Вася почувствовал, что кровь у него не то чтобы разгорячилась, а воспламенилась, как бензин.

Вася с кулаками кинулся на Катю, но Катя увернулась, и Вася наскочил на Барышева. Когда кровь, как бензин, можно подраться с кем угодно, даже с Барышевым, самым сильным человеком в классе.

Но вмешался шофёр.

— Тихо! — и сунул Васе и Барышеву скатанное на палке синее полотнище. — В зал несите.

Ничего не поделаешь. Пришлось успокоиться и вместе с Барышевым нести в зал полотнище, скатанное на палке. Артист — человек морального подвига. И подвиг он совершает ежедневно, ежечасно.

Разгрузкой декораций командовал низенький человек в берете. Он приехал вместе с шофёром в кабине.

Звали его Геннадием Семёновичем. Он сам сказал ребятам, как его зовут. Для полной ясности.

Вася, после того как они с отстающим Барышевым отнесли скатанное на палку полотнище, подошёл к Геннадию Семёновичу и сказал ему тоже для полной ясности:

— А я артист.

Геннадий Семёнович поглядел на Васю и только собрался что-то ответить, как выскочил взаимопомощник Сигаев и крикнул:

— Комик!

Кровь у Васи опять вся воспламенилась, и Вася бросился на Сигаева. Казалось, ничто не могло задержать Васю. Но тут он угодил руками, ногами и головой в полотнище, которое несли рабочие.

Это был зелёный бульвар. Декорация. И Вася — прямо в эту декорацию.

Запутался в бульваре.

А все смеются. И рабочие, и шофёр, и Геннадий Семёнович. Нелька Мунц — та из себя выходит от смеха.

Игорь-тугодум наморщился и начал соображать: зачем это его сосед по парте Вася Филёнкин… Вообще Игорь очень напоминает некоего Тёму Новикова. Только Новиков ещё и хитрый.

Рабочие распутали Васю, вытащили из бульвара.

Шофёр сказал:

— Трагик, — и похлопал его по плечу.

Декорации установили в зале на сцене. Спектакль будет завтра, а декорации Геннадий Семёнович распорядился установить сегодня, чтобы всё было готово.

Синее полотнище раскатали — небо. Зелёное — бульвар. Дома поставили, столбы с фонарями. Газетный киоск со всякими иностранными надписями, рекламами. И получился иностранный город.

Вася не отходил от Геннадия Семёновича, потому что Геннадий Семёнович поверил, что перед ним подлинный артист. Разрешил посмотреть костюмы, реквизит. Показал текст пьесы, напечатанный на машинке.

Пьеса была из жизни знаменитого охотника, человека доброго и великодушного. Как он мечтал из города вновь вернуться в джунгли.

Вася рассказал Геннадию Семёновичу о копировальной бумаге, о зубном порошке, о винегрете.

Геннадий Семёнович всё оценил. В особенности винегрет. Материал для грима неожиданный и доступный.

Геннадий Семёнович рассказал кое-что из своей жизни. Он тоже мечтал быть великим актёром. И, как понял Вася, ему тоже мешали.

Ездит теперь рядом с шофёром и устанавливает декорации.

— Планида, — печально кивал головой Геннадий Семёнович. — Свет далёкой звезды…

Вася и Геннадий Семёнович стояли над раскрытым сундуком с костюмами. Они понимали друг друга. Им хотелось ещё поговорить, но в это время вошёл шофёр и, обращаясь к Геннадию Семёновичу, сказал:

— Актёр Актёрыч, будет вам, поехали. Некогда.

Геннадий Семёнович грустно вздохнул. А Васе он напомнил его самого. И кличка тоже есть — Актёр Актёрыч.

Геннадий Семёнович на прощание махнул Васе рукой и ушёл вслед за шофёром.

2

В отделении милиции раздался телефонный звонок. Милиционер Клочков снял трубку. Долго слушал. Потом не выдержал и сказал:

— Это вам приснилось.

— «Приснилось»! — закричала телефонная трубка. — Он убежал в подворотню!

— Это была обыкновенная кошка.

— «Кошка»! Вам бы встретить такую кошку!

Через несколько минут опять раздался звонок:

— В городе на воле опасный хищник. Тигр!

— Обыкновенная кошка, а не тигр. Мяу-мяу, понимаете?

— Между прочим, тигр тоже кошка.

