С одной стороны, Йоген мог вздохнуть с облегчением: его опасения не подтвердились, но с другой стороны, эта новость - едва ли не хуже. Свен уходил! Единственный, с кем он дружил. Что же ему делать, когда Свена не будет? Неужели все, кто ему так или иначе дорог, всегда должны уходить? Мама, Аксель, Эльвира, девочка в танцшколе, Свен, Кайзер Рыжая Борода…
- - Куда ж ты? У тебя вроде родителей нет? Обратно в детдом? Я бы тогда на твоем месте так не веселился. - В голосе Йогена и вправду не чувствовалось радости за товарища.
- Я не в детдом, меня берут на воспитание, в семью. И знаешь, в какую? К одному моему дяде. Кот его для меня откопал. Я, конечно, знал, что у меня есть дядя. Однажды я его даже видел мельком, но не запомнил. Я тогда еще под стол пешком ходил. А теперь он хочет взять меня к себе! Кот сказал, что у него в руках садоводческое хозяйство и я у него даже на садовника выучиться могу. Разве это не чудо?
- Да, блеск, - сказал Йоген пасмурно.
Еще полчаса ушло у Свена на ликование и сборы. Потом ему оставалось лишь поджидать дядю. Да еще господин Катц обронил мимоходом:
- Воскресное жаркое будешь есть уже у дяди.
Йоген все еще делал вид, будто читает. Свен подсел к нему.
- Это не от меня зависело, - сказал Свен. - Пойми, Йоген. Такова жизнь. Вдруг тебе говорят: «Собирайся». И ты уходишь. Тут тебе выбирать не приходится.
- Ну так и радуйся себе на здоровье, - сказал Йоген.
- Я и радуюсь. А вот что тебе, тут оставаться… Я напишу тебе. Слово даю. А ты мне ответишь, да? И потом я у дяди спрошу, нельзя ли тебе к нам как-нибудь на выходные приехать. Это ведь совсем недалеко отсюда. Или сам прикачу.
- Не успеешь отсюда выйти, как всех нас тут же забудешь. На радостях, что все позади. Это понять не трудно. Я бы, наверное, не меньше тебя радовался.
- Ерунда. Мы же, в конце концов, друзья, Йойо. И ты скоро отсюда выберешься. И вот когда ты уже будешь продавать селедку, а я окучивать редиску, то по выходным мы сможем видеться. По очереди - у меня и у тебя. Вот уж тогда покуролесим! И никакой Шмель не будет по часам проверять, вовремя ли мы домой пришли!
К нему опять вернулось прекрасное настроение, но, как он ни старался, Йогену оно так и не передалось.
А час спустя Свена уже не было. Он пожал всем руки, Йогену - самому последнему, и ушел.
Сначала Йоген неподвижно сидел над своей книгой, но потом встал и вышел во двор. Он еще успел увидеть, как пикап с надписью «Цветы - Вебер» на задней дверце вырулил за ворота и дал газ.
Свен вряд ли заметил Йогена, стоящего во дворе. Он увлеченно болтал с мужчиной, который сидел за рулем.
Йоген зашел в медчасть, но сестра Мария была в этот день выходная.
В понедельник Йогена вызвали с занятий к господину Шаумелю.
Воспитатель сидел за письменным столом. Он посмотрел на Йогена без всякого выражения и, как только тот приблизился к столу, с ходу сунул ему под нос газету, ткнул пальцем в определенное место и тихо произнес:
- Прочти-ка мне вот здесь! - Голос его был очень спокоен.
Йоген взял газету, почувствовал, как пальцы его задрожали, долго искал нужную строку.
- Читай же! - повторил господин Шаумель.
Йоген беспомощно взглянул на него.
- Читай, тебе сказано!
Йоген сглотнул слюну:
- «Злая шутка подростков. В субботу вечером около 19.00 двое подростков примерно четырнадцати лет учинили подлую выходку. Пятилетняя Элька К. играла в садово-огородном товариществе «Солнечный луч» с двухмесячным щенком, когда двое неизвестных парней набросились на нее, отняли собаку и скрылись. По описаниям маленькой девочки и одной женщины, которая наблюдала инцидент со своего участка, подозреваются двое подростков, один из которых блондин, а другой брюнет. Более точные описания внешности отсутствуют. Отец маленькой Эльки подал заявление на неизвестных. Не видел ли кто-нибудь двух подростков с таксой в указанное время? Не найден ли бездомный щенок? Тому, кто может дать ценные сведения, содействующие нахождению и возврату собаки, ее владельцем обещано вознаграждение».
