— У нас здесь, пожалуй, и места-то не подыщешь. Зацепиться не за что…

Мы в бинокли стали внимательно рассматривать впереди лежащую местность. Действительно, кругом было голое поле. Лишь обгоревшие трубы сожженных домов почти вплотную подходили к позициям противника. Их-то снайперы и решили использовать. Заранее распределили между собой уцелевшие печи и, используя темноту, залезли в них: пробили в сводах бойницы и стали дожидаться рассвета. В одну из печей, указанных нам снайперами, втиснулись и мы. Измазались как черти, но зато позиция оказалась очень надежной. А это — прежде всего. Щели мы пробили не только в сторону противника, но и сбоку, чтобы была видна работа наших снайперов. Нам стрелять не разрешалось, чтобы не демаскировать позицию. Мы это понимали и не обижались: тут надо было действовать наверняка. Снайпер, как и сапер, ошибается в жизни лишь один раз…

Рассвет наступал медленно. Во всяком случае, нам так казалось: ожидание всегда мучительно. Тем более когда находишься в таких весьма стесненных условиях. Туловище скрючено — ни встать, ни сесть, ни разогнуться. Приняв относительно удобную позу, лежим не шелохнувшись. До боли в глазах смотрим вперед и ждем, когда фашист покажется. Но никто не появлялся, и вообще никаких признаков жизни на немецкой стороне не было видно. Впрочем…

Всматриваемся пристальнее. Среди двух кустарников как-то неестественно стоит дерево, срубленное чуть повыше человеческого роста. Ствол обвит пожелтевшей травой.

Дерево довольно толстое. Как оно могло расти среди мелколесья? Ведь кругом небольшие редкие кустики да бурьян.

Пристраиваем бинокли к твердому основанию, чтобы не было ни малейших колебаний, и продолжаем наблюдать. Вскоре наши подозрения оправдались. Как только «дерево» чуть качнулось — раздался выстрел нашего снайпера. В ту же секунду фашистский наблюдатель рухнул на землю, и вся вражеская маскировка рассыпалась. В кустарнике оказалось еще несколько гитлеровцев. Все они были уничтожены нашими снайперами.

Так одна за другой рушились вражеские уловки: посты наблюдения, засады, боевое охранение и другие объекты. Охота была на редкость удачной.

Обратно в роту вернулись поздно ночью и утром была уже в редакции дивизионной газеты…

После первого доброго знакомства там, в Шебекинском лесу под Белгородом, мы потом часто встречались с Алексеевым как военные журналисты во время битвы под Курском и на Днепре, а также при осуществлении других боевых операций, проводимых войсками нашего Воронежского фронта. Часто беседовали, а иногда совершали совместные выходы на передний край. Так постепенно, от встречи к встрече, от боя к бою я познавал этого незаурядного человека — солдата, политработника и литератора.

Почти с самого начала Великой Отечественной войны (с июля 1941 года) Михаил Алексеев участвует в боях против немецко-фашистских захватчиков. С первого и до последнего дня он находился среди мужественных защитников города-героя Сталинграда. Выл политруком и командиром минометной роты. Здесь в разгар ожесточенных боев его приняли в ряды Коммунистической партии, верным и активным борцом которой он остается всю свою жизнь. Там же, в Сталинграде, Михаил Алексеев получил настоящее боевое крещение и первую боевую награду. Разные поручения потом давало командование молодому способному офицеру, и он всегда с честью выполнял их.

Когда отгремели бои у волжской твердыни и 330-тысячная армия фельдмаршала Паулюса перестала существовать, соединение, в котором служил Михаил Алексеев, было переброшено на новый, не менее ответственный участок — Курскую дугу.

Там, на новом месте дислокации, старший лейтенант Алексеев был впервые назначен сотрудником дивизионной газеты «Советский богатырь», и с того момента началась его профессиональная журналистская, а затем писательская деятельность. Это событие 30 июня 1943 года Михаил Алексеев так отразил в своем дневнике: «Полковник Денисов, видать, с ума сошел: с чего это ему вздумалось послать меня в газету? Как и следовало ожидать, в «Советском богатыре» встретили меня не лучшим образом…»

В этой маленькой дневниковой записи опять-таки видна скромность Алексеева. Куда-де мне в газету?! Но, как видно, начальник политотдела дивизии не ошибся. Он увидел в нем божью искру, которая потом разгорелась в яркий костер.

