастного старика за того, кем он никогда не был.

— Я тоже задаю себе этот вопрос.

— Во всяком случае, поздравляю тебя, ты была великолепна.

«Этот лысик довольно любезен», — подумала слегка польщенная Россана, а двое ее друзей негромко рассмеялись. Принесли напитки — воду с миндальным сиропом для всей троицы и мартини для адвоката. Потом Фабрицио и Руджеро пришлось вновь повторить во всех мельчайших подробностях рассказ об их субботнем приключении. Адвокат долго их расспрашивал, задавая самые неожиданные и каверзные вопросы, но так и не сумел от них толком добиться, сколько же бандитов участвовало в похищении. Фабрицио говорил, что трое, а Руджеро сомневался.

— А что думает по этому поводу ваш заболевший приятель?

— Ему кажется, что их было четверо.

— Понятно. Ну что ж, ребята, вы, к сожалению, не очень-то мне помогли. Но я просил комиссара Да Валле о встрече с вами не только для этого, главная причина вот в чем: я хочу познакомить вас с одним человеком, американским детективом, присланным сюда, в Италию, мистером Джеймсом Джардиной, братом… ну, того самого старика, которого вы называете дядюшкой Пьеро.

Он сделал паузу и нажал одну из кнопок на маленькой панели возле телефона. Никто не отозвался — за дверью все оставалось тихо.

— Мистер Джардина был буквально поражен огромным выкупом, который потребовали вчера похитители его брата. Конечно, объявив награду, мой клиент выдал себя, и теперь все знают, что у похищенного есть брат-богач и что он, вероятно, заплатит эту сумму. Но откуда похитители могли узнать о существовании моего клиента?

— Именно этот вопрос и задает себе мой отец, — отозвалась Россана. — Кроме того, по-моему, это вообще первый подобный случай. Ведь обычно похищают людей, про которых всем известно, что они богаты, и размеры состояния которых можно заранее установить.

— Да к тому же и сам план похищения был довольно сложным и рискованным.

— Папа считает, что все это сделано ради того, чтобы выкуп был в долларах. Брату дядюшки Пьеро будет нетрудно заплатить выкуп в долларах, раз он американец, тогда как родственники других похищенных в Италии могли бы платить, естественно, только в лирах.

Адвокат Алесси, смысливший в финансах, тайнах валютного обмена и контрабанды чуточку больше, чем Россана, улыбнулся несколько снисходительно, но без тени иронии. Ему не часто доводилось иметь дело с детьми, но сидящая перед ним троица ему по-настоящему нравилась. Более того, она вызывала у него даже восхищение, его глубоко трогало то беспокойство о судьбе старого бедняка, в сущности, совсем мало знакомого им человека, которое проявляли эти подростки.

Вновь пришедший возник в комнате настолько незаметно и тихо, что трое друзей узнали о его появлении, лишь когда адвокат, подняв глаза и глядя поверх их голов, произнес:

— А, Сэм…

Очень высокий, очень худощавый, но широкоплечий (его стальное рукопожатие оказалось не так-то легко выдержать) незнакомец был смугл, его черные прилизанные волосы были разделены над высоким лбом прямым пробором, а волевая массивная челюсть резко выступала на квадратном лице. Одет он был элегантно, но, пожалуй, слишком броско. Такое впечатление создавалось, возможно, из-за небрежно повязанного шелкового шейного платка, но, главным образом, из-за украшавших его орлиный нос солнечных очков с зеркальными стеклами, которые скрывали его глаза. Как Россане, так и мальчикам не понравилась эта деталь, хотя сыщик и пытался произвести на них приятное впечатление, растягивая в широкой, американской улыбке свои тонкие, презрительно кривящиеся губы.