- Довольно.
Господин Шаумель встал, подошел вплотную к Йогену, который, отложив газету, уставился в пол, не смея поднять глаз.
- Ах вы негодяи! - сказал господин Шаумель тихо. - Мерзкие негодяи!
И потом он ударил Йогена, он бил его обеими руками - ни слова не говорил, только бил. Но вдруг остановился, словно испугавшись. Рука, уже занесенная для удара, замерла, он опустился и снова тихим голосом сказал:
- Переодевайся, я звонил в редакцию и узнал адрес хозяина. Мы отвезем ему собаку обратно. Прямо сейчас.
В пути господин Шаумель не проронил ни слова. Только поглаживал собачку, прикорнувшую у него на руках, и, казалось, вовсе не замечал Йогена, который шел рядом.
Был момент, когда Йоген хотел что-то сказать, но не решился.
Они вошли в подъезд многоквартирного дома, поднялись на второй этаж, и господин Шаумель позвонил. Открыла женщина, и в тот же миг мимо нее с радостным криком «Пукки!» протиснулась маленькая девочка. Она схватила щенка, прижала его к себе так, что он даже слегка пискнул, и быстро скрылась в глубине квартиры, ни разу не оглянувшись на мужчину с подростком.
- Рад, что могу возвратить вам собаку, - сказал господин Шаумель. - Сожалею о случившемся. Мы разрешили нашим воспитанникам выход в город. Понимаете, ребятам рано или поздно придется привыкать жить среди людей самостоятельно. Но, очевидно, мы переоценили наших молодчиков. А вот этот конкретно вообще больше не получит разрешения на выход ни под каким видом.
- Может, зайдете? - спросила женщина. Йоген видел лишь оборку на ее платье и тапочки.
- Нет, нам надо сразу же вернуться, - ответил господин Шаумель. - Просто я жду, не соблаговолит ли этот молодой человек что-нибудь вам сказать.
- Мне… мне жаль, - сказал Йоген еле слышно. - Простите.
- И как это тебе только в голову пришло? - спросила женщина. - Никогда бы не подумала, что ты на подобные вещи способен. С виду такой симпатичный - и вдруг…
- Мне жаль, - повторил Йоген.
- Увы, большего от него ожидать не приходится, - вставил господин Шаумель. - Ваш муж заявил в полицию на неизвестное лицо. Безусловно, я не вправе вмешиваться, но, может, вашему мужу стоить взять это заявление назад. Какой в нем теперь смысл? Сами понимаете, парень и так находится на воспитании под общественным контролем. Ну что еще можно для него придумать?
- Пукки нашелся - это для нас главное, - сказала женщина. - Все остальное, знаете ли, нас совершенно не интересует. Мы, конечно, очень рассердились. Такая низость… И потом… Но когда парень перед тобой стоит вот так… Давайте забудем эту историю. Не поступай так больше, мальчик. Посмотри, разве это красиво? Такая маленькая собачка. Да еще такая кроха, как наша Элька. Надеюсь, ты и сам все понимаешь.
- Понимание - это не самая сильная его сторона, - сказал господин Шаумель. - Но, повторяю, я рад, что смог вернуть вам собаку. Славный щен. Пусть он вас только радует. До свидания.
Йоген потоптался в нерешительности после того, как господин Шаумель уже начал спускаться по лестнице, а затем выдавил:
- Передайте девочке, что мне действительно очень жаль. - Он говорил, не глядя на женщину, потом резко повернулся и почти побежал по лестнице вниз.
На полпути к интернату молчавший до этого господин Шаумель сказал:
- Я тебя сегодня побил. Это нарушение инструкции. Нам это строго запрещено. Вы в каком-то смысле находитесь под охраной государства. Я никогда не прибегаю к физическому воздействию. Не возражаю, если ты пожалуешься, - имеешь полное право. Я никого никогда не бил, даже если иногда и чесались руки, но этот случай… Я не очень высокого мнения о тебе, Йоген. Однако такого паскудства я от тебя не ожидал.
- Не буду я жаловаться, - отозвался Йоген, но господин Шаумель, если и расслышал, не счел необходимым отвечать.
Йоген колебался. Может, рассказать все, как оно было? Свена нет. Ему он повредить не мог. Из-за этого, конечно же, обратно не вернут. Сам же Йоген здесь остается, и если в личное дело еще этот случай попадет, то ему уже ничего хорошего ждать не приходится. С другой стороны - друзей не предают.