- Мы еще и не на такое способны! - Демонстративно храбрюсь я, отступая на пару шагов назад и извлекая из-за спины клинок. Клинок Воздуха сейчас самый лучший вариант - хорошее оружие для ближнего боя и чакры много не требует.
- Хе-хе-хе... Вот и посмотрим! - Не став продолжать разговор, Орочимару бросился на меня.
Попытка разрубить его Клинком Воздуха закономерно не принесла результата - и на сей раз саннин увернулся, невероятным образом изогнувшись, 'обтек' мой удар (вот это уже точно Мягкая Модификация Тела!) и с силой впечатал свой кулак в мою челюсть. Меня отбросило на пару метров. Хорошо, что шиноби, даже юные, много прочнее обычного человека, иначе таким ударом и убить можно было бы. Потеряв равновесие, я рухнул у самого края ветки, почти свалившись с нее. Возвращаться назад не стал, наоборот, рывком сбросил себя вниз, не забыв прикрепить к ветви взрыв-тэг. Приземляюсь на ветвь ярусом ниже, а из взрыва на меня уже падает ничуть не пострадавший Орочимару. На автомате кидаю в него выхваченный из набедренной кобуры кунай, окутав его Воздухом, и только потом соображаю, что с его гибкостью, мой противник с легкостью уйдет от такой простой атаки. Но вместо этого он подставляет под кунай ладонь и тот в ней застревает. Кунай, усиленный и отточенный Воздухом, застревает в живой плоти! Так не бывает! Он же стальной лист способен на вылет пробить. Я бы понял, если бы Орочимару дополнительно укрепил ладонь чакрой, и кунай от нее отскочил. Хоть и это невероятно, но от саннина и не такого ожидать можно. Но ведь никакого дополнительного укрепления не было. Или я не заметил? Вполне возможно... К счастью, мое удивление не повлияло на мою способность адекватно реагировать на окружающее, иначе это могло бы мне дорого стоить - приземлившись в паре метров от меня, Орочимару вырвал из своей ладони мой кунай (крови я, кстати, не заметил) и швырнул в меня, так же усилив Воздухом, как это только что делал я сам. В последнюю секунду успеваю отбить его мечем. Кунай, не предназначенный для таких издевательств, разлетается осколками, а на моем мече остается зазубрина. Это насколько же его усиление куная сильнее, чем Клинок Воздуха, наложенный мною на меч? А ведь увеличивать режущие способности оружия, что держишь в руках на много легче, чем того, которое метаешь!
И тут на меня навалилась волна удушливого ужаса, дыхание перехватило, а сердце, казалось, остановилось. 'Яки!' - вспыхнула в голове мысль. Эти ощущения, хоть и в намного более слабом виде я знал - Какаши все же старался нас готовить. И у меня даже был подготовлен свой козырь на такой случай, которым я не преминул воспользоваться. Страх, вызываемый яки, не то же самое, что настоящий страх. Есть в них трудноуловимая разница, которая, если ты знаешь, что это действие яки, позволяет взглянуть на внушенный страх не как на эмоцию, а как на комплекс физических ощущений. Что полезно для меня, так это то, что сам страх не уходит, но возвращается способность действовать. И я действовал! В свое время учитель по гендзюцу оказал мне серьезную услугу, когда помог избавиться от страха смерти, пережитого еще в последние минуты прошлой жизни. Да, шиноби не должен ТАК бояться и я его понимаю. Но этим самым он лишил меня оружия - сложно, используя гендзюцу, внушить кому-то сильный страх, если сам его не испытываешь. Но теперь-то страх был, был ужас! Пусть не настоящий, а вызванный действием яки, но для моих целей он вполне подходил. Используя нащупанную за время боя брешь в защите разума саннина (и откуда она тут вообще? Специально что ли оставил?), я спешно наложил не него гендзюцу, вызывающую нужную эмоцию, вложив в нее весь ужас, что испытывал сейчас. 'Получи, фашист, гранату!' Орочимару на миг замер, а потом на его лице отразилось неподдельное удивление. И я его понимаю - он привык, что боятся его, а тут его самого напугали. Положим, обычному яки можно сопротивляться простой силой воли, помноженной на смелость, но от иллюзии так не избавишься - она действует тоньше, 'изнутри'. Так что всю гамму чувств он испытал, хоть и развеял мое гендзюцу очень быстро.
