— Оркестр готовится хоронить Холодову, — хмуро ответил Антон.

— Умерла Саня?

— Позавчерашней ночью. Давай коротко: как потерял Степнадзе?

Высадка пассажиров продолжалась минут двадцать. За это время Голубев успел рассказать Бирюкову адлерские и ростовские похождения Реваза Давидовича, закончив тем, как упущенный им в Ростове Степнадзе восемь часов назад встретил поезд в Омске и вот прикатил с ним в Новосибирск.

— Где он пропадал двое с половиной суток? — спросил Антон.

— Говорит, в Омске у брата.

— Фамилию этого брата не узнал?

— Нет. Вообще старался Ревазу Давидовичу на глаза не попадаться. — Голубев огляделся. — В какой из новосибирских гостиниц можно найти два места? Я познакомился с Тарасом Тарасовичем Ярко — прорабом из Адлера и с его женой Евдокией Ниловной. Приехали устраивать в НЭТИ своего сына. Степнадзе пообещал им протекцию в институте, а я ляпнул, что посодействую с гостиницей. Сейчас ждут меня у остановки такси.

— Поезжай в гостиницу «Обь», там почти всегда места есть. Как устроишь своих попутчиков, съезди в НЭТИ. — Антон легонько подтолкнул Славу в плечо. — Беги. Эти попутчики могут оказать нам неоценимую услугу.

Закончив высадку пассажиров и, видимо, передав вагон на попечение своей напарницы, Степнадзе с портфелем вышел на перрон, подошел к цветочницам, купил роскошный букет гладиолусов и, задумчиво опустив голову с выбивающимися из-под фуражки седыми волосами, направился к светло-серой «Волге».

Завидев приближающегося мужа, Нина радостно выскочила из машины. Реваз Давидович с улыбкой вручил ей цветы. Затем, поставив на заднее сиденье в машине портфель, грузно сел рядом с водительским местом. «Волга», вырулив со стоянки на проезжую часть асфальтированной дороги, уходящей от вокзала на подъем, легко пошла в гору.

В ту же минуту возле Бирюкова остановилась скрывавшаяся в тени виадука машина ГАИ. Антон мигом устроился рядом с сидящим за рулем пухлощеким лейтенантом и, обернувшись к Полозову, спросил:

— Узнали железнодорожника?

— Кажется, тот был худощавей и моложе, — басом ответил общественный автоинспектор.

Не успела машина ГАИ тронуться с места, как «Волга», находясь на средине подъема, внезапно остановилась.

— Подождем, — коротко сказал лейтенанту Антон.

Мигнув ярко-красными стоп-сигналами, «Волга» сдала назад и дернулась на тормозах. Опять тревожно замигали стоп-сигналы, и опять торможение. Степнадзе, выйдя из машины, поднял капот и склонился над мотором. С другой стороны к нему присоединилась Нина. Прошло несколько минут.

— Подъедем. — Антон снова обернулся к Полозову. — Вы из машины не показывайтесь, чтобы супруги Степнадзе вас не видели.

Поравнявшись с «Волгой», лейтенант высунулся из машины:

— В чем дело, отец? Почему останавливаемся, где не положено? Правило плохо знаем?

— У меня поднят капот, — живо откликнулся Степнадзе. — Искра, понимаете, исчезла, что ли… — И показал лейтенанту снятую с двигателя свечу.

Лейтенант, а за ним и Антон подошли к «Волге». Увидев руки Степнадзе, Антон насторожился — кожа на пальцах Реваза Давидовича была сизоватая, со струпьями. Именно такие пальцы могли оставить те изуродованные отпечатки, которые эксперт-криминалист обнаружил на недопитой бутылке коньяка и на балконной двери квартиры Деменского.

— Разрешите ваше водительское удостоверение.

Реваз Давидович спокойно достал из нагрудного кармана форменного пиджака новенькие корочки, заботливо обклеенные прозрачной целлофановой пленкой, и без тени тревоги протянул Бирюкову. Раскрыв удостоверение, Антон спросил:

— В прошлом году купили машину?

— Машина, дорогой, у меня пять лет.

— Почему только год назад получили права на вождение?

— Так вышло, — уклончиво ответил Степнадзе.