После войны Михаил Алексеев был переведен в нашу фронтовую газету «За честь Родины». Он стал, пожалуй, самым подвижным и вездесущим журналистом. Его статьи, очерки, рассказы и фельетоны печатались почти в каждом номере. Они отличались четкостью мысли, остротой, яркостью языка и своеобразием стиля. Их нельзя было спутать с материалами других авторов, ими зачитывались солдаты и офицеры. Этот интерес читателей особенно возрос, когда в начале 1946 года в газете стали печататься отрывки из приключенческой повести М. Алексеева «По следам меченого волка». Уже в те годы можно было предположить, что Михаил Алексеев готов к тому, чтобы написать крупную вещь о людях в солдатских шинелях. В минуты откровений он иногда говорил о таких своих стремлениях. И, конечно, все мы, его друзья, старались поддержать в нем этот скрытый творческий запал.

Творческие планы надо было претворять в жизнь. Благо, трудолюбия Алексееву не занимать. Сотрудничая в газете, он вечерами, в выходные и праздничные дни много писал.

Однако Михаил Алексеев был не только боевым и талантливым журналистом, но и прекрасным редактором. Работая затем несколько лет в Военном издательстве, он помог окрепнуть и твердо встать на ноги многим начинающим армейским и флотским авторам. Сочетая служебную работу с личным творчеством (а как это трудно, может понять, очевидно, только человек, который сам испытал такую нагрузку), Алексеев, как известно, в 1951 году «выдал на-гора» первую книгу романа «Солдаты», назвав ее «Грозное лето». А в 1953 году вышла вторая часть романа — «Пути-дороги».

Уволившись в 1955 году в запас, Михаил Алексеев не только всем сердцем, но и всеми помыслами, поступками остался в строю славных Советских Вооруженных Сил. Его по-прежнему горячо волнует армейская тема. Одну за другой он выпускает книги, прославляющие подвиги солдат на войне, а также современную жизнь, учебу и службу советских воинов, зорко охраняющих рубежи нашей великой Родины.

В 1957 году он закончил повесть «Наследники», посвященную Советской Армии послевоенных лет, когда на вооружение поступило уже ракетно-ядерное оружие. Это повесть о наследниках боевой славы отцов, о том, как в современных условиях формируются характер и высокие морально-боевые качества солдат.

Вслед за «Наследниками» автор печатает повесть в новеллах «Дивизионка». Написанная от первого лица и объединенная общими героями, повесть взволнованно рассказывает о боевых буднях сотрудников многотиражной солдатской газеты, в которой Михаил Алексеев работал в самые тяжелые месяцы войны. Эта книга написана в необычной для автора манере. В ней ярко проявился своеобразный талант Алексеева как рассказчика, его мягкий и тонкий юмор, умение писать просто, темпераментно, легко, улыбчиво. Так пишут лишь об очень близких и дорогих сердцу людях.

Необычно назвал Михаил Алексеев свою новую военную книгу — «Биография моего блокнота». В нее вошли одноименная повесть в новеллах, документальная повесть «По вражьим тропам», киносценарий «Солдаты идут…», отдельные рассказы и очерки.

Объясняя историю появления повести «Биография моего блокнота», автор писал:

«…Принимаясь за эту книжечку, я несколько дней затратил на то, чтобы разыскать блокнот, сослуживший мне добрую службу в работе над романом «Солдаты». Одно время мне даже казалось, что блокнот погиб. Я совсем уж было уверился в печальном обстоятельстве и начал будоражить память, чтобы она перенесла меня на двадцать лет назад, и в этот-то момент блокнот, будто сжалившись над хозяином, как бы сам собой, вынырнул откуда-то из груды старых пожелтевших бумаг и лег предо мною во всем своем великолепии. О, это воистину необыкновенная книжка! О ней я мог бы рассказать целую историю и убежден, что история эта не показалась бы скучной. Впрочем, так оно, пожалуй, и будет, потому что предлагаемые вниманию читателей документальные новеллы есть не что иное, как частично расшифрованная биография моего блокнота… С этого-то блокнота, собственно, и началась моя профессиональная журналистская деятельность…»