Орочимару снова бросается ко мне, а я на обратном ходе руки 'стряхиваю' с меча Клинок Воздуха, превращая его в независимое Лезвие все того же Воздуха. Да, такая техника не столь сильна, как созданная изначально в виде Лезвия, но и она может быть опасна, особенно, когда попадает в ничем, кроме одежды, не прикрытый живот. Вот только на животе Орочимару осталась лишь широкая и, судя по всему, не глубокая царапина. К счастью чувствительный удар чуть затормозил саннина, но, к сожалению, совсем ненадолго. Однако я успеваю увернуться от пары выпадов и разрываю дистанцию. Вот только продолжать отступления я не намерен и, ломая весь рисунок боя, тут же бросаюсь вперед. Орочимару быстр и реакция у него отличная, но без шарингана предугадать подобные, резко диссонирующие с общей тактикой боя, действия очень сложно. Даже Какаши пару раз попадался, а уж он то тайдзюцу не пренебрегает.
'Попал!' - в первое мгновение возникла в моей голове мысль. И было чему радоваться - Орочимару замер передо мной, пронзенный колющим движением моего меча. Удар попал точно в сердце. Если у этой твари вообще есть сердце. Сначала ощущение торжества сменилось ощущением 'что-то не так', а потом и вовсе нахлынувшим на секунду ужасом, когда саннин как ни в чем ни бывало улыбнулся. Должен был сразу понять - как бы быстр и неожидан не был мой выпад, противник такого уровня должен был успеть попытаться предпринять хоть что-то, а он просто позволил проткнуть себя насквозь. С трудом рву меч вправо и вверх, сторону плеча саннина, надеясь вскрыть ему грудную клетку, и с ужасом вижу, как его плоть тут же смыкается вслед за движением меча, оставляя лишь слегка розовый след. В ужас меня приводит не сам Орочимару и не та опасность, которую од для меня представляет - этот страх я поборол, когда заставил себя шагнуть навстречу этому бою - меня пугает та нечеловеческая природа, далеко выходящая за все представления о возможностях человеческого тела, что прячется за ликом саннина. Нет, я знал в теории, что от человека в нем осталось совсем немного, но одно дело знать по манге, а другое, видеть своими глазами. Орочимару ухмыляется, видя мое лицо, и как-то даже с ленцой бьет меня под дых. Растерянный, я не успевая должным образом среагировать и отлетаю назад, впечатываясь в ствол дерева. Удары выбивают из легких весь воздух, сбивая дыхание. Вот и все - несколько секунд я почти абсолютно беспомощен, чем Орочимару и пользуется, накладывая на меня технику паралича. 'Хоть какая то польза, технику скопировал' - отстраненно подумал я. Сил сопротивляться почти не было.
- А ты хорош... - Шипящим голосом произносит саннин, направляясь в мою сторону. - Для генина так и вовсе великолепен! - В его голосе явно слышан восторг. Нашел себе подходящее тело, гад. - Достойный сын своего клана, у тебя есть все шансы превзойти его. - Он хватает меня за горло и поднимает в воздух. Желтые глаза с вертикальным зрачком, не мигая, смотрят прямо в шаринган. Совсем не боится, урод. И правильно делает - я сейчас совсем беспомощный. Это чувство, чувство беспомощности, ударило в голову, породив во мне волну злости, быстро переросшей в ярость. - И я дам тебе силу... нет, шанс на силу... силу, которая поможет тебе победить Итачи! - Наверное, я должен был вздрогнуть, при упоминании этого имени, но я только скреплю зубами, пытаясь скорчить ту зверскую физиономию, которая могла бы выразить всю мою злость. Но вместо рыка из моего горла вырывается только сдавленный хрип, и это злит меня еще больше. 'Сучий выблядок! Я до тебя доберусь и буду так же нагло улыбаться в твое лицо, когда ты будешь подыхать!'. А потом из моего горла рвется крик, когда Орочимару вонзает свои зубы в мою шею. Тело сводит жуткой судорогой, а в жилы как будто залили расплавленный металл. 'Хорошо хоть шею не стал удлинять, мне бы потом в бреду кошмары снились' - мелькнула в голове глупая мысль, когда саннин отшвырнул меня в сторону. Перед глазами все плыло, боль терзало нутро, не позволяя сосредоточиться. Через заволокшую глаза пелену я увидел как рядом приземлился спрыгнувший откуда-то сверху Наруто, а в отдалении послышался крик Сакуры: