Но она не обратила внимания на его слова, нетерпеливо притоптывая босой ногой у двери, пока бесстрастный Пьер зажигал свечи в комнате. Он шёл от одного канделябра к другому. Казалось, темнота и сумрак ему совсем не мешали.

Закончив со свечами, он встал напротив Кати в ожидании приказаний.

- Иди, - произнесла она. – Жди. Мы сейчас приведём себя в порядок. Ты проводишь нас на ужин.

Пьер, так же без слов, без выражения, без эмоций вышел в тёмный коридор. Борис смотрел на всё это молча. Его способность удивляться была на пределе. Постепенно его стала одолевать злость.

- Что ты вытворяешь? – зло спросил он. – Может он и слабоумный, но глаза и член у него есть. Что ты хотела этим доказать?

- Глаза у него есть, - придушенно произнесла Катя, роясь в шкафу с одеждой. – А вот насчёт члена… - Она посмотрела на Бориса. – Это голем. Ему без разницы, в чём я. Хоть голая, раздвинув ноги, на кровати.

Борис открыл рот.

- Ты лучше скажи, как мне это платье? – Она приложила к себе вешалку с бордовым бархатным платьем. – Или лучше это? – Место бордового сменило зелёное. – Там ещё есть чёрный шёлк.

Борис махнул рукой и пошёл в душ.

Выйдя через несколько минут из освещённой свечами ванной, он оказался в объятиях Кати. Сладко посасывая его язык и потираясь лобком о его ногу, она повисла на нём. Через несколько минут она оттолкнула его и, смеясь, упорхнула за дверь. Выбранный ею для него костюм оказался ему впору. Расчёсывая влажные волосы расчёской, заботливо подложенной ему перед большим зеркалом в резной раме, он невольно залюбовался своим отражением. Ему ещё не доводилось носить дорогих костюмов. И теперь, разглядывая себя в зеркале, он не узнавал в этом мускулистом красавце себя, вечно недобритого и помятого. Оглядев комнату, он заметил бордовое платье на кровати. Длинное, оно словно струилось у него между пальцев. Простое, с глубоким смелым декольте и разрезом сбоку на юбке, уходящим на такую высоту, что уже кружилась голова, оно казалось невесомым.

Из ванной послышалось жужжание фена. «Странное сочетание, - пронеслось в голове Бориса. – Свечи и фен». Спустя несколько минут жужжание прекратилось, и в дверях появилась закутанная в полотенце Катя.

- Потрясно выглядишь, - томно произнесла она, подходя. Словно невзначай соскользнуло полотенце. Катя переступила его и, глядя в глаза Бориса, прошла мимо к кровати, облизнув губы и проведя указательным пальцем по его щеке. Его как будто ударило током. Как всегда, когда эта женщина рядом, он становится обыкновенным телком одним большим членом, без мозгов и других желаний. Неимоверным усилием он заставлял держать себя в руках, пока нарочито медленно она нагибалась к кровати и брала платье. На мгновение оно скрыло её, но через секунду он увидел, как оно наползает на её голое тело.

- Застегни, - произнесла она, повернувшись спиной и подняв волосы на затылке. На негнущихся ногах он подошёл к ней. Дрожащими пальцами он потянул «молнию» наверх. Неимоверно долго она ползла, пока не закончилась у выступающего шейного позвонка. Катя повернулась. Положив руки ему на плечи, она, привстав на цыпочки, легко коснулась языком его губ, затем резко оттолкнула и взяла канделябр.

- Пьер! – крикнула она. – Мы готовы!

Бесстрастный Пьер вошёл, взял один из канделябров и направился к двери. Придерживая одной рукой подол, а в другой неся над головой канделябр, Катя двинулась за ним. Слегка ошарашенный Борис провёл рукой по глазам. Затем, тряхнув головой, он пошёл за Катей.

По полутёмным переходам и многочисленным лестницам Пьер провёл их в большой зал. Длинный чёрный стол был накрыт на четверых. Всё убранство занимало только одну его половину. На другой стояли массивные канделябры с десятком свечей. Несколько висело на стенах. От сквозняка по стенам танцевали язычки тени, создавая неуловимую игру теней. Катерина и Бертран уже сидели за столом. Пьер поставил канделябр и встал за стулом. Катя царственно прошла к месту и так же царственно уселась. Борис подошёл к свободному прибору. Пьер уже стоял за его стулом.

Поздний ужин прошёл непринуждённо и легко. Катя обращалась с вилкой и ножом так, как будто родилась в королевской семье. Промучившись немного, Борис отложил ножи и руками разодрал сочную курицу. Жир брызнул в разные стороны. Катя поморщилась, Бертран улыбнулся, а Катерина удовлетворённо кивнула головой.

За ужином, то возникая из ниоткуда, то пропадая в сумраке, вокруг стола бесшумно сновали люди в ливреях, незаметно убирая тарелки, подкладывая салфетки и наполняя хрустальные бокалы. Борис уже перестал удивляться. Он только отмечал происходившее вокруг себя. Ужин, вроде бы незамысловатый, оставил на его языке, неизбалованном деликатесами, незабываемую гамму вкусов. Вино пилось легко, как вода, но ударяло в голову не хуже водки. Катя же сидела за столом с таким видом, как будто ужинала так всю свою жизнь.

После ужина Бертран предложил Борису пройти в курительную комнату. Когда дверь за ними закрылась, Катерина, помешивая ложечкой кофе, затушила сигарету в изящную пепельницу, появившуюся между ней и Катей.

- Ну, теперь расскажи мне. Зачем тебе понадобилось врать ему? – Она открыла пачку и щёлкнула зажигалкой.

- Кому – ему? И о чем врать? – Катя из-под лобья посмотрела на женщину. Та, как ни в чём ни бывало, выпустила лёгкое облачко.

- Зачем ты сказала Борису, что Агьния ваша дочь? Ведь это не так? Я права? – Она стряхнула пепел.

Катя помолчала. Поднеся чашку к губам, она стрельнула глазами на Катерину.

- Ты же сама сказала, что он ничего не помнит? И ты хотела, чтобы я этой «девственной» душе открыла все привычки нашего рода? К тому же, дедуля уже всё ему сейчас рассказывает.

- А ты умная девочка, - улыбнулась женщина, выпуская замысловатый дымок.

- Было в кого, - хищно улыбнулась Катя, поднося чашку ко рту.

Глава шестая

- Ну-с, молодой человек, - Бертран прошёл к большому кожаному креслу и указал Борису на кресло напротив. – У вас, я вижу, много вопросов. Вы в недоумении, вы растеряны. Что ж, через несколько часов вам всё станет ясно и удивляться вы перестанете.

- Один вопрос я бы, всё же, хотел вам задать сейчас, - Борис с наслаждением устроился в кресле и протянул руку к коробочке с сигарами. Бертран кивнул, выпуская клуб ароматного дыма. – Что такое голем и почему Катя назвала так Пьера?

Бертран улыбнулся и моргнул слепыми глазами.

- Это, вообще-то, два вопроса. Но я отвечу. Хотя, лучше бы вам это узнать после церемонии. Сейчас слишком многое придётся объяснять. Ладно, попробую.

Он сел поудобнее и сложил кончики пальцев перед собой. Тонкая струйка дыма лениво поднималась к потолку.

- Сейчас успехи по клонированию поставлены под вопросом, но во времена Средневековья, по слухам, некоторые учёные, да и просто алхимики, среди них поминался ближайший и любимейший фаворит Петра Великого, Яков Брюс, колдовавший в Сухаревой башне, умели из глины делать людей, оживлять их и заставлять служить себе.