— Ребята, разрешите вам представить Сэма Гофмана, который только что прибыл из Соединенных Штатов с поручением Джардины отыскать его брата, — пояснил адвокат, а потом, глядя на своего гостя, улыбаясь, добавил: — А возможно, также и с поручением проконтролировать, хорошо ли справляюсь со своим поручением я. Не так ли, Сэм?

— Именно так, — отозвался американец в том же шутливом тоне и, чтобы сломать лед, произнес несколько фраз на довольно сносном итальянском языке.

Он взял номера телефонов у Руджеро и Фабрицио, а потом и у Россаны, оставив им свой адрес — отель «Плаца». Его прощальное рукопожатие опять напомнило железные тиски, и по сравнению с ним крепкое рукопожатие адвоката Алесси показалось нежной лаской.

— Значит, условились: вы сразу обратитесь к нему, как только у вас вдруг возникнет такая необходимость — например, если вспомните еще какие-нибудь подробности, если выясните что-то новое, если у вас появятся какие-то сомнения, — одним словом, по любому поводу. Можете звонить и мне, но меня из-за моей работы, к сожалению, не так легко застать на месте, а если и застанете, то я могу в тот момент оказаться очень занят. Во всяком случае, я хочу поблагодарить вас за проявленный интерес к этому делу. Признаюсь, меня это очень тронуло.

— Ну, что скажете? — первой нарушила молчание Россана, как только они очутились в круглой кабине лифта.

— Адвокат мне показался симпатичным, — сказал Фабрицио. — А вот тот, другой, нагнал на меня страху. Клянусь, у него под мышкой подвешен пистолет, только я не сумел толком разглядеть, потому что из-за этих его дурацких очков не понять, куда он смотрит: на тебя или на кого-то другого.

— Да уж, с таким парнем не хотелось бы столкнуться на узкой дорожке, — согласился с ним Руджеро.

Швейцар стоял все на том же месте и почтительно им поклонился. Выйдя на улицу, прежде чем оседлать свои мопеды, они немного постояли у подъезда.

— Знаешь что? — сказал Руджеро, обращаясь к Россане. — Этот братец, этот Джеймс Джардина… что там ни говори, но, как только адвокат произнес его имя, я сразу подумал, что это какой-нибудь крупный итало-американский гангстер из «Коза Ностра»[3].

— Только из-за одного его имени? Да брось ты.

— Нет, правда. Может, мне только так показалось. Но подумай сама: имя американское, а фамилия итальянская — совсем как в «Крестном отце»[4]. Ты смотри: у него в кармане наготове куча денег, если он может как ни в чем не бывало объявить награду в сто тысяч долларов, заплатить такой огромный выкуп и одновременно оплатить адвоката и все другие расходы, тоже, наверно, немалые. Кроме того, он вот так запросто присылает сюда этого так называемого детектива с рожей наемного убийцы, который болтает по-итальянски и одет по европейской моде. По-моему, Сэм Хофман — это придуманное имя. Кстати, есть американский актер, которого зовут как-то вроде…

— Актера зовут Дастин Хофман.

— Вот-вот. Я чувствую, тут что-то не так. Ну что может сделать этот Сэм здесь, в Италии, за несколько дней? Он не знает, кто похитил дядюшку Пьера, не знает, зачем это сделали, не знаком с городом, не знаком с людьми… Джеймс Джардина должен быть полным идиотом, чтоб послать его сюда. Нет, я думаю, у них тут, в Италии, есть связи — сообщники, осведомители, что-то вроде базы, а всем этим может располагать только итало-американский гангстер.

— А что, если ты вдруг прав?

— Что?

Руджеро в изумлении уставился на Россану — глаза у нее сияли, на губах играла улыбка.

— Допустим, ты попал в самую точку: в таком случае мы открыли истинную причину похищения! Ударив по дядюшке Пьеро в Италии, похитители практически нанесли удар по его брату в Соединенных Штатах. Не знаю зачем-то ли чтобы его шантажировать, то ли чтобы заставить раскошелиться, а может быть, только из-за мести.