Клочков пошёл к начальнику.

— Неизвестные лица сделали заявление, что заметили… — И Клочков замолчал, устыдившись того, что надлежало сказать дальше.

— Что лица заметили? — спросил начальник.

— Тигра…

— Не понимаю.

— Обыкновенного тигра.

— Обыкновенного тигра, — повторил начальник, не вдумываясь в слова. Потом, осознав, что говорит, воскликнул: — Вы что. Клочков?!

Клочков смущённо потоптался и сказал:

— Недавно в Голландии из цирка убежал бегемот. Километров сто прошёл.

— Бегемот, говорите, — повторил начальник.

— Да. В «Огоньке» читал.

Вновь зазвонил телефон. Клочков побежал, снял трубку.

— Уже сообщили. Где видели? Около кондитерской?

Клочков вернулся в кабинет к начальнику.

— Опять в отношении бегемота, то есть этого тигра. Утверждают, что стоял около кондитерской. — Вдруг Клочков засмеялся: — Я понял. Всё в порядке. Это снимают кино. Конечно. Ложная паника!

— Вы думаете? — сказал начальник.

— «Полосатый рейс» снимали, а теперь ещё что-нибудь полосатое снимают. Только и всего. И никакой паники.

Мать Нели Мунц Маргарита Борисовна подошла к дверям, повернула ключ в замке и открыла двери.

Вначале она подумала, что это крупная собака.

На лестнице было темновато, и ещё мать Нели Мунц плохо видела. Очки лежали в кухне на столе, и дверь она пошла открывать без них.

Мать Нели Мунц быстро захлопнула дверь и, бледная, почти лишившись чувств, пошла по коридору в кухню.

В кухне она прислонилась к стене, чтобы не упасть.

Соседка по квартире поглядела на неё с испугом:

— Маргарита Борисовна, что с вами?

— Да, — сказала Маргарита Борисовна и растерянно поглядела на соседку. Да. Да…

Соседка, вконец испуганная, подошла к ней:

— Маргарита Борисовна? Сердце?

— Тигр стоит…

— Кто стоит?

— Тигр. За дверью.

— Не понимаю.

— Тигр. Это он позвонил и стоит.

— А ваши очки где?

— Очки… Ах да, они на столе.

— Вот. И я так думаю. Вы без очков.

Соседка пошла к входным дверям, а Маргарита Борисовна медленно опустилась на стул. Взяла со стола очки и надела их. Маргарита Борисовна хотела понять, что происходит с ней или вокруг неё в нормальной квартире на шестом этаже.

Соседка подошла вплотную к двери. И вдруг услышала, что за дверью кто-то громко дышит. Соседка почувствовала, что ей самой становится нехорошо с сердцем. Она набросила цепочку, а потом медленно открыла двери. На неё, на соседку, через щель смотрел тигр. Громко дышал.

Соседка бросила дверь открытой и кинулась обратно в кухню. Она забыла и о дверях и о сердце.

— Спасите! Караул!..

— Нелечка! — вдруг вскочила Маргарита Борисовна. — Она сейчас придёт из кондитерской… Что же делать? Что же делать?!

Соседка вопила в распахнутое на кухне окно:

— Караул! Тигры!..

В отделении милиции вновь раздался телефонный звонок.

— Моя девочка сейчас придёт из кондитерской. Вы понимаете? А у нашей двери на площадке стоит тигр. Я видела собственными глазами! — Женщина говорила сбивчиво и взволнованно.

— У дверей?

— Да.

— Тигр?

— Да! Моя фамилия Мунц. Мы проживаем по Малой Песковской улице! — И женщина продолжала говорить сбивчиво и взволнованно.

Милиционер Клочков подумал и пошёл к начальнику.

— Звонила гражданка Мунц. Опять тигр… грызёт дверную цепочку. А соседка гражданки Мунц кричит прямо в телефон: «Караул!»

— А как гражданка Мунц узнала, что на лестничной площадке стоит тигр?

— Утверждает, что он позвонил в звонок и она открыла дверь.

— Сам позвонил?

— Да.

Начальник встал, прошёлся по кабинету.

— Звоните, Клочков, в цирк. Немедленно! Пусть пересчитают тигров.

Отстающий Барышев стоял во дворе и рисовал карандашом на стене. Его любимое занятие. Делал он это незаметно, чтобы в домкоме не узнали, кто пачкает стены.