Ответ не удовлетворил Антона. Показалось, что застигнутый врасплох Реваз Давидович сказал первую пришедшую на ум фразу. Однако Антон не высказал ни малейшего неудовольствия. С видом человека, которому надоело заниматься служебными обязанностями, он вернул Ревазу Давидовичу удостоверение и равнодушно посоветовал лейтенанту:

— Посмотри, что у них с машиной.

Лейтенант, проверив свечу и карбюратор, склонился над топливным насосом. На его лице появилась ироническая улыбка. Достав из кармана носовой платок и вытирая им пальцы, он шутливо сказал:

— Автомобиль типа «Волга» без бензина не бегает. У вас пустой топливный бак.

— Не может быть! — искренне удивилась Нина. — Двое суток назад я заправляла машину под завязку.

— За двое суток можно много сжечь, — сказал Антон.

— Я всего один раз в Шелковичиху съездила.

Степнадзе посмотрел на жену.

— Кто же, мамочка, катался на нашей машине? Кому ты ее давала?

— За кого меня принимаешь?! — вдруг вспылила Нина.

Словно ничего не зная, Бирюков посмотрел на Степнадзе:

— Вы тоже не пользовались машиной?

— Я больше недели был далеко от Новосибирска! — резко ответил Реваз Давидович и, видимо, приняв Антона за старшего, темпераментно заговорил: — Одолжите, дорогой, бензинчику до дому доехать. И, пожалуйста, осмотрите вместе со мной гараж. Подростки, знаете, иногда хулиганят! — Он строго посмотрел на жену: — Мамочка, ты не оставляла гараж открытым?

— Естественно.

— Почему на спидометре почти двести километров лишних накручено?

— Я откуда знаю!..

Заправка заняла немного времени. Реваз Давидович сам сел за руль. Мотор сразу заработал на холостых оборотах. Бирюков, не дожидаясь приглашения, сказал:

— Прокачусь с вами…

— Пожалуйста, дорогой!

Степнадзе, перегнувшись через спинку сиденья, услужливо распахнул заднюю дверцу. Нина при этом недовольно поморщилась.

Вел Реваз Давидович машину свободно, даже с некоторой, свойственной лихачам, небрежностью. Задержавшись на несколько секунд лишь у первого светофора, «Волга» резво скользила под зелеными огнями, и Антон вдруг подумал, что точно так управлял ею водитель, увезший у него из-под носа Люсю Пряжкину. Машина ГАИ, словно привязанная, не отставала ни на метр.

Чтобы нарушить затянувшееся молчание, Антон хотел было заговорить о чем-нибудь постороннем, но Реваз Давидович вдруг повернулся к жене:

— Мамочка, Гиви совершенно здоров…

Нина капризно отвернулась. Антон, рассеянно глядя в боковое стекло, всем своим видом старался показать, что отношения между супругами Степнадзе совершенно его не интересуют.

От площади Сибиряков-гвардейцев «Волга» свернула к Затулинскому жилмассиву. В глаза ударило встречное солнце. Степнадзе откинулся к спинке сиденья и попросил жену:

— Подай из багажничка мои очки.

Нина открыла перед собой крышку:

— Здесь нет никаких очков.

— Куда они пропали?

— Мне откуда знать!

Реваз Давидович нахмурился:

— Почему мамочка сегодня не в духе?

— А-а… С бензином ничего не могу понять.

Дальнейший путь проехали молча, как будто супруги Степнадзе выполнили по сценарию свои роли — и точка.

Гараж у Реваза Давидовича был добротный: из силикатного кирпича, с подведенным отоплением и электропроводкой. Возвышался он недалеко от дома в ряду других гаражей — большей частью приземистых металлических коробок. По соседству располагался просторный детский городок с теремками, песочными площадками и раскрашенными в разные цвета «грибками». Тут же стояла открытая беседка с шутливой крупной вывеской на фанерном листе: «Затулинский клуб козлятников». В беседке отчаянно стучали доминошники.

Внутри гаража был идеальный порядок. Стены устроенной в полу ремонтной ямы сияли разноцветной облицовочной плиткой, на полках — какие-то запчасти вперемешку со слесарным инструментом, в углу две вместительные металлические канистры, а возле дверного косяка, сразу у входа, висели почти новые пиджак с петлицами железнодорожного проводника и форменная фуражка с эмблемой-крылышками. Наметанным глазом оглядев гараж, Реваз Давидович пошарил по карманам висящего у двери пиджака и сердито уставился на супругу: